Старая английская поговорка гласит: есть просто ложь, есть наглая ложь и есть статистика. Вот со статистики и начнем. По данным Росстата, на сентябрь 2015 года, в стране 16,1 млн. человек (11,2% от общей численности населения России) живет за чертой бедности, свыше 25% экономически активного населения России не имеет официального трудоустройства (19,4 млн. из 77 млн. человек), 36% (55,6 тысяч) всех сельских населенных пунктов России относится к числу вымирающих (имеют население менее 10 человек, либо не имеют населения вовсе). Это и есть те самые параметры, по которым, надо полагать, качество жизни приблизилось к странам-лидерам.
По мнению же авторов Стратегии, особых проблем ни в жизни россиян, ни в развитии науки и техники в стране уже нет, и «для устойчивого развития России», ей осталось лишь «систематизировать интеллектуальный потенциал», чтобы обеспечить за счет него «сбалансированное дополнение природных, территориальных ресурсных возможностей страны». Ну для пущей важности, можно поднять уровень персонифицированной медицины, сократить неэффективное использование человеческих ресурсов за счет развития «безлюдных технологий» (это так они робототехнику обозвали) и усовершенствовать транспорт.
Более того. Если верить документу, мы уже осуществили скачок к новому этапу развития научно-технологической системы и даже решили задачи по совершенствованию исследований и разработок, а самое главное - улучшили условия труда научных работников и создали условия коммерциализации результатов их интеллектуальной деятельности.
Получается, что большинство моих знакомых научных сотрудников, заведующих лабораторий и директоров академических институтов — слепые люди? Не видят, не чувствуют, как им уже стало хорошо?! А тот же Росстат, утверждая, что «актуальные исследовательские запросы со стороны предпринимательства в стране отсутствуют» (сентябрь 2015 года), просто нагло врет?
Чтобы выяснить, кто на самом деле оказался слеп и глух, я обратилась к заместителю президента РАН, начальнику Информационно-аналитического центра “Наука” Владимиру ИВАНОВУ.
- Как мы понимаем, данная Стратегия должна быть направлена на решение тех вопросов, которые определил президент в Стратегии национальной безопасности страны в декабре 2015 года: это обороноспособность, повышение качества жизни, выведение страны в независимые лидеры. Все эти пункты требуют технологического обеспечения. Как их решить? Надо запустить полный инновационный цикл, состоящий из тесной взаимосвязи фундаментальной, прикладной науки и наукоемкого производства. Если прикладная наука у нас еще худо-бедно представлена в госкорпорациях, то с первым и третьим пунктами у нас большие проблемы. Три года прошло с момента запуска реформы Академии, и пока ни о каких положительных сдвигах говорить не приходится. Наоборот, мы наблюдаем обратную картину: финансирование сокращается, и будет сокращаться, количество ученых сокращается. Если нет своих фундаментальных результатов, мы будем пользоваться чужими. Дадут нам их или нет — большой вопрос. Если мы помним историю атомного проекта, то как раз в СССР работы по нему активизировались, когда стало понятно, что в других странах это направление является закрытым.
- Согласно Стратегии, к 2025 году мы должны будем уже запустить свое производство.
- Это нереально, потому что, как я уже говорил, у нас разрушено первое и главное звено цепи — фундаментальная наука, и нет никаких планов в Стратегии по ее укреплению. Система научных исследований должна была выстроена, как это сделано во всех развитых странах: США, Франции, Германии. В последней, к примеру, существуют четыре научных общества, самое известное из которых общество Макса Планка. Это фактически наша Российская академия наук в дореформенном состоянии. В Китае — академия наук тоже является аналогом нашей прежней системы. У нас уже нет ни одной структуры, которая бы отвечала за развитие фундаментальной науки, нет также ни одного госоргана, который управлял бы развитием науки и технологий в целом и координировал бы действие академических НИИ, университетов и госкорпораций.
- Думаю, тут чиновники из Минобрнауки с вами поспорят.
- Это министерство отвечает за небольшой сектор. К примеру, медицинские исследования или атомные из его поля влияния выпадают. РАН в дореформенное время оказывала влияние на все отрасли, но ее, увы, лишили этих полномочий.
По мнению Иванова, одним из существенных упущений является еще и то, что в главном стратегическом проекте Минобрнауки России на долгосрочный период не предложено реального механизма достижения технологического паритета страны перед другими странами.
- Ведь надо, чтобы при любом, даже самом неблагоприятном стечении обстоятельств, наша страна могла быть независима от иностранных технологий. Но этого там нет. А если этого нет, то пропадает смысл вообще о чем-то другом говорить. Есть другое: в разделе о главных принципах нашего научно-технологического плана до 2035 года четко прописан весьма сомнительный пункт «Прозрачность и открытость», в котором безо всяких оговорок и исключений сказано о том, что мы однозначно должны открыть всем и вся информацию об исследователях, инженерах, технологических предпринимателях и полученных ими результатах. Тогда вопрос: а как мы будем обеспечивать национальную безопасность?
В общем, если мы не ставим себе амбициозную задачу вернуть себе технологическое лидерство и готовы идти, как и прежде в фарватере других стран, данную стратегию можно принимать и в предложенном виде.
Кроме таких существенных проколов, как отсутствие плана по выведению российской науки из кризиса и обеспечения технологического лидерства, документ пестрит откровенными смысловыми ляпами. Например, в первой части говорится о том, «сети объектов научной и инновационной инфраструктуры уже сформированы», а в конце авторы неожиданно призывают обеспечить «связанность страны». Значит, не все так гладко в датском королевстве? Тут, справедливости ради надо отметить, что так называемая «связанность» была благополучно разрушена новыми реформаторами из того же Минобрнауки в ходе реформы Академии, когда была ликвидирована сеть академических региональных научных центров...
А вот фразочка про создание 30 «центров превосходства», которые должны будут войти в топ-мировых лидеров, и вовсе умиляет. Зачем огород городить, если у нас и без того было и пока еще остается множество превосходных научно-исследовательских центров, которые требуют только поддержки от государства? К примеру, ВИАМ (Всероссийский институт авиационных материалов) или Физико-энергетический институт в Обнинске.
Между прочим, Российская академия наук в свое время предлагала свой вариант Стратегии. Он включал, по большому счету, два четких шага: первый, «пожарный», охватывал короткий период, лет на 5-7, в течение которых страна должна была осуществить «Программу импортозамещения». В ходе нее надо было обеспечить минимально необходимую технологическую независимость стране. Второй шаг касался большой «Программы реиндустриализации» России, согласно которой мы должны создать новую наукоемкую промышленность на основании своих разработок и исследований. Программа прошла большой круг обсуждений на очень многих площадках: и в ФАНО, и в заинтересованных министерствах и госкорпорациях, и в МГУ не специальном семинаре, и в Высшей школе экономики. Была проведена большая работа, в проект было внесено множество дополнений. Но Минобрнауки его как будто не заметили.
Надежда на торжество здравого смысла все же остается. Стратегия была выложена для обсуждения на сайте regulation.gov.ru и получила массу критических замечаний. Минобрнауки даже продлевал срок обсуждения. Он закончился 20 июля. Как сообщили «МК» в министерстве, примерно через неделю на том же ресурсе они обнародуют сводку предложений, которые после войдут в доработанный вариант Стратегии. Вот тогда и посмотрим, насколько чутко прислушивается к мнению общественности наше ответственное за науку министерство.
