У нас на ТВ работают либо очень наивные люди (дураков нет!), которые не ведают, что творят, либо скрытые диссиденты, агенты «вашингтонского обкома». Во всех выпусках расписали инаугурацию новоявленного французского президента Олланда, и с таким смаком, восторгом. А в чем восторг-то? В том, что человек поехал чествовать сам себя на скромненьком «Ситроене», да еще и остановился на зебре, чтобы пропустить обыкновенных пешеходов-соотечественников. И после всего действа, двигаясь в обратном направлении, встал на скамеечку в том самом «Ситроене» для пущего вида и, несмотря на проливной дождь, махал народу ручкой. Ну и народ ему, соответственно.
Подумаешь, скажете, эка невидаль! Но это лишь в том случае, если вы неожиданно на днях спустились к нам с Марса. А если не спустились, то помните, конечно, нашу инаугурацию и нашего новоявленного. Почувствовали разницу? В этой незримой борьбе двух систем и двух личностей побеждает не наш человек. А наши новости этому очень рады. Нет бы язык прикусить, помолчать немного, не расписывать французский демократизм. За умных бы сошли, не иначе.
Вот еще один сюжет. Информвыпуск Первого канала сообщает: состоялся суд над мошенниками, которые за какие-то плевые 10 миллионов евро предлагали чисто конкретным лицам стать депутатами Государственной думы. Ну а предоплата вообще копейки — 100 тысяч евриков. Утром — деньги, вечером — стулья. В смысле, депутатские кресла.
Казалось: правосудие свершилось, ворам и жуликам дали по башке. В смысле, срок. Радоваться надо! Но вот комментарий судейского чина в том же выпуске: мы точно узнали, сообщает он, что у данных граждан никаких связей «наверху» не было. Это обманщики, вот и получили по заслугам. Вы что-нибудь поняли? Я тоже понял. Что если бы это были не обманщики, а очень уважаемые люди (от Ивана Ивановича!) с чисто конкретными намерениями и бабками, то никакого суда и не случилось? Действительно, какое же это мошенничество, пацаны делом занимаются. Очень серьезным делом. Но оказалось — за ними никто не стоит, это сплошь хлестаковы. Тогда в тюрьму их, гадов! И почему нам не объявили, кто же клюнул на столь лестное предложение, вытащил из широких штанин предоплату?
О чем это говорит? О нашей сугубой действительности, господа. И о том, что федеральные каналы, оплот и надёжа этой системы, ни с того ни с сего ее изнутри подтачивают, разоблачают. Хитро так, тонко. Виртуозы Москвы!
И это не глупость, не преступление, а настоящая гражданская позиция. Ведь ведущие новостей тоже хотят быть обыкновенными гражданами. И не косить глазами в экран, не кривиться в улыбке. И не плеваться по утрам, глядя в собственное отражение в зеркале. Вот они, истинные борцы с режимом!
Но есть и другие песни о главном. Незадолго до разгона акции на Чистых прудах в выпусках новостей стали показывать одну и ту же тетку. Очень грозную, правильную. Которая говорила: «Нам, жителям домов Чистопрудного бульвара, надоели эти оболтусы. Они загадили тут все. Требуем защиты! Где власть?» После этого стало ясно, что «чистопрудных» будут разгонять. Потом оказалось, что эта тетка, сильно похожая на управдомшу Нонны Мордюковой из «Бриллиантовой руки», вовсе здесь не живет. Она просто активист-агитатор партии «Единая Россия».
Это обычный пропагандистский прием, пришедший к нам из светлого советского прошлого. Всегда найдутся нужные люди, которые скажут нужные веские слова. Артподготовка, после которой партия и правительство примут нужные меры. Серьезные и необходимые. Но сначала такое кто-то же должен прочитать в новостях и не покраснеть?
После сюжеты об «Оккупай Абай» стали более нейтральные, объективные. Но было поздно, дело-то сделано. Я там был за день до разгона. Получил неслыханное удовольствие. От общения, от атмосферы. Умненькие студенты объясняли своим недалеким соотечественникам, зачем они здесь. Сидели на травке, улыбались. «Мы анархисты», — ласково говорил один парень и совал любопытным свежесшитые статьи Карла Маркса и Бакунина. «Ну что вы здесь сидите? — спрашивала пожилая интеллигентная тетушка. — Какой в этом смысл? Если что не нравится, напишите письмо Путину, вдруг прочтет». — «Бесполезно. Писали уже по поводу образования. Ноль реакции. Все эти бумажки в мусор уходят. Надо преподавателям сговориться и объявить всеобщую забастовку. Так все в Европе делают». Кажется, прав он, этот эмгэушник. Рядом с ним девочка: «Я не хочу над собой никакой власти, никто не имеет права указывать мне, что делать, как поступать. Я свободна!» И ты права, женщина, подумал я в стиле царя Соломона.
Ко мне подсел какой-то пожилой кавказец, а лицо такое доброе-доброе: «Я занимался мелким бизнесом. Но невозможно так: пожарным — плати, полиции — плати. Надо менять систему. Вот почему я здесь».
У них там лагерь, похожий на пионерский. Распорядок дня, часы лекций, бесплатный чай, кофе. Потанцуем? Нет, не до танцев там.
Когда-то, в конце
Они не понимают, они еще надеются. Флаг им в руки! Нет, отнимают этот флаг, гоняют по всей Москве, сажают в ментовку. И так будет всегда. Потому что тяга людей к свободе вечна. Но лет через двадцать и они помудреют, станут циниками.
Ведущие новостей все это знают, конечно. В январе
Все повторяется, выходит на новый круг. И теперь обязательно найдется тот, кто тоже не прочтет в новостях заказанный сверху текст. Его тогда сразу поднимут на щит, он станет национальным героем. А потом, повзрослев и сильно поправившись, став большим начальником, конечно, будет печалиться о содеянном раньше. Когда деревья на Чистых прудах были большими.
Достояние республики
Сегодня в бой идут одни старики. Сегодня и ежедневно. «Учитесь, пока я жив» может сказать каждый из них. Но это бесполезно, некому учиться. Они прикрывают нас до конца, до последнего патрона. А за ними кто? Пустота.
По «Культуре» в программе «Белая студия» выступал Марк Захаров. Говорил как пел, как дышал. Для него это обыденность, он такой, как есть. А ты смотришь и понимаешь: нет таких больше. Он так мыслит, существует, делает свои спектакли, фильмы. И кто скажет, что это уходящая натура? Это уникум, гордость нации. Последняя опора нашей культуры.
Мы привыкли, что Захаров есть. Был и будет. А он совсем уже седой, сильно постаревший. Ему под 80. И заменить его просто некем. Он говорит, а ты вспоминаешь все им сделанное: от «Доходного места», «Поминальной молитвы» до «Убить дракона», «Пер Гюнта», до его бесконечных, всем известных фирменных захаровских розыгрышей, таких театральных, талантливых, постановочных. До его дружбы с Мироновым, Гориным — легкой, шампанской и мудрой. Человек просто отвечает на вопросы, а ты понимаешь, что это сама история. Живая. И один из тех, на ком до сих пор держится вся наша культура.
Показали творческий вечер Сергея Юрского. Вот еще один из последних могикан. Как он читал Мандельштама, Бродского! И еще прозу и стихи собственного сочинения. Стихи... Это отдельная тема. Вот выходят артисты, делают вдохновенное лицо, выпучивают глаза, а зритель внимает, аплодирует. Им кажется, что если человек взял на себя смелость озвучить со сцены нечто великое, да еще и в рифму, значит, он посвящен в искусство. И они таким образом приобщаются. А на самом деле часто происходит извращение, выворачивание смысла, и хочется кричать: да за что же вы ему хлопаете! Ведь ничего своего, одна декламация. Не заслужил, не имеет права.
А Юрский имеет. Он так чувствует Мандельштама, музыку его стиха, сбивчивую, опадающую, бьющую, словно град. Он так впитывает это, живет уже не своей жизнью, проникает в чужую. И Мандельштам в юрском исполнении становится родным.
С Бродским та же картина. Хотя и Юрский здесь уже совсем другой. Но вчитываясь в Бродского, дополняя...
Это апостолы культуры. Надо понимать такое. И еще есть блистательный Жванецкий, «дежурный по стране». Много кто есть. Они — часовые, продолжают оставаться на посту, дежурить. Потому что за ними почти никого
Это не старческое брюзжание, нет. Просто констатация факта. До сих пор благодаря этим людям в России остается тончайший культурный слой. Он есть, значит, мы еще живы как страна, общество. Но кто придет на смену?
Так говорили всегда, беспокоились, кричали в пустоту. А потом ведь приходили другие, и ничего. Но сейчас, кажется, все-таки уже мы дошли до ручки. Надо, раскрыв глаза, честно посмотреть вокруг. Люди, ау! Где вы? Кто следующий — за Сахаровым, Лихачёвым, Захаровым, Юрским? А-а, вас здесь не стояло. Измельчали, опрыщавели.
«Поплачь о нем, пока он живой, люби его таким, какой он есть». Это, конечно, не о таких людях. Потому что им давно все знают цену. Это о безвестных героях — «сегодня умрешь, завтра скажут — поэт».
Но поплакать стоит. «У нас незаменимых нет». Дурак был ваш Сталин. В этом конкретном случае. Потому что они есть. И вы их знаете.
