— О наличии протокола задержания и протокола об административном правонарушении, датированных 30 сентября, мой подзащитный узнал только в суде.
— Это единственное нарушение?
— Нет. Судом были проигнорированы объяснения об обстоятельствах движения кортежа по Тверской улице и его последующей остановке. Сотрудники ДПС в памятный день, чтобы не допустить автоаварии, стали останавливать машины с первого ряда. Мой подзащитный не остановился, но только потому, что его машина уже проехала мимо полицейского, когда тот стал останавливать кортеж.
— Кто дал в суде показания против Ылясова?
— Только инспектора ДПС Нестеренко и Иванцев. Сотрудники полиции заявляют, что сразу после остановки автомобиля они требовали, чтобы Ылясов предъявил документы, но тот отказался.
— Он действительно отказался?
— Нет. Это не соответствует действительности. Протокол сотрудники не захотели составлять, поскольку на месте происшествия было много народа — и им было физически не удобно это делать. Потому они попросили моего подзащитного вместе с остальными проследовать в отделение полиции. Теперь тот факт, что протокол не составили прямо на месте, ставится моему подзащитному в вину.
— А что же со стрельбой? Откуда пошел этот слух?
— Нестеренко говорит, что сигнал об этом поступил из района станции метро «Войковская». На кортеж попросили обратить внимание по рации, так как, по словам самих полицейских, «раздавались хлопки, похожие на выстрелы». Но кто был первоисточником этой информации — по-прежнему непонятно. И мне кажется, что аресты Ылясова и его друга Агаларова — результат истерики, поднятой журналистами.
