«Я на мосту!»
Крошечный поселок Зимовники оторван от «большой земли». До Ростова-на-Дону, как и до Волгограда, — 300 километров. Кочевники на зиму пригоняли сюда из калмыкских степей скот, отсюда и название местности — Зимовники.
Каждый второй житель поселка, как и в давние времена, кочует. Не по своей воле. Просто в донском захолустье невозможно найти достойную работу, вот и уезжает почти все мужское население шабашить. А женщины, привязанные к детям, рады любому копеечному заработку.
— У меня начальники секторов в городской администрации по 19 тыс. руб. получают, специалисты первой категории —
Тот же работодатель Рагимов и похороны оплатил.
— У Дины 7 братьев и сестер. Ни у одного из них не нашлось денег на то, чтобы проводить в последний путь близкого человека, — говорит знакомая семьи Вера Москаленко. — Родственники Дины в похоронном бюро только и успевали выбирать гроб не из дешевых, ленты самые яркие, дорогое покрывало, высокие венки. Валера Рагимов только успевал деньги отстегивать.
Подруги Дианы, шагая за гробом, выли по-волчьи. Ее гражданский муж, молдаванин Жора Батал, только прятал голову в плечи. Потом его по ночам видели на «горбатом» мосту, где он в одиночестве, поминая мать своих детей, пил горькую.
Мост над железнодорожными путями, где произошла трагедия, стоит на самом выезде из города. Он издавна притягивает к себе самоубийц. Местные жители помнят, как несколько лет назад с моста спрыгнул вниз молодой парень. С перил не единожды снимали девчонок, которые из-за несчастной любви пытались покончить с собой.
Мы следуем тем же путем, что августовским днем бежала Диана. По путепроводу сначала в одну сторону идет поток машин, на самой середине многие гудят, замедляя ход. Загорается светофор, и транспорт следует мимо красных гвоздик, вложенных в проем ограды, по одноколейке уже в обратном направлении.
Пешеходную зону отделяет от проезжей части узкая дорожка. Стою, держась за перила. Здесь же, перебравшись через ограду, стояла на носочках на выступе
Прежде чем сделать роковой шаг, она звонила гражданскому мужу. Поняв, что его телефон заблокирован, набрала хозяину, у которого работала. Сказала одно: «Я на мосту!» Для себя она уже все решила.
«Дина сказала: «Я устала!»
Еду к бизнесмену Валерию Рагимову, кто последним видел Диану живой. База стоит на углу улицы Дружбы. На выкрашенной половой краской железной двери написано мелом «Цемент», ниже — «Продажа стройматериалов». Рядом с гаражами под навесом крутится небольшая бетономешалка. Из корыта, нагнувшись, две женщины скребками зачерпывают горячую массу и укладывают ее в формы, стоящие на верстаке. Их тут же подхватывает рабочий и ставит на обжиг в печь. Еще две недели назад здесь работала вместе с сестрой Диана.
Теперь в вони и чаду Галина заполняет формы с новой напарницей. Движения доведены до автоматизма. Норма — 30 квадратных метров за смену. Разговаривать некогда, просит подождать обеда.
На стареньком «зилке» в ворота въезжает хозяин. Небольшого роста, в рабочей робе, руки по локоть в цементе. Услышав вопрос про Дину, буквально вскипает:
— Все рассказал уже следователю, добавить нечего! О Диане могу сказать только хорошее. Она работяга была, ей при жизни нужно было памятник ставить. Работала от зари до зари как ломовая лошадь. Иной раз просила своего старшего сына Юрку прийти ее подменить на час, сама бежала домой стирать, возвращалась бегом — и снова к бетономешалке.
Наше производство сезонное, плитку делаем только с апреля по сентябрь. А на зиму Дина устраивалась работать за копейки в пекарню, бывало, и лес выгружала. У нее пятеро детей, нередко просила выдать ей деньги в счет будущей зарплаты. Жалел, платил авансом. Тем более что знал: ей положиться не на кого. Ее гражданский муж раньше тоже работал у меня. Жора, может быть, человек и неплохой. Но водка отняла у него и волю, и силы, и жену с детьми.
Уложив в кузов, не надевая рукавиц, порцию плитки, Валерий Рагимов говорит о наболевшем:
— Она мне кричала в тот день в телефон: «Где Жора? Почему его телефон молчит? Вези его сюда. Я на мосту». Я в один миг понял, что она задумала. Я ее просил: «Не делай этого!» Когда примчался, только и услышал: «Я устала!» И тут же шагнула вниз. Раздался хлопок, мы увидели вспышку. Она схватилась на лету за провода. А там 27 тысяч вольт. Упав на железнодорожные пути, она еще шептала: «Помогите! Помогите!» Медики потом сказали, что на отдельных участках кожи не осталось мягких тканей, ожоги были до самой кости.
Рагимов считает, что сказал главное. Буксует, катит за ворота, увозит заказ клиенту.
Перекрикивая стук бетономешалки, сестра Дины Галина рассказывает: «Мы ей всей родней помогали с детьми, пока она дни напролет работала. Она ведь и беременная продолжала работать. Что с Жорки взять? Он пил, не вылезал из долгов. Диана выгоняла его. Он же уже много лет живет без документов. У него на руках только старый советский паспорт, выданный еще в Молдавской республике. Ему надо было собирать справки, оформлять гражданство. А он по инстанциям ходить не хотел. При этом постоянно клялся сестре, что найдет работу, но его слова ничего не стоили. 11 лет с ним Дина промучилась. Он приходил к ней с одним: «Дай покушать!» Она плакала, но признавалась: «Люблю ирода».
— Все пять детей у Дианы были от Жоры?
— Нет, у самого старшего, Юры, другой отец — Андрей Гошманов, что живет в соседней Дубовке. Сестра не была с ним официально расписана. Они прожили вместе всего-то ничего, разошлись, когда сынишке было 8 месяцев. С тех пор он на горизонте не показывался.
— Родители не огорчились, что Диана родила первенца в 16 лет?
— А что здесь такого? У меня у самой первый ребенок родился в 16. Как только уже не ославили нас! Каких только слухов не пустили! Чушь, что Диана могла покончить с собой из-за кредита. Она брала-то всего 7 тысяч на два телефона — для себя и сына. Срок кредита — 4 месяца. Ежемесячный взнос составлял 1700 рублей. Из-за таких денег не уходят из жизни. Я вообще считаю, что она не собиралась умирать, хотела только припугнуть Жорку, но сорвалась. Нам следователи потом объясняли, что над высоковольтными проводами идет силовое поле, в зону его притяжения могло невольно затянуть сестру. А там уже тысячи вольт напряжение... На том мосту уже падал на рельсы парень пьяный. Ему вовремя сделали массаж сердца и спасли. А Дину не смогли вытащить с того света... Она ведь только год назад дом купила за 320 тысяч рублей, на материнский капитал. Так радовалась! Он казался ей дворцом. До этого ей с детьми много лет приходилось скитаться по квартирам. А пожить в новом доме толком не успела.
«Рожала и буду рожать»
«Дворец» Дианы Ночевной, который ей принесла младшая дочь Надя, родившаяся 12 октября 2009 года, стоит на углу Советской и Горобцова. На самом деле — крошечный шлакоблочный дом с пристройкой. Несмотря на разгар лета, не видно разбитого огорода. В палисаднике — ни одной клумбы.
— Не до цветов было Динке, — говорит соседка Полина. — Пропадала на работе с утра до вечера. Ее дети бегали по округе, как цыганята. Бывало, одного из мальчишек угощали пирожком, он вместо «спасибо» говорил: «А дайте, пожалуйста, еще и моим сестричкам и брату!» Детей Диана своих, конечно, любила, налетала как коршун на обидчиков. Но сама материла и лупила их нещадно. Не раз видели, как приходила с работы, как собака с цепи срывалась, кидалась на малышей с руганью, раздавая подзатыльники. А когда приезжал с подработок ее гражданский муж — знали все соседние улицы. Жорка ломился в дверь, Динка его не пускала. Крик стоял! Он и окно ей выламывал, и раму выставлял. Каждый раз все заканчивалось дракой. Приезжала милиция, забирала Жору, а на следующий день он уже подвыпивший гулял по поселку...
Но уже через пару-тройку месяцев Диана ходила с округлившимся животом. Первенца она родила в 1996 году, а когда появился Жора, в
— Соседка как-то разругалась с Динкой из-за воды, в сердцах сказала, мол, нагуляла своих детей без мужа, как щенят приблудных, так та встала в позу и выпалила: «Рожала и буду рожать! Дети мои, больше ничьи!»
— Диана Ночевная у нас числится как мать-одиночка, — говорит директор департамента социальной защиты населения Зимовнического района Надежда Кубракова. — На каждого ребенка в месяц она получала 594 рубля. Еще ей была положена ежемесячная денежная выплата на детей из многодетных семей в размере 297 руб. на каждого ребенка. Это в общей сложности 4455 руб. в месяц.
Также, по уверениям соцработников, с 2009 по 2011 год Диане Ночевной назначалась адресная социальная помощь из областного бюджета около 4 тыс. руб. — на приобретение твердого топлива и зимней одежды детям. А в 2012 году женщина за помощью как малоимущая не обращалась.
То есть вся государственная поддержка составляла на 5 детей 4,5 тыс. руб. в месяц, плюс на дрова, куртки и обувь — 4 тыс. в год.
В то время как в Зимовниках существует три семейных детских дома. На каждого ребенка «профессиональной маме» платят 7200 руб. в месяц, на пятерых выходит 36 тыс. руб. Но это платят за воспитание чужих, приемных детей. Полагается, что свои ребятишки мамам-одиночкам должны обходиться на порядок дешевле.
А поселок тем временем обсуждает, кто станет опекуном Дианиных детей. Старшему Юре исполнилось 16 лет. Весной он поступил в технический лицей, по-местному — в бурсу.
— При учебном заведении есть общежитие, там кормят два раза, какую-никакую стипендию платят, проживет, — рассуждает сестра Дины Галина. — Над
— Я бы тоже хотела как минимум двух племянников взять к нам в семью, но понимаю, что мне их не отдадут, — говорит Галина. — Я ведь под следствием. У меня трое детей, еще двое недавно умерли. Один ребенок — при родах, а девочка скончалась дома от пневмонии. Меня обвиняют в том, что я вовремя не вызвала неотложку. Также детей Динкиных хотела бы взять и другая наша сестра — Вера. Но у нее нет постоянной работы, ей тоже племянников не отдадут.
Последний среди львов
Малолетних детей Ночевных делят родственники и чужие люди. А где же их родной отец? Живет тут же, в поселке, на улице Пушкарева, в хибаре около хлебопекарни.
На стук в дверь выходит мужчина, с ног до головы обмазанный зеленкой. Спина вся в кровоподтеках. На распухшей ноге — окровавленные бинты. Это и оказался Георгий Батал.
— Три дня назад ехал пьяный на велосипеде, в парке сбила машина. На голову и ногу пришлось наложить шесть швов, — говорит хозяин, потирая заплывший глаз.
Поперек живота у Жоры идет татуировка. Каллиграфическим почерком выведено: «Лучше быть последним среди львов, чем первым среди шакалов». На левой руке у него не хватает 4 пальцев.
— 7 лет срока получил еще по малолетке, — как на духу рассказывает Георгий. — Дядьку одного побили. Вдогонку нам еще и кражу двух лошадей приписали. Шили нам с напарником Рамзаном Акаевым еще и пункт 3 статьи 146 — применение технических средств, но доказать так ничего и не смогли. Сели за разбойное нападение. Из колонии, как стукнуло 18 лет, перевели на взрослую строгую зону. Оставалось отбывать наказание год, как мне на шлифовальном станке пальцы на руке обрубило. Меня скоротечно и освободили в 2002 году, считай, выгнали с зоны от греха подальше. С увечьем вышел на свободу. А тут еще напасть: паспорт у меня старый, российского гражданства нет. Одно время я с родителями жил в Молдавии, потом они дом в Зимовниках купили. А куда пойдешь работать без документов? Только подсобным рабочим. Варил с приятелем кузова, работал грузчиком...
— Почему паспорт новый не получили за столько-то лет?
— Да сунулся я было в паспортный стол, мне сказали, надо запрос в Молдавию отправлять, проверять, не являюсь ли я гражданином той страны. Стали с меня взятку вымогать. А чего с меня взять? Я гол как сокол. Но теперь надо точно документы выправлять, детей усыновлять. Вы не думайте, я своих кровиночек очень люблю. Хотя, грешен, деньги на аборт Динке не раз предлагал. Она брала. Потом оказывалось, то врач заболел, то время перепутала — говорила: «А, буду рожать!»
— С пасынком Юрой ладили?
— Пока малец был — все было мирно. А когда у него наступил подростковый возраст, пришлось с ним воевать. Он стал вообще неуправляемым. Всего-то стукнуло 15, а уже стал выпивать. Два раза я его с боем спать укладывал, его сильно рвало после принятого спиртного. На похоронах матери он тоже, кстати, напился.
— А с родным отцом он общался?
— Видел его только один раз. Я в то время работал подсобником на почте, 300 рублей в день получал. Пришел с работы, прилег. А отец родной Юркин — Андрей — по делам в Зимовники приехал. Подошел к Юрке на улице: «Ты знаешь, что я твой батя?» Тот окрысился: «Мой отец дома спит, а другого я не знаю».
Георгий то и дело затягивается сигаретой. Увидев у меня в сумке бутылку с минеральной водой, просит освежиться. Потом оправдывается:
— Вы не думайте, что я не просыхаю. Было время, когда я семь месяцев в рот вообще спиртного не брал. С Динкой тогда мирно жили, ладно. Я за все время ее и ударил-то всего три раза. Первый раз — когда она, будучи пьяной, накинула на себя петлю. Ей же вообще пить нельзя было, даже пиво, у нее что-то в мозгу в один миг блокировалось, и ее несло... То смеялась, заливалась, то начинала слезы лить, причитать: «Достало меня все!» Еще пару раз прикладывал ее кулаком за ее язык: она из овечки могла превратиться в злобную фурию. Только метлы и не хватало. Набрасывалась на меня с обвинениями во всех смертных грехах. Ну, я и отмахивался.
«Я не собираюсь задерживаться на этом свете»
Когда на порог выходит кошка, хозяин берет ее на руки, что-то шепчет на ухо. При этом объясняет:
— Моя любимица. По пьяни, бывает, пихнешь ее, а она зла не помнит. Тут же подходит, трется о ноги. А Диана была злопамятной. Вы знаете, какую она мне прислала смс, когда я недавно работал на стройке в Красном Сулине? Написала: «Шевелись с документами, если не хочешь, чтобы твои дети воспитывались в детском доме. Я не собираюсь задерживаться на этом свете».
Георгий признается, что в той поездке ему не удалось заработать денег. Всего-то и выслал домой три тысячи рублей.
— Работали с бригадой на строительстве аптеки, монолитом заливали бетон. У нашего старшего был условный срок, а тут он залетел и снова сел. Работу мы не закончили, денег нам не выплатили, считай, обманули. Когда я у нее попросил денег на сигареты, она прямо вся взвилась: «Ах, ты еще и без денег приехал?» Накинулась на меня чуть ли не с кулаками. Потом домой ушла, сказала: «Завтра детям в садик, надо искупать их». Я ей скинул 4 смс, в ответ — тишина. Стал звонить, и вдруг ее телефон взял Валера Рагимов. Я прямо опешил. Он говорит: «Вези паспорт Дианин, она с моста сбросилась».
Когда я приехал в больницу, Диана была в реанимации, врачи ей несколько раз пытались сердце запустить. Все оказалось напрасным... Потом старшая сестра Дианы — Люда — напала на меня на кладбище: «Довел Динку до самоубийства!» За меня отец вступился: «Думай, что говоришь! Он, что ли, толкал ее с моста?»
На поминках подруги не могли понять, как Диана решилась на самоубийство.
— Она за детей трусила сильно! Жила ради них. Как наседка, облизывала каждого, — говорит Тамара Удовиченко. — Я ее знала как очень позитивного человека. Что с ней могло произойти?
— У нее было отрицательное отношение к суициду. Когда я пыталась наложить на себя руки, она мне выговаривала: «Ты что?! Как можно? У тебя же сын!» — рассказывает другая ее подруга, Маша Федокова.
Обе про Жору говорят: «Чмо. Не научился вовремя пользоваться презервативами. А Дину жалко, не рассчитала свои силы. Все-таки пять детей в нашей стране — непозволительная роскошь».
А строгие мамы внушают своим дочерям-подросткам: «Вот что бывает, когда живешь в так называемом гражданском браке». Старухи вспоминают послевоенные годы, когда одни в голод и разруху поднимали и по семь, и по девять детей.
Впрочем, немало в Зимовниках и тех, кто считает, что в здравом уме многодетная мать никогда не уйдет из жизни. По их мнению, у Дины развивалось психическое заболевание.
Когда я поинтересовалась, есть ли в поселке врач-психиатр, услышала в ответ: «Нет, к такому специалисту надо ехать в Волгодонск, у нас принимает только невропатолог». А глава поселка продолжал мне рассказывать, как Зимовники борются за звание лучшего поселения области. В прошлом году были четвертыми, в этом рассчитывают на одно из призовых мест...
Зимовники, Ростовская область.
