Человек лежал на мосту. Он был высоким и сильным. Напоминал мне добродушного капитана Бурана из советского мультика "Тайна третьей планеты", который прилетал в систему Медуза, бесстрашно уворачивался от пуль и спасал товарищей от пиратов. 27 февраля увернуться ему не удалось.
Немцов был классическим пионером постсоветской политики в прямом смысле этого слова, так как пришел в нее в самом начале девяностых, не имея никакого отношения к коммунистической номенклатуре, что тогда было редкостью. По сути, он стал первопроходцем, показав, что человек такого типа может быть крупным федеральным политиком, и это в конце восьмидесятых прошлого столетия казалось невообразимым.
Соответственно, он стал фигурой, которая принадлежала всем лагерям сразу: он был одновременно и большим начальником и бесшабашным демократом, внутренним оппозиционером той же власти, к которой принадлежал и в то же время своим парнем. Именно поэтому он мог налаживать отношения со всеми и его внешняя легковесность, конечно же, была наносной. Он скорее играл в политического пай-мальчика, нежели был им на самом деле.
Лично я, например, изменил свое мнение о нем после опубликования пару лет назад записей прослушивания его телефонных переговоров, из которых я сделал вывод, что он человек гораздо более умный и глубокий, чем кажется.
Немцов был важен как человек, зарекомендовавший себя в самых разных ролях. В 32 года он стал губернатором и многие до сих пор в Нижнем Новгороде считают, что он был лучшим руководителем региона за всю постсоветскую историю. Даже сама частая сменяемость нижегородских губернаторов это следствие демократической традиции, которую заложил Немцов.
В свои 37 он стал первым вице-премьером, а проработав на этом посту чуть более года добился, как минимум, двух важных результатов: не дал Березовскому захватить Газпром ( можно только себе представить сейчас, что происходило бы, если бы фантазии Бориса Абрамовича сбылись) и организовал погребение останков семьи Николая Второго. Не каждый большой федеральный чиновник в нашу эпоху может похвастаться подобным.
Наконец, уйдя в оппозицию, он стал важнейшим коммуникатором между всеми ее представителями и составными частями с одной стороны и властью с другой. Хотя бы уже потому, что он был очень позитивным человеком и к нему большинство хорошо относилось. Может быть не всегда серьезно, но всегда хорошо.
За эти девять дней после его расстрела прозвучало много важных слов об увековечении его памяти, хотя само слово "увековечение" в контексте фамилии Немцов звучит странно, настолько легким и не забронзовевшимказался Борис.
В общем, независимо от того, присвоят ли его имя БольшомуЗамоскворецкому мосту или нет, его память диктует необходимость построить переправу между основными силами и группами в нашем обществе. Где встретившись, власть и оппозиция перестанут быть силами мечтающими о гарантированном взаимном уничтожении, а из политического лексикона исчезнут дурные слова и выражения: "кровавый режим", "пятая колонна", "национал-предатели".
Построив этот мост, власти придется перестать делать вид, что оппозиции не существует, а оппозиции, что власть заведомо нелигитимна.
Может быть, гибель Немцова подтолкнет всех нас к осознанию, что обществу необходим качественно новый формат политических коммуникаций, ведь прекратить войну на Украине это хорошо, но еще лучше прекратить холодную гражданскую войну в России, которая разрастается день ото дня.
И это будет самым правильным поступком во имя его памяти и для будущего.
Он бы точно улыбнулся нам за это в ответ и больше не заставил бы пересаживаться на "Волги". Вечно молодой и вихрастый парень в белых штанах.
Борис Ефимович Немцов.
Политик эпохи политики.
