Все те 25 лет, что я пишу о популярной музыке в “МК”, сужу да ряжу наших поп-рок-звезд, то и дело меня спрашивают: а не хотел бы я сам запеть? И всегда почти уверены в ответе. Ведь все хотят! Стойко отчего-то убеждение, что стать поп-дивой или поп-королем — императивный предел желаний большинства людей. А уж если ты в теме, сам паришься-варишься в этом шоу-бизнесе, то — всенепременнейше.
Несколько раз настойчиво закидывала удочку сама Алла свет Борисовна, увещевая с хитроватым прищуром: а чего, Гаспарян, давай запой! Но я отнекивался: мол, нам вас, Аллочка, вполне достаточно. В итоге на “Рождественских встречах” “Снежную королеву” проскрипел мой коллега и практически учитель в области изящной словесности рок-критик Артемий Троицкий. Прослушав тогда сей экзерсис, я лишь утвердился в разумности собственного отказа. Пекарю — пекарево…
На днях Анита Цой буквально рухнула на меня, убитая горем: мол, придумала в “Две звезды” “опупительнейшую” пародию на Гагину “Алехандро”, а всех потенциальных партнеров для дуэта, блин, уже разобрали другие акулы шоу-бизнеса. Попричитав, вдруг огорошила: “А ты не хочешь со мной спеть?”. Решив, что, конечно, это шутка, я беззаботно отпарировал: “Да уж, это будет дуэт года! Обхохочешься, Анитушка!”. “Я серьезно, Гаспарян, давай попробуем!” — в ее округлившихся от настойчивости корейских глазах читалась авантюрная решимость. Не веря до конца в серьезность цоевских намерений, я отчего-то ляпнул: “Ну давай! Только я петь не знаю как”. “А ты не волнуйся, я тебя научу!”. На следующий день я уже разучивал в студии текст: “попу-популярность, должна звезда любая знать, как нужно фэйсом торговать…”. На мелодию “Алехандро” была сочинена “сатира” о всепоглощающей и убивающей силе гламура.
Анита в образе Леди Гага превзошла по степени визуальной стервозности сам оригинал. Шикарно, феерично, неподражаемо! Модельер Владимир Середин тем временем, срочно сняв с меня мерки, в ночь шил костюм. Из меня, стало быть, решили сделать… Элтона Джона. Они же с Гагой как раз “дуэтили” на последней “Гремми”. У Александра Пескова взяли напрокат “золотые” сапоги на огромном каблучище и массивной платформе. Как же он в них, бедняга, скачет аки козочка горная?! Я поначалу и шага ступить не мог, а после съемки казалось, что по ногам долго дубасили деревянными палками. На вопрос: “Ну, как Элтон Джон?” — кто-то из съемочной группы меланхолично констатировал: “Во всяком случае, не хуже, чем Борис Моисеев”.
Повеселились и подурачились мы, конечно, на славу. Не знаю, решусь ли я еще когда-нибудь петь, уж лучше бумажонку марать. Но после всей этой истории у меня явно прибавилось понимания нелегкого труда певцов, артистов. То, что нам, по эту сторону рампы, кажется порой легкой и непринужденной безделицей, на самом деле — тяжелейший труд, требующий титанических усилий и безупречного профессионализма. Я, к примеру, так и не понял до конца, как надо изголиться, чтобы попасть в ритм, тональность или держать ноту, которую еще надо откуда-то найти и как-то взять. И что такое вообще — эта нота?! Ужас! Но зато сколько кайфа!
