— Олег Борисович, за почти тридцать лет, как вы эмигрировали, вы еще не стали совсем американцем?
— Нет, конечно. Я русский человек, просто с американским паспортом. Куда же денешься от своих корней?
— И все-таки, в чем-то вы американец?
— Только в том, что работаю с утра до ночи. Но я так же работал и в СССР, когда постоянно снимался, снимался — и надо было к этому относиться ответственно.
— Вы живете в Лос-Анджелесе?
— Да, Лос-Анджелес, Малибу.
— То есть в мировом центре кинозвезд.
— Иногда я вижу их в магазине, кого-то знаю лично. Любой человек может толкать тележку с Джеком Николсоном в одном супермаркете. Но в принципе люди здесь все заняты своим делом. Можно, конечно, встречать звезд на всяких парти (от английского party, вечеринка. — Н.К.), но это не мой стиль.
— А вы насколько соответствуете статусу Малибу? У вас есть огромный дом, домработница, толпы поклонников под окнами?
— Естественно, никаких поклонников здесь нет. Только те русские, бывшие советские, которые сюда перебрались, как и я. Они помнят, относятся ко мне хорошо. А дом — это очень дорогое удовольствие. У нас 2400 квадратных футов (примерно 222 кв. м. — Н.К.). Обычный среднеарифметический дом, но в Малибу такой стоит дорого. Скажем, в городе или в другом месте на эти деньги можно было построить действительно большой дом. Зато здесь потрясающая природа, хороший воздух и дышит океан.
— Недавно в российской прессе было несколько скандалов из-за найденной у наших депутатов недвижимости в Майами. А в Малибу вы встречали российских чиновников, отдыхающих на широкую ногу?
— Я же уехал давно и никого из них не знаю. Я знаю, есть Путин, Медведев, еще пару человек.
— Хотя бы слышали, что Путин развелся?
— Это было. Ну ничего, люди разводятся. Я разводился, наверное, раза три.
— Вы часто вспоминаете о России?
— А как же. Все время думаешь о родине. О том, чтобы людям жилось спокойнее и лучше. Вот чего хочется. Русского человека надо просто оставить в покое. Не дать ему помереть — и он будет счастлив. Я сужу по себе, потому что когда у меня мама заболела, мы жили три года в сарае и топились керосином. И выжили, потому что были цели. Я учился, работал, поступил во ВГИК. Потом помаленьку все наладилось. Я сам на своей шкуре знаю, каково это. Надо просто уважать человека. Вот здесь у каждого есть права. Если на него наедет даже очень богатый человек, в суде, если он прав, он выиграет. Это очень важно. Благодаря законам Америка держится на плаву.
Но я человек не политический. Да и вообще сейчас рядовому американцу нелегко. Страна до сих пор не оправилась от финансового кризиса. Люди занимаются работой или поиском работы. Раньше в субботу машин не было на фривее, а сейчас их столько, как в будний день. Люди пашут и им практически больше ни до чего нет дела. Вашингтон далеко. Не бей кого-то, не нарушай законы, плати налоги и живи спокойно. Я сам работаю с пятнадцати лет и до сих пор каждый день много тружусь. У нас с супругой Джоан много хлопот с нашей клиникой по реабилитации людей, зависимых от алкоголя и наркотиков, — Malibu Beach Recovery Center. Люди, которые к нам попадают, действительно находятся на грани жизни и смерти.
— В таких местах, как ваша клиника, можно встретить знаменитость с еще большей вероятностью, чем в супермаркете.
— И знаменитости бывали. Актерство, как любая творческая работа, — дело изнурительное, стрессовое. Только у нас об этом никогда не думали, что актер теряет годы жизни на то, чтобы вжиться в образ, по-честному сыграть роль. Поэтому и платят в этой профессии много — чтобы у людей была возможность продержаться до следующего фильма. Если нужно — отдохнуть, полечиться.
— А что насчет вашего юбилея? Чувствуете себя на 70?
— Я Близнец, а Близнецы всегда молодые. В этом смысле у меня до сих пор совершенно не постаревшее отношение к миру и к людям. А в день рождения я буду в Москве — на вечернем шоу на центральном канале в мою честь. Получилось немного неожиданно. Срочно позвонили, сказали — приезжай. Я подумал: раз народ хочет со мной пообщаться, надо ехать.
