Известный театральный художник и дизайнер Алексей Трегубов решил рассказать об этом полном надежд и противоречий времени мультимедийным языком, понятным современному 20-летнему хипстеру. Именно хипстер становится главным героем тотальной инсталляции, занявшей первый этаж Центра Вознесенского. Это юноша, вступающий во взрослую жизнь, полный амбициозных планов, а еще большой поклонник фильма Хуциева «Застава Ильича». Оттого «Комната хипстера» — так называется первый зал — полна фотографий со съемочной площадки картины. Раритетные снимки предоставила фотограф Генриетта Перьян. На них — не только режиссер, но и сценарист, трагически погибший поэт Шпаликов. Тут же актеры: Валентин Попов, Николай Губенко, Станислав Любшин, Марианна Вертинская.
На другой стороне комнаты — проекция кульминационной сцены фильма, воображаемый диалог главного героя Сергея Журавлева со своим погибшим на фронте отцом. Эта беседа вызвала особый гнев цензуры, посчитавшей, что советский человек не должен в двадцать три года задаваться вопросами смысла жизни. Да и как можно, чтобы героический отец давал сыну свободу выбора, а не наставлял продолжать защищать Родину. В итоге режиссера заставили переснять крамольный финал. И цензурная версия теперь на небольшом ноутбуке на белом столе — и так изначальный вариант с большого экрана демонстрирует триумф свободного художника над чиновниками.
Показали и эпизод, который не вошел в окончательную версию картины. В ней герои обсуждают «сцену с картошкой», когда развязный молодой человек в исполнении Андрея Тарковского, грубо пошутил над вдохновенными словами одного из персонажей, за что схлопотал пощечину. Обращает внимание то, что интерьеры отнюдь не похожи на хрущевские, но наполнены бытовыми атрибутами времен оттепели. Как пояснил Алексей Трегубов, взявший на себя роль экскурсовода, пространство организовано таким образом, что из настоящего мы постепенно перемещаемся в прошлое.
— Главный вопрос, который перед нами стоял: «Как заинтересовать молодых людей в далекой эпохе, о которой они мало что знают, да и не пытаются узнать? Тогда мы решили сделать инсталляцию, чтобы через сегодняшнего двадцатилетнего человека с его проблемами свернуть на проблему поколения, на фильм Хуциева и уже так попасть в оттепель, — объяснил Трегубов.
И вот уже из просторной хипстерской комнаты попадаешь сначала в мини-ванну с «волшебным зеркалом», в котором не только видишь свое отражение, но и эпизоды фильма. Миновав это небольшое пространство, оказываешься в модной кладовке с живописными полотнами, выполненными в «суровом стиле», характерном для 1920-х и популярном у оттепельной молодежи. Стоит чуть пройти вперед — и уже слышны голоса поэтов-шестидесятников. Импровизированный кинотеатр отсылает к знаменитому выступлению кумиров эпохи в Политехническом. Таким образом, мы уже в другом времени, далеком от айфонов.
Кульминацией маршрута по закоулкам мультимедийной инсталляции становится комната с говорящим названием «Родина». Она вся оклеена советскими газетами, а на полу стоит старый телевизор, на котором дети воодушевленно поют патриотические песни. Однако тут же деревянная стремянка, отсылающая к вышкам ГУЛАГа. Именно в такой комнате беседовали герой «Заставы Ильича» с отцом любимой девушки. Тот дает наставления юноше и призывает его надеяться только на себя, потому что «людям наплевать друг на друга». Автор идеи проекта, киновед и куратор Зоя Кошелева, рассказала, что в инсталляции хотела объединить кино и эпоху.
— Фильм «Застава Ильича» — энциклопедия оттепели — отражает характерное для кинематографа тех лет стремление к документальности, изображение действительности как она есть, некоторая бессюжетность и свобода повествования. Главный герой, который интересен нам прежде всего как человек, а не как винтик системы, и его саморефлексия нам гораздо важнее, чем его производственные успехи. Выставка задумывалась еще при жизни Марлена Хуциева, но, увы, легендарный режиссер так и не успел ее увидеть. Инсталляцию посвятили его памяти.
Своими воспоминаниями о Марлене Хуциеве поделилась и вдова Андрея Вознесенского, писательница и драматург Зоя Богуславская.
— Я Хуциева очень любила — как человека, остававшегося верным своим принципам в любых ситуациях. За это он несколько раз пострадал. Хуциев — человек удивительного таланта, достоинства и верности. Он культовая фигура, потому что обозначил в кино то, что называется шестидесятниками. Андрей Андреевич посвятил Марлену стихотворение.
Портрет Хуциева
Марлен Мартыныч, Марлен Монтирович,
Арестовавыч Картиныч,
как лист сутулыч,
как лист осеннич,
летишь, христовыч,
на свой
чердак.
Тел в твое время не арестовывали —
душе впаяли четвертак!
Все годы лучшие твои схватили —
не самого тебя, слава Господи.
Убили душу лишь, Марлен Мотивыч,
и расшакалили в Госкино.
Топтал ботиныч асфальт Державы,
а в заточенной твоей душе
сидели Слуцкий и Окуджава,
зал нестудентов теперь уже.
Душа с Распутиным срока навертывала
(с Григорь Ефимычем) — за годом год…
Она вернулась, от пыток мертвая,
и нас с тобою не узнает.
Бродило тело меж нас, не плакало,
Нематерьяльное, как вина.
Ведь, по свидетельству Андрея Плахова,
фильм закрыли из-за меня.
И что тут выправишь?
И что тут вычленишь?
Как все постичь?
Мерлин Мартинивич, Политехничевич,
Нечечевичевич,
ты всех простишь.
