Ничто так не определяет тепло дома, как радушие его хозяев. Чашка крепкого кофе из рук Зураба Церетели — не просто пример такого гостеприимства, но и лучший способ начать осмотр новой выставки его дочери: «Интуитивная топография».
— Я очень рад, что у меня такая дочка выросла. Все время смотрю за тем, как она работает, — рассказывает Зураб Константинович. — Мы вместе живем, поэтому я вижу процесс от и до. Она встает рано утром, выпьет чай и сразу берется за краски. А как это приходит к ней — трудно сказать. Для этого ученым нужно изучить мозги художника. У Лики каждая картина имеет свой смысл. Сначала смотришь и не понимаешь, что изображено, а потом начинают проявляться горы, камни, дома… Ей удается создавать объем в графике, потрясающе работать с цветом и делать каждый предмет совершенно особенным.
Идем с Ликой по залам музея. Первый носит как бы репетиционный характер. Во-первых, потому что все картины — это графические эскизы, грубо вырванные из альбома художника и помещенные под стекло. А во-вторых, потому что он полностью черно-белый: от самих работ до декоративного оформления, которым занимался куратор проекта, известный художник Алексей Трегубов. Но чем дольше всматриваешься в орнаменты, тем четче видишь проступающие на бумаге лепестки цветов, морскую гладь, городские мосты.
— Я рисую все время, сколько себя помню, — объясняет художница. — Сейчас мои сыновья только и делают, что собирают эти листочки, альбомы за мной. А мне и неважно, на чем рисовать: бумага, стекло или дерево.
Пройдя через монохромную «увертюру», останавливаемся среди множества стеклянных табличек, расписанных на тот же манер, что и в предыдущем зале, только на этот раз в цвете. Десятки разноцветных квадратов крепятся к бирюзовой и красной стене на манер незавершенной мозаики.
— Если бы у меня было время, я все время бы рисовала, — признается Лика.
— А цвет зависит от настроения?
— Я не задумываюсь над этим. Беру краску, чувствую ее энергию и просто начинаю рисовать. Здесь представлена только малая часть работ — остальное пришлось увезти домой. Зато в каждой табличке вы увидите отражение моей души.
— Это ведь необычное стекло?
— Оно из Гусь-Хрустального. Раньше мы только его и закупали, а потом отвозили на дачу и там работали. Берешь пульверизатор, набираешь краску и красишь с обратной стороны. Если вы заметили, то каждое стекло имеет свой цвет. Оно должно совпасть с моим настроением и диктовать дальнейшие оттенки.
Третий зал композиционно объединяет предыдущие и показывает уже не свободные мысли художника, а вполне конкретные предметы интерьера. Перед нами несколько двухметровых ширм, каждая выполнена как витраж: в черно-белые рамки, подобно картинам из первого зала, заключаются стеклянные элементы, расписанные таким же образом.
Особым образом выстроен свет в помещении. За счет тусклого, сумеречного, складывается впечатление, что каждая из конструкций отбрасывает очень четкую тень. И только спустя время понимаешь, что орнамент на ширме и на полу совершенно разный. Да и тень имеет материальную природу — производственный черный скотч.
Лика Церетели будто пускает зрителей не только в свои мысли, но и в свой дом, окружая посетителей выставки предметами интерьера: от будуарных ширм до цветочных ваз. Последним отведен целый зал на втором этаже. Завершает экспозицию коллекция, которую смело можно выставлять в сотрудничестве с Гринписом. Потому что благодаря неутомимому художественному желанию Церетели бытовые кандидаты на выброс обретают вторую жизнь: обувные, подарочные, упаковочные коробки становятся произведениями современного искусства.
И только белый стол, едва тронутый краской, в центре последнего зала намекает зрителю на продолжение экспозиции.
— Для художника очень важно, чтобы он не переставал искать себя, — признается Зураб Церетели. — А вообще я хочу, чтобы Лика сделала такую выставку: заходишь в темную комнату, где все черно-белое, потом проходишь через цвет, а в конце буду я! Такой вот перформанс.
