В этом пантеоне, конечно, в отдельных золотых рамах сияют образы француженки Патрисии Каас и грека Сакиса Руваса. Патрисией все мы будем наслаждаться завтра на гранд-финале, а звездным Сакисом и его страстной “Нашей ночью” (“Our Night”) насладились уже вчера и завтра продолжим. Никто, конечно, не сомневался, что он с легкостью просочится через сито полуфинала: парень гибок, настойчив и нацелен на победу. Уже 20 лет он мегазвезда в Греции. На “Евровидении” впервые появился в 2004-м, и уже тогда, в Стамбуле, многие были уверены в его победе. Динамичный танцевальный номер “Shake It”, в финале которого сексапильные танцорши срывали с Сакиса белые одежды, обнажая аппетитную мускулатуру греческого атлета, отправил в полуобморочное состояние не одну возбужденную особу в зале и у экранов телевизоров. Но конкурс есть конкурс. На последнем вираже, вопреки всем прогнозам и букмекерам, его обошли реактивная Руслана с “Дикими танцами” и серб Желько Йоксимович с мелодичной балладой “Lane Moje”.
И вот Сакис опять на “Евровидении”. Он по-прежнему номер 1 в Греции, стал старше, помудрел и даже слегка остепенился, женился и стал отцом. У него все хорошо. Что, однако, должно было заставить артиста вновь пуститься во все тяжкие и даже оставить дома молодую жену с полугодовалой дочкой? С этого вопроса мы и начали наш разговор.
— Сакис, многие, честно говоря, несказанно удивились, когда узнали, что ты опять собрался на конкурс. Раскрой, пожалуйста, эту великую тайну “Евровидения”.
— Вообще-то я люблю испытывать сам себя. Поэтому часто брался за самые разные вещи в жизни. Главная причина, почему я здесь, — в том, что я очень хорошо знаю, что из себя представляет “Евровидение” и какие ощущения оно дает. Для меня это большой и полезный опыт.
— Эти ощущения так приятны, что ты захотел их повторить?
— За пять лет после “Евровидения-2004” моя карьера сильно изменилась, и жизнь изменилась, и я изменился. Но эти ощущения мне хорошо знакомы! Атмосфера на конкурсе, поддержка людей, это “электричество”, которое возникает между артистом и залом… И потом, представлять самого себя как артиста и представлять страну — вещи разного порядка.
— То есть вновь захотелось “остренького”, побороться, зарядиться адреналином?
— Я с восьми лет занимаюсь спортом, соревнование — непременная сторона моей жизни и меня как личности.
— Когда ты решил, что вновь пора собираться на “Евросонг”? Не в Стамбуле же, в 2004-м?
— Нет, конечно. Только в этом году. Хотя наше телевидение каждый год упрашивало меня вернуться на “Евровидение”. Но мне нужно было время, чтобы понять, что это даст мне. И вот через пять лет я созрел, почувствовал, что снова готов перечитать эту книгу. Думаю, это “чтение” даст теперь немного другое восприятие, потому что за пять лет изменилась не только жизнь, но и ее восприятие мною.
— А ты хотя бы поглядывал на эту книгу, пока она пылилась на полке?
— Да, конечно. Я всегда следил за “Евровидением”, за тем, что и как там происходит.
— Среди причин твоего решения имело ли значение место проведения “Евровидения”, то, что оно состоится в Москве?
— Честно говоря, я не думал об этом… Пожалуй, да. Я все-таки уже бывал и в России, и Москве и всегда получал здесь массу позитивных эмоций. Я чувствую некую связь с этим местом. Так что на подсознательном уровне это, скорее всего, сыграло свою роль.
— Многие язвят, что твой приезд на “Евровидение” — попытка повторить “ноу-хау” Билана…
— Правильнее было бы вспомнить Елену Папаризу. Она все-таки первой прошла такой путь — сперва в 2002-м, а потом победила в 2005-м.
— И ты тоже собираешься непременно победить?
— Я хочу. Конечно, никто ничего не знает, и все рискуют. Но у меня такой характер. Я люблю сам себя испытывать, и это даже доставляет мне удовольствие. Это — естественное качество характера спортсмена, которым я был всю жизнь.
— И тем не менее: если бы не случилось в прошлом году победы Билана, ты бы был сейчас на “Евровидении”?
— Если бы Дима Билан не победил, мы бы не были сейчас в Москве.
— Это правда! А еще есть Филипп Киркоров! Он теперь стал председателем национального жюри “Евровидения”, и все здесь обсуждают: мол, ты участник, дружок в председателях…
— Как друга Филиппа, наверное, ты знаешь больше. Для меня он — большой человек, артист, очень гостеприимный, отзывчивый, деятельный, очень профессиональный. Во многом благодаря ему меня узнали в России. За что я ему очень благодарен. Он все время предлагает нам работать вместе. Я знаю, что нравился ему и продолжаю нравиться, несмотря даже на то, что он возглавил национальное еврожюри. В конце концов, жюри состоят из обычных людей, которым кто-то все равно нравится или не нравится. Это нормально.
— А нужны ли, кстати, эти профессиональные жюри по новым правилам “Евровидения”?
— Думаю, в этом есть определенный смысл. Они должны судить по профессиональным критериям, а не по принципу “зрительских симпатий”, где большое значение имеет — кто ты, из какой страны.
— Должны или будут?
— По крайней мере, обязаны. А как будет, я не знаю. Мы можем только надеяться. Мы знаем, почему принято такое решение. На “Евровидении” много говорили в последние годы о том, что страны не всегда честно голосуют друг за друга и т.д.
— А ты на самом деле думаешь, что, скажем, кипрское жюри поставит кому-то 12 баллов, кроме Греции, если даже за Грецию выступал бы не ты, а кто-то менее яркий, профессиональный, звездный и голосистый?
— Нет, не думаю. Но, честно говоря, я не считаю, что жюри имеет исключительные основания решать, какая песня хорошая, великая или нет. Это — не консерватория, а песня — не математика и не производственный процесс, где главное — соответствовать правилам или качеству. Песня обращена к человеческой душе, к сердцу, к эмоциям. Здесь не разум играет роль, а чувства. И значение имеет все-таки то, сколько обычных людей проголосует за ту или иную песню, сколько человеческих сердец она затронет.
— Как ты оцениваешь свои шансы в связи с новыми правилами — они повышаются или уменьшаются?
— Я не думал и не беспокоюсь об этом. Моя задача и моя работа — покорить как можно больше людей, независимо от того, кто они, простые зрители или члены жюри. Я люблю преодолевать чьи-то предпочтения или стереотипы, когда люди говорят: я за тебя, потому что ты мой друг. Если у меня это получится, будет здорово, и именно этого я хочу добиться.
— А твое сердце тронула какая-то из песен нынешнего “Евровидения”, помимо, разумеется, твоей собственной?
— Мне нравится много песен. Есть несколько хороших баллад и более быстрых номеров. Просто это зависит от настроения — иногда оно более меланхоличное, иногда романтичное, иногда веселое, когда хочется дурачиться и веселиться. Для каждого из этих состояний подходит своя песня. Так что я не могу назвать какую-то одну.
— А Патрисия Каас тебя вдохновляет?
— Я могу сказать, что на нынешнем конкурсе она, конечно, самая большая звезда.
— На ее фоне у остальных есть шансы?
— Конечно. У нас у всех много энергии, веры и стремления к победе.
— Удачи. Пусть следующая ночь “Евровидения” будет только твоей!
