Всем пингвинам кумир

Дрессировщик Борис Майхровский: "Все жители моря необычайно разумны!"

Дрессировщик Борис Майхровский: "Все жители моря необычайно разумны!"
Майхровские “одомашнили” Мировой океан.

тестовый баннер под заглавное изображение

…Живет на свете добрый пингвиний папа. Зовут его Борис. Он не носит черного фрака, как его маленькие антарктические друзья, не кушает в таких количествах эстонскую кильку, да и при минус 60° вряд ли будет прыгать от счастья... в ледяную воду. Обычный себе человек; за плечами французская спецшкола, иняз Мориса Тореза, высокое чиновничье кресло начальника управления международных связей. Стоп! Все не так! Школой он тяготился, иняз бросил, придя к отцу, легендарному клоуну Маю, с ультиматумом: “Не хочу в дипломаты! Хочу к тебе, батя, в цирк!” Ну что ж, братец, хочешь — иди… за собачками каку выносить.  

Все с этого начинали. Но не все так искренне и самозабвенно прикипели душой к обитателям трехмерного царства, настоящим марсианам — пингвинам и морским львам.  

А у Майхровских благодаря Борису вся семья — это уже пятое поколение цирковых — прикипела. Вон в Екатеринбурге скоро дают очередную премьеру своей феерии “Морские звезды”… Мы же — айда в закулисье профессии!


…Тут Айвазовского мало, чтоб описать те волны, бушующие в душе родителей Бориса, когда он заявил им, что “престижную карьеру” делать не собирается. А то что ж это: дедушки-бабушки — акробаты да жонглеры; отец, Евгений Майхровский (дай бог здоровья), стоит в одном ряду с Карандашом, Никулиным, Поповым; кстати, едва ли не первым стал привлекать к клоунаде различных домашних зверушек — дуровский набор: собачек, свиней да гусей… это ж понимать надо — где гуси и где МГИМО, куда Бориса столь усердно готовили, даже на гастроли не брали.  

— Постойте, постойте, вы же сейчас начальник по иносвязям Росгосцирка!  

— О, я в этой должности лишь с 10 февраля, — начинает рассказ Борис Евгеньевич, — кто ж знал, что так жизнь обернется? А тогда, в горячей юности, с МГИМО как-то не срослось, поступил в итоге в иняз. Но и там учиться толком не стал:  настолько тянуло в цирк! А тут еще влюбился по уши в девушку-акробатку, которая выступала в одной программе с моим отцом. Пришел к нему: “Делай что хочешь, но я буду здесь работать!”  

…Он посмотрел, вздохнул: “Ничего другого тебе не найду: иди на конюшню!” И как часы два годика Борис там отбоярил. Готовил папиным собачкам супчики, каши, закупал провизию, песиков мыл, чесал, убирал вольер.  

— Как у нас говорят? “Если жизнь в цирке с говна начинаешь, значит, познаешь главное — любовь к братьям нашим меньшим и уважение к тем, кто о них заботится”. Кстати, с девушкой той, акробаткой, мы разошлись как в море корабли. Но в цирке я остался. Шли годы, и в один прекрасный момент меня заметил знаменитый шпрехшталмейстер (ведущий шоу) Борис Иванович Мамлеев, царствие небесное. Он-то и предложил отцу, чтоб я стал инспектором манежа. Ну а позже вообще стал партнером отца, выступая в амплуа белого клоуна Бобо в спектакле “Каштанка”…  

И вот тут случилось “страшное”. В этой самой “Каштанке” со своими морскими львами была задействована легендарная дрессировщица Ирина Сидоркина. Борис влюбился в ее питомцев, жизнь пошла кувырком — ничего другого не хотелось.  

— К пяти утра, когда у них начиналась разделка рыбы, я был тут как тут — у кромки бассейна, интересовался. Поначалу артисты ревниво ко мне отнеслись. Потом подружились. Даже подумывали о передаче мне номера, Сидоркина-то работала с редчайшими экземплярами — калифорнийскими львами! Нынче их ни в одном цирке не встретишь, введен запрет на ловлю, демонстрацию на манеже. Но жизнь нас развела: Ирину Евгеньевну отправили работать в другой город…

“Тут дельфин поражает вражеского аквалангиста”

…Борис категорически не согласен с тезисом из бессмертного творения классика: “Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах”.  

— Все жители моря — необычайно разумны и податливы к дрессировке. Если когда-нибудь дело дойдет до одомашнивания Мирового океана, то львы морские и дельфины, как собаки или кошки, смогут тесно сосуществовать с человеком.  

— Но готовы ли к этому люди?  

— Это уже другой вопрос. Но мне волею судьбы приходилось участвовать в секретных военных программах на дальневосточной базе “Витязь”, мыс Гамова. Там военные специалисты активно работали с белухами (северными дельфинами), моржами, сивучами, дельфинами афалина по разминированию акватории и обнаружению аквалангистов противника.  

— Дельфин разве нападает на человека с целью поражения?  

— Нет, но они-то не ведают, что творят! На них с помощью этакой сбруи-шлеи закрепляли специальный газовый баллон с иглой поверх головы, которой они должны были метить враждебного пловца, не подпуская к “своему” кораблю.  

А различали “свой — чужой” — что людей, что корабли — абсолютно четко. Это вроде игры в пейнтбол, только игру свою дельфины и сивучи завершали физическим поражением, что при их маневренности незатруднительно. Сивуча вообще можно натаскать, как сторожевого пса: и на людей будет бросаться, и десантные лодки с ботами переворачивать.
— Неужто перевернет?
— За милую душу! Та же белуха — машина ого-го: 600 килограммов весом, а то и больше! Да как нечего делать! Их и натаскивали. И мы, и американцы в момент обострения холодной войны. Только потом, в 90-е, у нас это все пришло в упадок, а в США подобные проекты на Тихоокеанском побережье развиваются по сей день.  

…Разоружение, впрочем, привело к созданию обширной сети коммерческих дельфинариев — “милитаристских” животных надо было где-то пристраивать, столько денег в их обучение вбухано, да и в море не выпустишь: привыкли получать от человека корм. Так и “рассеяли” по всему СНГ, часть в Севастополь попала…  

— Ха, я сам был свидетелем одного случая, — продолжает Борис Евгеньевич, — как самка белухи (из тех, обученных) во время шторма ушла к берегам Турции. Что тут началось! Какая эпопея по ее отлову! Нет, она не была вооружена иглами, но и без этого… человека-то чувствует за 500 метров или какую лодку.  

…В общем, смотрел-смотрел Борис на это безобразие и кончил тем, что в 1985-м попал на стажировку к Юрию Дурову, в его Театр зверей. Но для постановки трюка нужны были собственные малыши. А как купить того же патагонского морского льва (ареал обитания — Чили, Перу)? Только на валюту. А стоит он, трехлеток, около $20 000. Легких путей не бывает — валюты не нашли, Майхровскому было предложено отправиться ловить сивучей самостоятельно на Сахалин.  

— И вот я опять на корабле с пограничниками, которые, отрабатывая десантные операции, прошли всю линию Курил вплоть до Петропавловска-Камчатского. Зашли и на остров Тюлений. Нахватали сетками этих сивучей, везли их через всю страну — из Южно-Сахалинска до Калининграда, а дальше по косе — в Клайпеду, где в тамошнем дельфинарии началась их адаптация, переход на менее соленую балтийскую воду. И только спустя год приступили к репетициям.  

…Люди давно обратили внимание, что львы инстинктивно удерживают на носу какие-то предметы, не допуская их падения. Почему? Да потому, что на голове у них темечко мягкое-мягкое, как у новорожденного ребеночка, не дай бог… Или, приоглушив, подбрасывают рыбку — ровно для того, чтобы она, перевернувшись в воздухе, шла в пищевод “как надо”, головою вперед, а не хвостом, что называется — поперек чешуи. Вот и сложились основные направления в их дрессуре — жонглирование, классический баланс, акробатика.

“Батюшка запретил львов звать человечьими именами”

— А с пингвинами вышло так. Давным-давно работал с нами известный эквилибрист Анатолий Егоров — гениально стоял на руках! Ближе к пенсии тяжело стало, написал сценарий, изобретя тем самым номер с пингвинами. Но в середине 90-х на гастролях в Туле случилось несчастье: пять его птичек из семи пали. Тогда не было такой системы биофильтрации воды, как сейчас.  

Потом и Егорова не стало; парочка выживших пингвинов перешла к Майхровским. Один из них, ветеран 20 лет с лишним, здравствует и поныне.  

— Это он уже на 50% прожил сверх того, сколько ему положено. Человеку — если в сравнении — стукнуло бы где-то 130. В природе пингвины столько не живут. Много естественных врагов — человек в первую очередь; кончают свою жизнь в тралах, под винтами, в нефтяных пятнах…  

Вообще же Борис Евгеньевич предпочитает работать с двумя породами — очковыми (южноафриканскими чернолапиками) и Гумбольдта.  

— Большие пингвины, императорские (с мой рост), увы, в нашей полосе не выживают: для них максимальная температура минус 12°, такую никак и нигде не сможем им обеспечить. Жары боятся. Включаем кондиционеры. А из кондиционеров так и прут бактерии, поражающие верхние дыхательные пути. Выключаем. Тут вот какое дело: антарктические пингвины живут при минус 60°, никакой заразы там не водится, и особый иммунитет им не нужен. А попадая сюда, сразу же цепляют все: считайте, что у них поголовно СПИД, иммунные тела практически отсутствуют.  

Итак, до работы птички, как и морские львы, активно плавают, нагуливая аппетит. Потом к ним подвозят вагончик типа открытой клеточки, чтобы доставить на манеж: не дай бог пешком пойдут, такое уж было — на полу столько всякой дряни валяется, что моментально подхватывают на ластах дерматит. Лечение мучительное. Что еще? Обязательные две вещи: тень и проточная вода, очищаемая несколькими фильтрами. И то и другое спасет норных птичек от тепловых ударов, которым они так подвержены, находясь в закрытом помещении.  

— Имена своим “артистам” даете?  

— А как же? Есть традиция: как только начинает есть из рук — все, значит, готов к работе, можно смело придумывать имя. Допустим, морским львам прежде вовсю давал человеческие имена, а тут пошел в церковь — батюшка сказал, что это большой грех… С другой стороны, что больший грех: одно время звал свою живность по сигаретам — Салем, Морис, Житан, Филипп, Астра, Кент и так далее!  

— Откликаются или им все равно?  

— А вот представьте: заходите в их помещение — ор чудовищный, уши вянут. Они так изволят общаться, то ли кушать просят, то ли еще что. Но стоит кого-то окликнуть по имени — вся честная компания замолкает, смотрят на тебя, а нужный персонаж даже пытается подползти… Это я о львах. С пингвинами немножко иная история. До определенного момента на дрессировке в манеже рыбу они не брали, хоть и были голодные. Мы не знали, как к ним подойти. Уж очень стрессовая птица — и звук пугает, и свет, и зритель. Но однажды ключ был найден, пингвин стал рыбку брать, появилось доверие. Теперь они — едва позовешь — бегут за человеком как собачки, всей стайкой. А это очень здорово. Здорово, что стресс снят, ибо он продуцировал падение иммунитета и — как следствие — немедленную болезнь.  

— Что дрессировщику с ними делать нельзя? Ударить?  

— Да как такое может быть? Бить маленького? Возьмешь его в руки, поставишь на “полосу препятствий”, он попытается пролезть, через барьерчик перепрыгнуть — глядишь, и вся родня, на собрата глядя, тут же все трюки перенимает. Единственное, очень капризные. Если рыбка не целая, не красивая, не блестящая — простите, брать не будут. Говори им, что свежая, да хоть заталкивай — все срыгнут и больше не притронутся. В Оренбурге катастрофическая ситуация была, когда тамошней каспийской килькой мои пингвины угощаться отказались. Другой рыбы в городе не нашлось. Пришлось в экстренном порядке гнать в Челябинск, тащить оттуда целый грузовик эстонской кильки из Санкт-Петербурга…

“Соленая рыба для них — яд!”

— В продолжение разговора: а что для морских львов неприемлемо?  

— Перегрев — уже отмечали. Во-вторых, не дай бог попадется соленая рыба — это яд.  

— Как странно: сами-то где обитают…  

— Ну, они же ее (воду) не пьют. В-третьих, категорически нельзя речную рыбу — там совершенно иная кость, могут содержаться опасные глисты, все это приведет к сильной инвазии. Глистов гоним каждый год. Заводятся, черти. Даем те же препараты, что получают дети и собаки, никакой разницы — тот же дронтал.  

— Львы могут быть опасны?  

— Разумеется: могут сильно укусить, вон у меня все руки подраны. Могут — самцы-то до полутора тонн — просто задавить. С ними так и начинаешь знакомство — проверяют тебя на вшивость, пробуют на вкус. Я в этих случаях надевал хоккейные щитки на рукав и давал им погрызть. Какое-то время трепали, потом убеждались, что мне от этого не холодно, не жарко, так отношения не выстроишь, — и переходили на основную и понятную для них схему — капиталистическую…  

— То есть?  

— Постоянно считают — как ни одно животное. Наступает время репетиции: берем ведро и делим его на две части — в одну половинку кладем тонко нарезанную селедочку, а в другую — размороженных хека да минтай. Метода такая: если ничего не делает — ничем его, естественно, и не прикармливаешь. Если хоть какой-то из трюков пытается чуть-чуть повторить, но неохотно, — даешь обыкновенную “постную” рыбку. Так, для поддержания интереса. Но как только выполнит задачу хорошо — тут же идет в ход лакомая селедка, скумбрия, а то и самая наилюбимейшая красная рыба — в качестве поощрения. В результате они, как компьютер, точно дифференцируют общение с человеком. Знают, сколько кусочков за репетицию ты должен им дать.  

…Репетиция никогда не продолжается более 40 минут: животное просто пересыхает — начинает скучать, думать о другом, короче, надо снова везти в бассейн.  
— Вообще-то, когда у морских львов по весне рождаются малыши, самец, сидя с гаремом на берегу Охотского моря, может не заходить в воду до трех месяцев. Худея при этом страшно — теряет до 2/3 тела.  

— А поведение самцов и самок различается?  

— О да. Во-первых, самцы в три раза больше самок по размерам. В повадках они — тем более гаремные секачи — короли. Самок подавляют, держат в жесткой дисциплине, княжат среди них, сами вальяжны, умны, игривы, но… нестабильны. Сегодня так, завтра эдак. Самки же более трудолюбивы, их можно похлопать, погладить, впрочем, и они очень разные. Есть львица абсолютно ручная, такое амебное создание — хоть в кровать ее клади, и она будет с тобою спать. А есть другая — чрезвычайно нервная, что не понравится — запросто тяпнет и убежит.  

— Знаю, что вы работаете исключительно с животными, которые уже в 3—4-м поколении выросли в неволе...  

— Все прочие схемы запрещены. Но вот какой момент: именно пингвины и морские львы — даже “домашние”, будучи отпущенными в природу, спокойненько себе выживают. Был уникальный случай, когда молодой сивученок прибился к рыболовному траулеру, сходил вместе с ним в кругосветку вокруг Африки, пришел в какой-то польский порт и исчез. Спустя три года моряки увидели его сидящим на брекватере в Находке (узнали, ведь он был окольцован, как почтовый голубь). То есть снова пустился вкругаля и вернулся! У них потрясающе мозги ориентированы! Они же как бы летают, пребывая в трехмерном мире...  

— Вы подозрительно много знаете!  

— Много книг перелопатил, чтобы сдать непростой 2-часовой экзамен в Антверпене, в Королевском зоологическом обществе, на право работать с пингвинами и морскими львами в Европе. Какие только вопросы не задавали, вплоть до удельной консистенции мочи… Суровая штука. Но даже успешная сдача экзамена не была гарантией того, что вас примут в Европе: вы обязаны обеспечить особые условия проживания морских львов — бассейн, не менее 63 кубических метров. Вольер такой величины, чтобы четверо львов могли разлечься там, не касаясь друг друга…  

— Эти запреты убивают профессию…  

— …а это уже неконституционно. Нельзя говорить, что все цирковые дрессировщики — садисты и убийцы. Извините, это мой кусок хлеба, и я могу ответственно заявить, что большинство моих коллег относятся к своим животным лучше, чем к собственным детям, несмотря на то что дети — родная кровинушка. И по-другому быть не может. Кто у животных вообще спрашивал, где им лучше? Если в цирке они живут дольше, чем в зоопарке? Если в цирке — чудное дело — у них регулярно появляется потомство? Недавно пингвин снес яйцо, большое такое, с гусиное, — вот тут бы мы сами не вытянули: аккуратно положили яйцо в кювету, привезли в зоопарк, там его инкубировали, птенца выкормили — живет. Роды есть лучший показатель, что у животного все нормально.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

...
Сегодня
...
...
...
...
Ощущается как ...

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру