Итальянцы привезли на “Твой шанс” “Ночь убийств” — пожалуй, самый страшный спектакль фестиваля. У брата и сестры такая игра — в убийство своих родителей.
Из Латвии приехал Шекспир: студенты Латвийской академии культуры сыграли “Цимбелина”. Только действие происходит не в старой доброй Англии, а в советской ЛССР. Еще одно перевоплощение из времен ушедших в наш безумный век осуществили студенты Санкт-Петербургской академии театрального искусства. “Калевала” — древнее карело-финское сказание. Сначала на Земле рождается природа — почва и воздух, ветер и вода. Потом — животные и гномы. А потом человек — первый, почти Адам, и нынешний, из XXI века.
Второй спектакль питерской театральной академии — четырехчасовое, с двумя антрактами, как в старые добрые времена, зрелище по “Идиоту” Достоевского. Полное название — “Возвращение, или 4 сцены из жизни князя Льва Николаевича Мышкина”. В эти четыре сцены, конечно, не уместился весь роман. Здесь — еще одна версия личности князя Мышкина. Еще одна история необыкновенного, Христова безумия.
Григорий Козлов, чьи студенты и сыграли “Возвращение”, сделал князя Мышкина идиотом почти гротескным. Знаменитая первая сцена романа: “чу-чух-чу-чух” поезда… Князь Мышкин возвращается на родину. Он одет в простой плащ, дурацкую, как у Незнайки, шляпу, из-под которой “торчат” глупо-мечтательные глаза и нос сливой. В брюках по колено, в красных гетрах. Жалкий, согнутый, сам своей жалкости не осознающий. Его и юродивым-то не назовешь — просто даун. У Достоевского идиот смешон, но не смешной. Почувствуйте разницу. Много ли вы смеялись, читая роман? Здесь зритель хохочет над каждой репликой князя Мышкина в исполнении студента 4-го курса Максима Студеновского.
Вот князь Мышкин входит к генералу Епанчину ровно в тот момент, когда он собирался заняться хорошенькой горничной. Уж как генерал рад незваному гостю, который ему в таком деле помешал! Вот Мышкин сболтнул про портрет Настасьи Филипповны, оказавшийся у Гани. Вот Мышкин переодевается в доме Иволгиных: как ребенок, прыгает на кровати, распевая знаменитую французскую песенку “Frere Jacque, frere Jacque, dormez-vous, dormez-vous?” “Я бы на вашем месте такого бы наговорил!” — говорит ему Коля Иволгин. “Я на своем тоже бы наговорил!” В этом вся суть данного князя Мышкина.
Четыре сцены — в поезде, в доме Епанчиных, в доме Иволгиных — и то самое бросание денег в камин. Все персонажи в этом спектакле на самом деле смешные, хотя это и не комедия. Епанчина, которая кричит дочерям: “Какое сегодня число?” — “Среда!” — “Я число спрашиваю!” Пьяный индюк-генерал. Очумелый Фердыщенко (“Как можно жить с фамилией Фердыщенко?”) Мятущийся, при этом напыщенный Ганя. Рогожин и Настасья Филипповна — словно бы не с этой планеты, где живут только смешные люди. Где смешной король смешных людей — князь Лев Николаевич Мышкин.
Второй спектакль питерской театральной академии — четырехчасовое, с двумя антрактами, как в старые добрые времена, зрелище по “Идиоту” Достоевского. Полное название — “Возвращение, или 4 сцены из жизни князя Льва Николаевича Мышкина”. В эти четыре сцены, конечно, не уместился весь роман. Здесь — еще одна версия личности князя Мышкина. Еще одна история необыкновенного, Христова безумия.
Григорий Козлов, чьи студенты и сыграли “Возвращение”, сделал князя Мышкина идиотом почти гротескным. Знаменитая первая сцена романа: “чу-чух-чу-чух” поезда… Князь Мышкин возвращается на родину. Он одет в простой плащ, дурацкую, как у Незнайки, шляпу, из-под которой “торчат” глупо-мечтательные глаза и нос сливой. В брюках по колено, в красных гетрах. Жалкий, согнутый, сам своей жалкости не осознающий. Его и юродивым-то не назовешь — просто даун. У Достоевского идиот смешон, но не смешной. Почувствуйте разницу. Много ли вы смеялись, читая роман? Здесь зритель хохочет над каждой репликой князя Мышкина в исполнении студента 4-го курса Максима Студеновского.
Вот князь Мышкин входит к генералу Епанчину ровно в тот момент, когда он собирался заняться хорошенькой горничной. Уж как генерал рад незваному гостю, который ему в таком деле помешал! Вот Мышкин сболтнул про портрет Настасьи Филипповны, оказавшийся у Гани. Вот Мышкин переодевается в доме Иволгиных: как ребенок, прыгает на кровати, распевая знаменитую французскую песенку “Frere Jacque, frere Jacque, dormez-vous, dormez-vous?” “Я бы на вашем месте такого бы наговорил!” — говорит ему Коля Иволгин. “Я на своем тоже бы наговорил!” В этом вся суть данного князя Мышкина.
Четыре сцены — в поезде, в доме Епанчиных, в доме Иволгиных — и то самое бросание денег в камин. Все персонажи в этом спектакле на самом деле смешные, хотя это и не комедия. Епанчина, которая кричит дочерям: “Какое сегодня число?” — “Среда!” — “Я число спрашиваю!” Пьяный индюк-генерал. Очумелый Фердыщенко (“Как можно жить с фамилией Фердыщенко?”) Мятущийся, при этом напыщенный Ганя. Рогожин и Настасья Филипповна — словно бы не с этой планеты, где живут только смешные люди. Где смешной король смешных людей — князь Лев Николаевич Мышкин.
