Последнему — за то, что прилюдно выругался в зале ожидания на одну всем известную российскую авиакомпанию, когда та задержала рейс. Об этом — отдельная ироничная песня. Цимус в том, что все треки с пластинки привязаны к «гениальным» идеям законодателей или «увлекательным» событиям, которые происходили в государстве в период с марта по июль 2013-го. Именно в это время проходил проект писателя Дмитрия Быкова, артиста Михаила Ефремова, медиа-менеджера Андрея Васильева и Васи Обломова, где Вася, собственно, и показывал в каждом выпуске эти самые песни об абсурдных, а иногда и трагических новостях недели. На композицию «Смысл Ж», например, музыканта вдохновило предложение РПЦ ввести в школах предмет «Смысл жизни», искрометная «К лесу задом» была придумана в ответ на закон о штрафах за нахождение в лесу. Самой страшной новостью, на которую была написана песня «Пятиминутка ненависти», стало жестокое убийство мужчины гомосексуальной ориентации в Волгограде. Останавливаться Вася Обломов не собирается и продолжает высказываться уже в новых композициях. И их, и треки с «Ломок», и свои уже нетленки из прошлого он исполнил на большом столичном концерте, чтобы в предновогодней суете люди все-таки помнили: праздничными гирляндами можно прикрыть фасады зданий, но не действия власти и язвы нашего общества. Перед выступлением музыкант рассказал «МК», за что он испытывает стыд, как жить и что делать среди «грустного идиотизма» и когда настанет «пора валить».
- Вася, в 2013-м вы, что называется, «зажгли не по-детски»: новые песни-памфлеты стали еще жестче, посвящены конкретным инфоповодам, невеселым, преимущественно. А что радостного лично для вас произошло за этот год?
- В уходящем году состоялся проект «Господин Хороший», к которому я имел непосредственное отношение. Он закончился, и по его итогам я выпустил целую пластинку музыкальных номеров. С момента выхода предыдущей - «Стабильность» не прошло и года, а я уже успел записать еще один альбом. За это время много всего сочинилось. Мы сыграли большой концерт в Москве, много гастролировали. В течение года я получил несколько музыкальных наград. А в начале декабря даже посидел в жюри фестиваля документального кино. Все это определенно не может не радовать. Хорошо, что жизнь не стоит на месте.
- Когда вы участвовали в проекте и делали отдельные номера к каждому выпуску, вы уже понимали, что соберете их в одну пластинку?
- Нет, я об этом не думал. Просто когда проект закончился, стало очевидно, что есть песни, которые вышли удачными, и их достаточно, чтобы собрать их в альбом. Стало понятно, что имеет смысл придать всему, что я сделал, какую-то завершенную форму, записать треки по-человечески и зафиксировать определенный исторический момент. На самом деле я бы даже не назвал то, что получилось, альбомом. Это скорее сборник музыкальных номеров, которые писались несколько месяцев по новостям уходящей недели.
- По какому принципу вы отбирали информационные поводы? Вокруг ведь столько событий, что часто в них можно было потеряться...
- Изначально их отбирал Андрей Васильев. Звонил мне на неделе и говорил: «Есть такие варианты». А я отвечал: «Вот эта новость — г..., а эта ничего — из нее можно сделать песню». Другое дело, что в нашей стране идиотских информационных поводов хватает с головой. Когда, например, Дмитрий Рогозин предложил поделиться системой ГЛОНАСС с другими странами, и в итоге появился трек «Космос, короче», Андрей мне сказал: «Такое ощущение, что они все там только для того и работают, чтобы ты мог сочинить песню».
- А как вы сами себя чувствуете среди всего этого «грустного идиотизма»?
- Я испытываю чувство стыда, и как творческий человек, и просто как гражданин России. Мне кажется, это вообще чувство года. Стыд — это то чувство, которое я испытываю уже долгое время в связи с происходящим в нашей стране. В этом году — в частности. Он какой-то бесконечный, не заканчивающийся. Причем, это связано не только с государственной властью, но и с укладом жизни, со всем, что творится вокруг.
- Лично вам-то почему стыдно за действия других людей?
- Я не имею в виду, что из-за меня кто-то сделал что-то плохое, а имею в виду общее моральное ощущение от времени, от сегодняшнего дня. И когда мы делали «Господин Хороший», ощущение было тем же самым. Мы творчески смеялись над происходящим в стране. С того момента, как мы закончили проект, прошло не так много времени, а они уже в конец распоясались. Даже за этот небольшой промежуток произошло уже столько всего еще, что можно было сделать еще много забавных песен. Кстати, когда проект закончился, я сочинял как раз песню про почту России: она пообещала к 2018 году удовлетворить две трети потребностей россиян и сообщила об этом как раз в тот момент, когда я работал над композицией.
- Вы считаете свои песни формой борьбы с тем, что происходит?
- Нет. Это просто мои высказывания по тому или иному вопросу, выраженные в художественной форме: не больше — не меньше. Не думаю, что завтра работник паспортного стола послушает мой трек и станет вежливо принимать граждан, или что милиционер перестанет брать взятки на дороге. Хотя Дмитрий Медведев однажды обратился к нации через интернет на следующий день после того, как мы записали песню о том, что он этого не делает в предвыборной гонке. Не уверен, что это произошло из-за нашей композиции, но тем не менее был такой забавный факт.
- А страха мести «свыше» никогда не возникало? Что придут и настучат по голове?
- За что? Это же все правда, что я говорю. При этом я никого не оскорбляю. Все сделано удожественно: это же песни, а не манифесты. Меня удивляет, когда люди начинают предъявлять мне претензии за то, что я что-то спел, а что-то не спел, или что я должен был спеть как-то по-другому... Всем недовольным содержанием моих песен я могу посоветовать написать свои и успокоиться. Это художественные высказывания по определенным вопросам. Мне кажется, у людей должно хватить ума адекватно на них реагировать. И потом слово — это же не граната. Оно воздействует на чувства людей и может заставить их переживать, плакать или смеяться. Главное, чтобы не оставляло равнодушным.
- Вы чувствуете свою сопричастность к делу освобождения Pussy Riot?
- Нет, не чувствую. Я не думаю, что их освободили из-за каких-то общественных движений в этом направлении. Под общественным давлением наша власть никогда ничего не делает. Более того, я не воспринимаю этих девушек как музыкальную группу и вообще как какую-то внятную творческую единицу. Поклонников их творчества нет в природе, и весь их творческий путь состоял в том, что наша власть зачем-то взяла и посадила их в тюрьму, попутно добавив очередную статью в уголовный кодекс. Весь цивилизованный мир при этом думает, что это реальная такая панк-группа, которая играла концерты, у которой есть поклонники, хиты, звукорежиссер и технический райдер. Это тоже довольно стыдная история. В любом случае, какими бы нелепыми не казались действия этих девушек, это, конечно, не повод сажать их в тюрьму. Поэтому я подписывал письмо, чтобы их освободили. Я желаю им удачи в личной жизни и успехов в труде, а их дальнейшая творческая судьба меня, честно говоря, никак не волнует.
- Хочется вернуться к началу вашего славного пути. Как вы думаете сейчас, почему персонаж Вася Обломов стал так популярен? Для вас это было неожиданностью?
- Удивительным было то, что песня «Еду в Магадан», записанная дома криво и плохо, которая рассказывает, как все вокруг бестолково, как низко пал общественный вкус и какие все кретины, вдруг всем понравилась. Она стала песней года, звучала на корпоративах наравне с выступлениями казачьего хора и народных артистов России. Все это происходило на моих глазах. История из песни практически происходила на глазах. И для меня это был аттракцион. Мы все дружно посмеялись на этот счет. Потом, как это обычно в России и бывает, наступило утро, и новый день был точно таким же, как предыдущий. У «Магадана» не падает количество просмотров. Объехав большую часть нашей страны с концертами, я могу сказать: увы, то, что поется в моих песнях, - это все правда. Жизнь грубая и низкая, как басовый ключ. Но, как сказал герой Михаила Ефремова в фильме «Двенадцать»: «Если не смеяться, то страшно». Поэтому мы и смеемся.
