По словам Миронова, парламентария, все попытки властей реформировать пенсионные механизмы, включая скандальную затею 2018 года с повышением пенсионного возраста и ставку на негосударственные фонды, потерпели крах. Александр Сафонов рассказал «МК», в чем именно он не согласен с Мироновым и почему.
- Есть ли некое здравое зерно в предложении осуществлять пенсионные выплаты россиянам напрямую из федерального бюджета?
- Так было в Советском Союзе, сегодня это утопия. Тогда существовало Министерство социального обеспечения, люди шли в Собес, где получали пенсии. В условиях советского принудительного, по сути, труда рабочий стаж легко рассчитывался. Заработные платы граждан отличались друг от друга не сильно, соответственно, и пенсии тоже.
Затем, в соответствие с законом, принятым в 1990 году, был создан Пенсионный фонд Российской Федерации. На плечи его сотрудников легли неизмеримо более сложные задачи, поскольку сама система пенсионного обеспечения обрела страховой (а не уравнительный) характер. Это означает, что, когда мы приступаем к трудовой деятельности, на нас открывают счет, на котором копятся и фиксируются отчисления от нашего заработка. И к моменту выхода на заслуженный отдых нам определяют размер пенсии – в зависимости от объема денег на счету. Так проводится дифференциация между теми, кто работал, и теми, кто нет.
— Получается, чтобы перейти на прямые выплаты, надо всем устанавливать одинаковую пенсию?
- Именно. Когда люди увидят, что размер их заработной платы никак не влияет на пенсию, они станут всячески избегать легализации трудовых отношений и массово уходить в неформальный сектор. В итоге государство лишится не только отчислений в Пенсионный фонд России (ПФР), но и поступлений в бюджет в виде НДФЛ.
Напомню также, что огромная масса пожилых россиян из-за своих предпенсионных низких заработков имеют сегодня пенсии ниже прожиточного минимума (ПМ), и государству приходится доплачивать им до уровня ПМ из федеральной казны. По сути, это и есть те прямые выплаты из бюджета, о которых говорит Миронов.
Кстати, предлагая сократить «раздутый штат» ПФР, он не учитывает еще один важнейший аспект: нам не обойтись без специалистов, способных урегулировать различные конфликтные ситуации, связанные, например, с неучтенным стажем. Компьютеру их точно не доверишь.
Скажем, человеку должны начислить пенсию за 25 лет стажа, а отчислений в ПФР у него набирается только за 15 лет, соответственно, в системе СНИЛС остающиеся 10 лет не зафиксированы. Но, согласно постановлению Конституционного суда, если работодатель не перечислял взносы за сотрудника, в этом виновато государство, а не гражданин, и весь стаж должен быть учтен. В таких нюансах надо уметь разбираться, нужны эксперты с соответствующей квалификацией.
- Есть ли какие-то пункты по которым вы с Мироновым согласны?
- Мы сходимся в том, что огромное количество мер, касающихся пенсионной системы, носят тактический характер и зачастую далеки от самой системы. Например, решение о снижении объема отчислений в негосударственные пенсионные фонды (НПФ) было направлено на стимулирование малого, среднего и высокотехнологичного бизнеса. Но, поскольку такие вещи ложатся в общую канву пенсионной тематики, у неискушенного обывателя возникает хаос в голове, непонимание того, с чем он может столкнуться в будущем.
Или взять ситуацию с абсолютно непрозрачным, мудреным механизмом начисления пенсионных баллов. Эту схему надо упростить и не трогать лет двадцать, чтобы люди в нее поверили. А все прочие проблемы, в частности, борьбы с бедностью, стимулирования бизнеса, власти должны решать совершенно иными методами – через пособия, субсидии. Но никак не через изменение ставок отчислений в Фонд оплаты труда. Это лишь сбивает всех с толку.
- Миронов скептически отозвался о роли НПФ, мол, зря государство сделало на них ставку. Что скажете?
- В начале 90-х, да и нулевых годов существовало стойкое убеждение, что скоро мы заживем богато, что все будут получать хорошую зарплату, и что система накопительных пенсий окажется очень кстати. Подобная экономическая перспектива не состоялась.
Но это не значит, что НПФ не должны жить. Кто-то из них успешен, кто-то – не слишком. Не надо забывать, что негосударственные пенсионные фонды не только осуществляют программу обязательных накопительных пенсий, они также участвуют в корпоративных программах крупных компаний. Разве плохо, если какие-то богатые организации заботятся о пенсионном обеспечении своих сотрудников, а НПФ имеют к этому прямое отношение? Разве плохо, если любой россиянин с помощью таких фондов может обеспечить себе независимую от государства пенсию? Если мы отвечаем на эти вопросы положительно, то давайте оставим негосударственные пенсионные фонды в покое.
- Лидер «Справедливой России» ссылается на исследование РАНХиГС, чьи эксперты подсчитали, что к 2050 году пенсия будет составлять 27% от зарплаты, тогда как в 2018-м было 34%. Вы согласны с такой арифметикой?
- Нет. Аналитики РАНХиГС исходят из ложного предположения, что в экономике вообще ничего не меняется, что производительность труда не будет развиваться.
Да, формально весь мир живет по пенсионной схеме Бисмарка, основанной в 1886 году. Но с тех пор произошли фатальные изменения: рабочий день перестал быть 14-часовым, на смену шестидневной рабочей недели пришла пятидневка, у людей появились отпуска в виде стандартных 28 дней, где-то больше.
Изменилась структура занятости. При этом демография постоянно падала. Тем не менее, система жила и работала, поскольку производительность труда растет постоянно. Немецкие исследователи доказали: чтобы обеспечивать статус-кво на рынке труда, достаточно годовых темпов экономического роста в стране в пределах 4-5%.
Авторы доклада РАНХиГС не учитывают одной вещи: грядет глобальная автоматизация. И еще. Откуда они взяли, что пенсионные обязательства будут формироваться только за счет отчислений в ПФР? У нас в этом процессе участвует еще как минимум федеральный бюджет.
- В ряде стран государственное пенсионное обеспечение отсутствует как таковое...
- Ну да, в Африке есть такое. Но во всех развитых странах параллельно существуют и страховые пенсии, и накопительные. Вот, в Чили попытались однажды отказаться от первого варианта, но ни к чему хорошему это не привело. В итоге они свернули накопительную систему и стали усиленно развивать государственную. В Великобритании, например, нет прямых отчислений в пенсионный фонд, там двухкомпонентный механизм. Первая часть – это государственные пенсии, которые платят всем в размере прожиточного минимума и которые формируются за счет налогов общего покрытия. Все остальное люди добирают через НПФ. Применить такую англосаксонскую схему мы не можем: из-за низких зарплат россияне не способны самостоятельно накопить ничего вразумительного.
