“...Папа, что тебе подарить?” — не унимается трехлетний Виталик, упрямо карабкаясь к отцу на колени.
“Не надо мне ничего, — улыбается Александр Яковлевич. — Ты сам у меня — лучший подарок!”
Смотришь на все это — и, ей-ей, не верится, что уже послезавтра, 18 января 2001 года, Гомельскому исполнится семьдесят три...
Папа — так его называет не только Виталик, которого сам он, кстати, величает не иначе как Директором (“Почему? Ну он же самый главный в семье!”). И не только молодая красавица жена Татьяна. Так называет его весь баскетбольный мир.
Одни Гомельского боготворят, другие — откровенно недолюбливают. Но уважают — все. Без исключения. Потому как нельзя не уважать человека, который 15 раз выигрывал чемпионат СССР, 8 раз — первенство Европы, трижды — чемпионат мира. А в 88-м, в Сеуле, победил на Олимпийских играх. Плюс — успехи в еврокубках. Плюс — его портрет (единственного из всех российских тренеров) водрузили на стенд Музея баскетбольной славы в Америке.
С таким послужным списком не грех и удалиться на заслуженный отдых. А ему — все неймется. И правильно. Куда нашему баскетболу-то — да без Гомельского!..
* * *
— Я себя на 73 года совершенно не чувствую. Правильно говорят: мужчине столько же лет, сколько женщине, с которой он живет. Тане 33 — значит, и мне 33!
Я бегаю каждый день. Вот уже много-много лет. Даже не скажу точно — сколько. Но лет тридцать-то как минимум. Ну а если по каким-либо причинам выйти на пробежку не удается, делаю хорошую зарядку — порядка двух тысяч движений. Все это — хороший тренинг. Как физический, так и психологический. Не позволяет расслабиться.
* * *
— Нет, правда — сам не верю, что мне столько исполнится. Знаешь, почему? Потому что как один день они пролетели, эти семьдесят три года. Столько событий! Я всю жизнь работал — не жалея себя...
Кстати, о том, чтобы себе что-то урвать, меньше всего думал. Когда в Риге начинал тренировать, жил с семьей в том доме, где бардак при немцах был. Комнаты для офицеров, куда они приводили девиц. С отоплением — беда: вот такой слой льда на стене намерзал! Ребята как-то пришли на день рождения, увидели все это — и пошли к Лацису, был такой в Латвии писатель и предсовмина: “Вы знаете, в каких условиях живет тренер?..” И дали мне тогда комнату в другом месте.
* * *
— Мне всегда очень хотелось, чтобы люди могли нашими спортивными достижениями гордиться. Меньше “бронзы” никогда не привозил. Причем за третье место я автоматически становился невыездным. За второе — здорово получал по шее. Причем и когда в Риге работал, и в ЦСКА, и в сборной страны...
А вот на Олимпиаде в Сиднее наша команда заняла только восьмое место. И Стаса Еремина — ученика моего — в должности оставили. А я так считаю: не можешь добиться результата — пиши заявление. Это — по-мужски. А иначе — никак. Можно, конечно, проиграть в жесткой борьбе равному сопернику. Но не так, как наши проиграли. Ведь по потенциалу эта команда должна была быть в тройке!
* * *
— Нет, я не думаю, что Еремин один в этом провале виноват. Во многом он не прав в том, что взял таких помощников, которые на самом деле не помогали, а мешали. Тот же Владимир Цинман. Еремин ему передоверился. А этот человек как бы подмял его под себя. Он — с очень сильной энергетикой. Может быть, в другой области, не в баскетболе, приносил бы даже побольше пользы.
В результате тренеры допустили несколько ошибок в комплектовании команды. Карасев, Куделин, Михайлов — какие люди не поехали! Я думаю, что с Васей Карасевым по-любому надо было найти компромисс. И взять его обязательно. А Миша Михайлов — он же у нас лучший центр!.. При этом Еремин пригласил, скажем, Базаревича — а он практически не играл. Взял Женю Кисурина, который уже не тот, что раньше... Плюс — просчеты в тактической подготовке. Наша сборная пыталась играть только за счет быстрого прорыва. Но ведь сопернику с такой однообразной манерой легче справиться! А комбинаций, позиционного баскетбола — вовсе не было...
* * *
— За все время соревнований и тренировок игрокам платили по 90 долларов в день. А мы, помню, когда в Америку впервые поехали, получили по 40 — за месяц. Все — и игроки, и тренеры. При этом у нас, как и у всех в стране, был страх проиграть. На тренировках вкалывали как черти. Страх этот не давил. Напротив, только дисциплинировал.
Я мог вдохновить игроков на подвиг. Сегодняшние тренеры этого не могут. Ну разве что у Сереги Белова это еще осталось... Да и Валерий Тихоненко, новый главный тренер ЦСКА, — он тоже, как видим, может переломить неудачно складывающийся матч. Есть у него харизма соответствующая. Тихий весь живет игрой, его душевные порывы как будто передаются игрокам. Да, пока он уступает тактически тому же Еремину. Но это — естественно. Он же первый год работает!
* * *
— Команда ЦСКА сейчас укомплектована, на мой взгляд, неплохо. У нас хорошая передняя линия: два Андрея — Фетисов и Кириленко, литовец Гинтарас Эйникис, который здорово играл на Олимпиаде. Очень много молодых ребят с перспективой: Падиус, Каримов, Петренко...
Главная проблема — отсутствие “первого номера”. Лидера. Ни Аланович, ни американец Лару в этом плане — не тянут. Хотя тот же Лару и играл когда-то в “Чикаго буллз”. Но одно дело — выйти на площадку, когда твоя команда выигрывает двадцать очков. И совсем другое — в тяжелый, переломный момент... И еще сейчас нам нужен центровой. Эйникис — он все-таки больше “четвертый номер”, ему роста не хватает. Думаю, нам нужно приобрести одного американца — где-то за 2,10. Возможно, потребуется уговорить Михаила Прохорова найти какие-то дополнительные возможности.
* * *
— Хотя я по должности и президент клуба, сам не распределяю деньги, не занимаюсь финансами — такая была договоренность с Прохоровым. Он, кстати, мой воспитанник, когда-то играл у меня в ЦСКА. Не в основном составе, правда, но смотрелся очень неплохо. Как, впрочем, и на волейбольной площадке. Да он и на футбольном поле — в порядке, спортивный человек!
Он все делает, чтобы команда жила. Настоящий меценат, поддерживает культуру, вкладывает средства во многие интересные, ценные проекты. Побольше бы таких людей. Которые не прячут деньги в кубышку, а помогают стране...
* * *
— Про Гомельского говорят, что он каждые двадцать лет женится. Так получается. У меня первая жена — баскетболистка. Она чемпионка Европы. С ней я прожил 25 лет. Со второй тоже больше 20 лет. И сейчас — третья. Я вообще наговаривал всегда: “Вторая жена — дай Бог, не последняя”. Договорился. Она умерла от рака.
Они обе ушли из жизни. Светлая им память. Любил и ту, и другую, и благодарен им по жизни за все, что для меня сделали, детей родили. Хорошие женщины были, красивые, интересные... Ольга ушла из спорта ради семьи, родила мне двоих сыновей. А Лиля была стюардессой. Тоже ушла после того, как родила Кирюшку... А четвертый, Виталик, — от Татьяны. Она тоже — * * *
— Старший мой, Володя, работает продюсером и комментатором на РТР. Я думаю, в спорте он сильнейший комментатор. Моя мама — учительница русского языка. И уж она их учила говорить по-русски, такая была мухоловка! За столом не так скажут что-нибудь — или Сашка, или Вовка, — а она: “Повтори! Так надо сказать!” У них хороший русский язык, четкий, к тому же у Вовки хорошая дикция. А потом — он знает баскетбол: мастер спорта международного класса, играл в ЦСКА, обладатель Кубка страны, Кубка европейских чемпионов...
Двое моих ребят — в Америке. Кирилл — компьютерный человек, он работает в серьезной компании. С трех лет сидит за компьютером, очки надел из-за этого... Сашка — бизнесом занимается. И вот он — четвертый. Самый лучший, самый умный, самый интересный. И самый любимый. Берешь на руки — и чувствуешь себя счастливым человеком. В моем возрасте такого ребенка родить — это большое счастье. Счастье ведь не в деньгах, а в детях.
* * *
— Знаете, спорт — это не только общенациональная идея. Наши на Олимпиаде завоевали 32 золотые медали. Проиграли только американцам. Тот энтузиазм, та страсть, та любовь к Родине, ответственность, желание победить, прославиться самому и прославить страну были главной движущей силой на Олимпиаде. В немалой степени помог успеху и сам президент Путин. Он принимал нас до Олимпиады, он уговорил Кудрина освободить спортсменов от налогов. Он — не случайный человек в спорте. Вот я видел, как он катался на горных лыжах раньше и как сейчас, — он много прибавил. Спорт — это единственное средство, которое может удержать нашу молодежь от водки, от наркотиков, от другой заразы...
* * *
— Мы давно дружим с Геной Хазановым. Он был на Олимпиаде в Сеуле, которую мы выиграли. Вместе с нами к площадке проходил — сетку с мячами нес, как администратор... И всегда садился рядом со мной. Как талисман. И вдруг — игра со сборной Пуэрто-Рико, а его нет. Я спрашиваю: “Где Хазанов?” Нет его нигде. Еле-еле перевели игру в дополнительное время. Как вдруг он вваливается. Я его матом — и за шиворот: “Садись! Ты где болтаешься? Мы из-за тебя проигрываем!” Из-за чего опоздал? Я даже не выяснял. Не до того мне было: готов был убить его тогда! А в итоге победили мы...
Вообще он умница, настоящий мыслитель. Считаю, после Аркадия Райкина — второй у нас в своем жанре. Недавно вот смотрел “Ужин с дураком”. Там они играют с питерским грузином... Да, с Басилашвили... Отличная вещь, рекомендую.
* * *
— Вот я был недавно у Олега Табакова и сказал ему: “Твоя профессия сродни моей. Ты ставишь спектакль, я делаю команду; ты подбираешь актеров, и я подбираю игроков; ты разрабатываешь сценарий, я тоже тактику и стратегию вырабатываю. Но разница в чем? Когда ты играешь, весь зал, все зрители — они вместе с тобой, они сопереживают и сочувствуют, они все хотят, чтобы у тебя все получилось, чтобы ты сыграл блестяще. У меня же, когда я прихожу в чужой зал, там двадцать тысяч зрителей — это мои враги. Они все делают, чтобы помешать мне играть, они освистывают мою команду, они ненавидят меня, потому что мы побеждаем их кумиров”. Вот в чем большая разница. У него зал — друг, а у меня зал зачастую — враг...
* * *
— В Чили была ситуация, в 59-м году. Мы должны были стать чемпионами мира, но не стали. А все потому, что Суслов Михаил Андреевич до отъезда принял нас на Старой площади и сказал: “Если придется играть с Тайванем, на площадку не выходить”. — “Как не выходить?” — “Вот так. У нас и без того натянутые отношения с Китаем. Мао Цзэдун может обидеться”.
И — как в воду смотрел. Мы всех обыграли. Мы фактически — уже чемпионы мира. Нам бы только выйти на площадку — даже можем проиграть Тайваню... Но поскольку был приказ не выходить и нарушить в то время его никто не мог, то мы закрыли ребят в номерах в гостинице... Тайваню засчитали победу, нам — поражение. И к тому же нас дисквалифицировали. Все потом никак не могли понять: что мы за идиоты такие?..
* * *
— Вообще каждый чемпионат мира связан с какой-то историей. Мне запомнился, например, турнир в Колумбии — в 82-м году это было. Колумбия, в общем-то, очень мафиозная страна. Центр наркомании — Медельин, где мы и играли финал с Америкой. За полторы минуты до конца матча выигрывали семь очков. У нас очень сильная команда была. Первый раз Арвидас Сабонис поехал туда (ему было всего 15 лет), и Володя Ткаченко играл, и Саша Белостенный... И за полторы минуты семь очков ведем — это победа. Я ребятам говорю: “Держите мяч по 30 секунд — даже если они забьют вам шесть, все равно мы очко выигрываем!”
И тут судья — француз Иван Майнинни — начинает нас просто душить и отбирать мяч за мячом. Дал фол в нападении Мышкину... Нет, Еремину... При вводе мяча в игру засчитал заступ за линию, хотя никакого нарушения там не было. Дал пробежку. Почти минуту еще играть — а от нашего преимущества уже ничего не осталось... Беру минутный перерыв и иду не к команде, а к судейскому столику. И говорю ему на смеси английского и русского — он, в общем, многие русские слова знает: “Иван, вон там сидят красные бригады — они с прицелом оптическим. Еще один свисток — команду они уже получили, тебя шлепнут, и ты тут останешься”. И показываю ему наверх. А народу двадцать тысяч — ну как там разглядишь? И он перестал “душить” нас. Выиграли мы. После матча подходит ко мне, спрашивает: “Алекс, действительно там была бригада, эти красные стрелки?” А я ему: “Дурак, откуда они тут могли взяться?..” Сейчас этот француз — президент Европейской баскетбольной федерации, у нас с ним отличные, кстати, отношения. Иногда вспоминаем эту историю, смеемся...
* * *
— Я умею со всеми дружить. И воевать с теми, кто мешает моему делу. Но, по большому счету, никого не обидел, по жизни никому плохо не сделал. Если бы я делал как многие — мстил своим врагам, я бы никогда ничего не выиграл, ничего не добился в жизни. Дело должно быть главным. Если ты идешь по жизни и делаешь все достойно, времени на разборки не хватает. И мстить — это не лучшее качество человека. Так и по заповеди Господней. Месть — она тебя разъедает прежде всего. А потом уже — тех, кому ты мстишь.
Раньше в Бога не верил — мы все почти были атеисты, верили только коммунистической партии. А сейчас — стал верить. После того как вторая жена, Лиля, умерла. Дети все у меня — крещеные. Вот интересно: я — еврей, а дети — крещеные!
* * *
— Баскетбол — игра, которую любит молодежь, это игра XXI века — века быстроты, динамики, хорошего мышления. Если у тебя мяч в руках, ты должен видеть пять своих партнеров и пять противников. Надо все время думать за каждого из них, думать, о чем тебе сказал тренер, смотреть на трибуны. И видеть при этом красивых женщин, которые сидят там, успевать замечать их реакцию...
И если ты в этом цейтноте будешь соображать и еще побеждать, тебе и по жизни будет легко идти. Ведь не зря мои парни, которые стали олимпийскими чемпионами, все благоустроены в жизни. Два из них — министры спорта: один — на Украине, другой — в Литве. Несколько человек — миллионеры: Марчюленис, Сабонис, Волков. У меня, кстати, очень хорошие отношения со всеми из этой команды.
* * *
— Да, бывало, что прощал своих игроков, прикрывал их. Сергиюс Йовайша — то подерется, то еще что. Такой характер. Выручал его... Белостенный четыре раза заслуженного мастера спорта получал — три раза звание снимали. И за него боролся...
Режим? В процессе подготовки — нет, не нарушали. После — другое дело. Взять двух центров — Ткаченко и Белостенного. Они пили водку из ведерка, в котором обычно шампанское приносят! Одно ведро на двоих легко выпивали... Сабонис? Тоже мог неплохо очень выпить. Не зря же в Литве бутылку водки — “ноль семьдесят пять” — называли “Сабонис”...
* * *
Прощаясь, замечаю на стене картину маслом: игроки после очередной победы качают Гомельского.
— А-а, это мне ребята подарили. Все они тут. Даже те, кого уже нет с нами. Вон — Панкрашкин Виктор. Добрейший был человек. И справедливый очень. Его ребята как бы третейским судьей считали, со всеми спорами к нему шли... И — туберкулез. Еще когда Гоборов ушел — он начал повторять: “Я за Валерой скоро...” Очень они дружили.
Что с Гоборовым случилось? На машине разбился. У него была тяжелая ситуация: с женой развелся, та с ребенком не давала встречаться... Он, по-моему, вообще почти не пил — а тут выпил слегка и сел за руль. До сих пор не ясно: то ли это случайность, то ли специально разбился...
* * *
Поминаем добрым словом Гоборова с Панкрашкиным — пора закругляться. Хотя, честно сказать, желания ни малейшего — хорошо все-таки у него, у Папы. Но — надо. Пора писать вот эти строчки. А заодно напомнить вам, что в субботу, 20 января, в 17.30 состоится игра на Кубок Гомельского — “Звезды Сеула” против “Звезд мадридского “Реала”. Будет много интересного и помимо самого матча. Для испанцев споет Филипп Киркоров. Для победителей корейской Олимпиады — Анита Цой, она же кореянка. Вход, между прочим, абсолютно бесплатный — Папа любит делать подарки!
В среду, 17 января, накануне собственного дня рождения, Гомельский придет в “Московский комсомолец”. Начало пресс-конференции — в 13.00. Призываем коллег-журналистов не упускать свой шанс пообщаться с великим тренером. Обещаем, что у вас будет возможность получить всю информацию по предстоящему 20 января суперматчу на Кубок Гомельского.
Аккредитация журналистов на пресс-конференцию будет проводиться 16 января с 11.00 до 17.00 по телефонам: 256-9221, 256-9223 (добавочный 7614). Адрес пресс-центра “МК” и “МК-Новости”: Москва, улица 1905 года, 7, редакция “Московского комсомольца”, вход в здание со стороны улицы Костикова.
