“Страна не готова к такому несчастью” — эти беспомощные слова премьер-министра Индии Атала Бихари Ваджпаи, произнесенные им среди руин уже не существующего города Бхудж на третий день трагедии в провинции Гуджарат, открыли миру истинные ее масштабы. В первый день, когда землетрясение силой в эпицентре 7,9 балла прокатилось по стране от граничащего с Пакистаном Кашмира до Калькутты, называлась “скромная” цифра — 2.500 погибших. На следующий день — 5.000—6.000, затем — 20.000. И наконец во вторник оглашены последние данные — под развалинами лежит до 100.000 мертвых...
Удушающий запах разлагающихся трупов поднимается из руин, среди которых упорно продолжают работу спасатели, как добровольцы, так и профессионалы, прибывшие из разных стран, включая Россию. Все они вынуждены либо надеть респираторы, либо, у кого их нет, повязать лица платками — запах смерти повсюду. Извлекают в основном уже мертвые тела. И тут же складывают их на огромные кострища. В города Бхудж, Анджар и Бхачау идут тяжелые грузовики, груженные бревнами. Бревна не для спасательных работ — это топливо для импровизированных крематориев под открытым небом. Костры пылают непрерывно, столбы дыма вьются над тремя мертвыми городами, унося к небесам души безвинно погибших. Так сегодня выглядит район, который ученые сухим языком профессионалов называют “максимально приближенным к эпицентру”. Спасатели действуют на пределе сил и нервов, но — поздно. Даже специально обученные на поиск людей под обломками собаки беспомощно снуют среди гор щебня и рухнувших стен. Толку от них теперь немного. Они обучены находить живых, а под руинами — трупы, трупы, трупы...
Количество погибших настолько велико, что местные ритуальные службы не успевают справляться со своими обязанностями. В Ахмадабаде в одном из крематориев от непрерывной работы расплавились петли на дверцах печи. Похоронные процессии идут нескончаемым потоком, за час в одном только крематории проводится 10—12 погребальных церемоний. Регистратор крематория Эллис Бридж сообщил, что если вначале они проводили от трех до шести кремаций в день, то теперь их число достигло 50. Люди, приходящие проводить в последний путь погибших родных, вынуждены часами ждать своей очереди, все вокруг пропитано дымом и чадом из постоянно работающих печей. Некоторые уже соглашаются на то, чтобы сжигать по два-три тела вместе. Торговец зерном Маникбхай Шах в результате землетрясения лишился и жены, и двоих детей. Он решил кремировать их всех вместе — “чтобы дети были со своей мамой”.
Сотни тел сжигают неопознанными. Несмотря ни на что, индийцы пытаются соблюсти все ритуалы. Служащие крематория отдают прах тех, кого не опознали, благотворительной организации, которая развеет пепел на священном месте на севере Индии — там, где сливаются реки Ганг и Ямуна. Выжившие в этой трагедии надеются, что в следующей жизни те, кто сейчас погиб, будут более счастливы.
И мир тоже видел, осознав на первой ступени нового тысячелетия, обозначенного модным словом “миллениум”, как разнородна наша цивилизация, как бедны и беспомощны многие нации перед лицом катаклизма. Кувалда и лом — вот единственное, что могли применить против завалов в первые дни спасатели-добровольцы. Не случайно число спасенных в первые дни было таким мизерным.
Это потом со всей страны стали стягивать бульдозеры, краны, экскаваторы. А в первый день “правительство ничего не делало, мы не видели никого из официальных лиц и были предоставлены сами себе”, — утверждает переживший землетрясение Гит Пареш, житель Ахмадабада, города с 4-миллионным населением, который, хотя и находился от эпицентра в 150 км, выглядит так, как будто пострадал от массированной бомбежки. Как карточные домики, здесь рушились не только малоэтажные постройки в бедных густонаселенных кварталах, но и монументальные железобетонные здания в деловом центре.
Лег набок, похоронив под собой 150 человек, 12-этажный элитный жилой дом, так называемые апартаменты Маниши. Строительная компания, возводившая здание, сама едва оправившись от шока, выслала сюда спецтехнику, но извлекла только мертвые тела. И это в удаленном от эпицентра Ахмадабаде...
Тысячи маленьких трагедий
Скорбь, постигшая Индию, состоит из тысяч маленьких трагедий. Рядом с печалью по усопшим — радость тех, кто выжил. Даже несмотря на традиционную веру в реинкарнацию — переселение душ, люди с упреком вопрошают небо: “За что?” — и просят у высших сил вернуть своих близких.
40-летняя Инду Джайн пролежала под завалами три дня. Она уже потеряла всякую надежду на спасение, но иностранной спасательной команде все же удалось ее обнаружить во вторник утром под руинами одного из зданий.
Во вторник в лагере военных, прибывших для проведения спасательных работ, произошло почти чудо — родился мальчик. Его назвали Фауджи (“солдат”). Как рассказала его тетя, новорожденного назвали в честь военных, которые ценой огромного риска и напряжения сил сумели спасти его мать, сохранили жизнь еще не рожденного ребенка.
Но спасенных становится все меньше, меньше, меньше...
Амрит Лал за свои 70 лет стал свидетелем страшной трагедии, настигшей его родной город, уже во второй раз. В 1956 году во время землетрясения в Анджаре погибли пять членов его семьи. И вот спустя почти полвека на его глазах смерть забрала жену, дочь и внучку, трудившихся в тот роковой день на молочной ферме. Сам Амрит в момент землетрясения работал в своем магазинчике. “После толчка с земли поднялось огромное облако пыли, а через несколько секунд все превратилось в развалины”, — со слезами на глазах вспоминает оставшийся без семьи старик.
Майя Бехера из деревни Панджа еще не знает, что ее ждет — горькая утрата или вздох облегчения. Ее сыновья уехали в Ахмадабад работать на текстильной фабрике еще три года назад. Единственное, что осталось у матери, — клочок бумаги с записанным на нем адресом. Майе пришлось продать свои серьги за 500 рупий, чтобы хватило денег на дорогу. Теперь она застряла на железнодорожном вокзале в Пури — ближайший экспресс до Ахмадабада будет только через два дня. Целых два дня придется томиться в неведении несчастной женщине, не зная, чего ждать от судьбы.
“Спасите наши души!”
Скорее всего и задержка с вылетом самолета российского МЧС, который стоял наготове, пока “улаживались дипломатические формальности”, тоже объясняется недооценкой и растерянностью индийских официальных лиц перед лицом бедствия, масштабы которого были еще не осознаны. Ведь старушку Землю трясет постоянно. Только в прошлом году в разных точках планеты было зарегистрировано до 80 тысяч сотрясений, хотя и без жертв. А в самой Индии мелкие толчки разной силы — явление столь обычное, что к ним привыкли. В одну только роковую пятницу, по данным сейсмологического центра в Калифорнии, их зафиксировали 32. А потом обрушился тридцать третий, который прокатился по городам как цунами. И тогда Индия дала SOS.
Первый транспортный самолет МЧС был отправлен из Москвы еще в субботу. Вместе со спасателями в Индию полетела специальная техника. Как сообщил корреспонденту “МК” заместитель начальника отряда спасателей Евгений Меженцев, “специальная техника” — это особо эффективное гидравлическое и пневматическое оборудование, необходимое при разборе завалов. Подъемники, насосы, генераторы, резаки, кусачки, а также системы связи и системы жизнеобеспечения. О чем сожалеет Меженцев, так это о том, что “тяжелую технику нам привезти не удалось, поскольку у спасателей на сегодняшний день нет даже первичной информации об инфраструктуре города, где ведутся раскопки”.
Как нам сообщили в МЧС, спасатели работают в городе Бхачау, который полностью разрушен. Еще одна проблема, с которой сталкиваются наши специалисты, — освещение, нехватка света при раскопках. Для работы на завалах спасателям приходится использовать для подсветки побочные средства.
Второй транспортный самолет МЧС уже с грузом гуманитарной помощи прибыл во вторник утром в Ахмадабад. Всего на борту “Ил-76” в соответствии с распоряжением правительства России было доставлено 11 тонн гуманитарной помощи — 45 каркасных палаток и более трех тысяч одеял.
В настоящее время в Индии находится 59 российских спасателей, среди которых есть несколько специалистов самого высокого класса. Что это значит? Спасатель международного класса имеет в своем профессиональном багаже от 10 до 15 специальностей “самого широкого спектра, он может быть и строителем, и врачом одновременно”. В отряде спасателей также есть водители, радисты и инженеры...
По степени трудности “ситуацию, в которой приходится работать нашим специалистам сейчас, если ее сравнивать с землетрясениями в Колумбии и Турции, можно назвать обычной”, — говорит Меженцев.
Для спасателей, и правда, спасать людей — дело обычное. Работа. Тяжкий труд. А для тех, кто сейчас мечется среди руин трех исчезнувших городов в тщетных поисках своих родственников, — трагедия. И мир, похоже, тоже осознал, что случившееся в Индии — общая беда. Мир сопереживает, сочувствует, скорбит.
Самые разрушительные землетрясения за последние сто лет:
26 января 2001 г., Индия, 7,9 балла, 100000 погибших;
21 сентября 1999 г.,
Тайвань, 7,6 балла, 2400 погибших;
17 августа 1999 г.,
Турция, 7,4 балла, 17000 погибших;
30 мая 1998 г., Афганистан,
Таджикистан, 6,9 балла, 5000 погибших;
17 января 1995 г.,
Япония, 7,2 балла, 6000 погибших;
7 декабря 1988 г.,
Армения, 6,9 балла, 25000 погибших;
16 сентября 1978 г.,
Иран, 7,7 балла, 22780 погибших;
4 февраля 1976 г.,
Гватемала, 7,5 балла, 33000 погибших;
6 октября 1948 г.,
Ашхабад, 9.0 баллов 110000 погибших;
24 января 1939 г.,
Чили, 8,3 балла, более 140000 погибших;
16 декабря 1920 г.,
Китай, 8,6 балла, более 100000 погибших.
(Использованы материалы международной прессы и информагентств.)
