“Здравствуй, Нурлепа, пишет тебе твоя Чупака...” Так нежно и трогательно начинается письмо Жанны Кулаевой мужу, Нурпашу Кулаеву. Единственному из террористов Беслана, которого взяли живым. Письмо подшито к уголовному делу.
В конце месяца должен начаться суд. Подготовка к показательному процессу идет полным ходом. Правда, нет пока ясности с защитой Кулаева: бесплатный адвокат, представлявший интересы террориста во время следствия, сдал свои полномочия, а новых желающих что-то не видно. Но проблема не только в том, что Кулаева никто не берется защищать. Просто некоторые документы из уголовного дела в руках грамотного адвоката могут серьезно осложнить жизнь сотрудникам спецслужб.
Спецкору “МК” удалось узнать подробности “дела Кулаева”.
Неделю назад на лентах информагентств появилось сообщение: адвокат Нурпаша Кулаева отказывается представлять интересы обвиняемого в суде. Первое предположение следствия: это громкое заявление — не более чем ход в игре. Поскольку в соответствии с УПК дело не может быть передано в суд, пока обвиняемый и его защитник не ознакомятся со всеми материалами. Но, похоже, решение адвоката объясняется куда проще.
— Адвокат читал все показания потерпевших, — говорит сотрудник осетинской прокуратуры. — И он скорей всего понял, что перспектив у Кулаева никаких. Не исключено, что просто испугался.
— Не удивительно, что Кулаева не хотят защищать, — вторит сотрудник спецслужб республики. — Ни один осетинский адвокат за это дело не возьмется ни за какие деньги. Потому что всем жить хочется. А настроения у жителей Беслана сама знаешь какие…
Предварительные слушания по делу Кулаева в Верховном суде Осетии уже прошли. Обвиняемый отказался от суда присяжных, но не стал возражать против открытого процесса. Кулаеву инкриминируются девять статей УК РФ, в том числе “убийство”, “терроризм” и “захват заложников”. Семь из них Кулаев признает, от двух наотрез отказывается. “Да, у меня был автомат. Да, я из него стрелял. Но только в воздух”, — твердит обвиняемый уже семь месяцев подряд.
Этой версии сначала придерживался адвокат Кулаева Умар Сикоев. Мол, боевики “не знали, на что идут”, а многие из террористов, в том числе Нурпаш Кулаев, “не хотели стрелять в детей”. По словам Сикоева, именно поэтому “среди боевиков вспыхнул мятеж”. Его клиент рассказал, что все недовольные и несогласные были расстреляны. Чтобы усмирить остальных, главарь бандитов — Полковник — подорвал с помощью пультов дистанционного управления двух женщин-смертниц.
Нестыковки в стройной картине о гуманных террористах, отказывающихся стрелять в детей, начались на этапе очных ставок.
— Кулаева опознали все, — рассказывают оперативники. — Привели девочку на очную ставку вместе с отцом — кстати, сотрудником милиции. И она сказала о Кулаеве: да, этот дяденька там был и еще до начала штурма ходил по залу и бил некоторых прикладом по голове, меня тоже ударил. После этого отец чуть не разорвал на месте и самого Кулаева, и всех, кто там находился, включая следователя…
Согласно показаниям уцелевших, Кулаев использовал оружие и по прямому назначению. Свидетели подтверждают: этот человек стрелял в спину детям.
Что касается “конфликта” в дружной стае боевиков — да, было. Но опять же — по другим причинам. Кулаев озвучил приказ Полковника: “Никто отсюда живым не уйдет. Либо все взорвемся, либо будем отстреливаться до последнего”. Появились недовольные. Оказывается, умирать здесь в планы террористов не входило.
Понятно, что при таких исходных данных “скостить” Кулаеву срок не получится ни у одного адвоката, даже если родственники найдут деньги на светило адвокатуры.
— Есть ли вероятность, что Кулаеву помогут братья по оружию? Хотя бы найдут деньги на адвоката? — спрашиваю я оперативника.
— Это вряд ли, — отвечают мне. — Он не того полета птица, чтобы помогать, тратить деньги. И потом, он ведь все рассказал — дал, что называется, исчерпывающие показания. Короче, сдал всех, кого только мог.
Так что адвокат у боевика, вероятнее всего, будет назначенный. Тот, который не станет проявлять излишней активности в защите террориста. Тот, кто вряд ли будет задавать неудобные вопросы. Тот, кто совершенно точно не поинтересуется у прокуратуры и следственных органов РФ: а как вообще могло случиться, что Кулаевы — оба, и Нурпаш, и его брат Хампаш, убитый во время штурма школы — дошли до Беслана?
Из материалов дела.
Объяснение Абуркаша Кулаева (отец террориста. — Авт.), проживающего в селе Энгеной Ножай-Юртовского района Чечни:
“...Про то, что Нурпаш имеет отношение к боевикам, я ничего не знал. Мой другой сын — Хампаш — был связным у боевиков. В августе 2001 года Хампаш был ранен в боестолкновении с федеральными силами и попал в больницу Цоцан-Юрта Курчалоевского района Чечни. Там его нашли сотрудники ФСБ, он был арестован, (...) потом переведен в изолятор в Чернокозово. Через некоторое время ко мне пришли люди, они говорили по-русски и попросили 4 тысячи долларов за то, чтобы Хампаш вышел на свободу. Я отдал им деньги, потом Хампаша освободили”.
Как говорят в Одессе, вы будете смеяться, но Хампаша Кулаева, уроженца Энгеноя, действительно задерживали. Его взяли в августе 2001 г., по его делу провели следствие, установили, что Кулаев “являлся активным членом бандгруппы полевого командира Раппани Халилова”. Вот резюме по этому делу: “Учитывая то, что Кулаев Х. П. ранее к уголовной ответственности не привлекался, приводов в органы милиции не имел, в результате ампутации руки стал инвалидом, 16.12.2001 уголовное дело в отношении него было прекращено, в связи с изменением обстановки”.
Очень похоже, что 4 тысячи американских долларов сыграли значительную роль в этом самом “изменении обстановки”. Кстати, инвалид Хампаш Кулаев — “не привлекался, приводов не имел” — в Беслане вполне успешно отстреливался из ПМ и несколько часов держал оборону первого этажа школы.
— Оба Кулаева — да-да, и Нурпаш, и Хампаш — фигурировали в деле о моздокских терактах, — говорят оперативники. — Только пока у нас (в Осетии. — Авт.) они числились в розыске, по месту жительства их никто не тревожил. С 2002 года оба находились в Малгобекском районе Ингушетии, работали на стройках.
Еще одна характерная деталь. Сегодня, когда полным ходом идет подготовка к “процессу века”, самые гуманные суды в мире продолжают славную летопись самых гуманных приговоров. На днях судом Осетии взрывник из банды Гелаева, один из организаторов теракта 3 февраля 2004 г., был приговорен к 5 годам лишения свободы. На минуточку — тогда у здания банка “Гамид” во Владикавказе взлетел на воздух автомобиль, начиненный взрывчаткой. Радиоуправляемое устройство сработало, когда мимо заминированной “семерки” проезжали два грузовика с военнослужащими. На месте погибла одна женщина, прохожая, позже в больнице от полученных ран скончался 19-летний курсант Северо-Кавказского института внутренних войск МВД. Пострадали еще 12 человек, в том числе ребенок. За это преступник осужден на 5 лет. Судом Ингушетии не так давно осуждены двое — за похищения детей. Приговор — 3 года лишения свободы. И владикавказский взрывник, и ингушские бандиты имеют все шансы выйти на свободу с чистой совестью довольно быстро: по слухам, договоренность об условно-досрочном освобождении уже достигнута. Видимо, у этих достойных людей тоже не было приводов в милицию…
А Нурпаш Кулаев ждет суда в осетинском СИЗО. По словам следователя, его содержат “в относительно приличных условиях”. Недавно сотрудники Генпрокуратуры устроили ему свидание с матерью и отцом. Родители привезли йогурты, баранину, мыло. Говорят, Кулаев жаловался: мол, от тюремного хозяйственного трескается кожа на руках.
Где сейчас находится семья боевика, тщательно скрывается.
— Обычно семьи таких обвиняемых сразу берут в оборот ребята из ФСБ, — говорят осетины. — Увозят их, прячут. Жену и детей Кулаева (младшая дочь родилась после бесланских событий. — Авт.) скорей всего прячут в Чечне.
...Этот документ не засекречен и вообще вряд ли может сыграть какую-то роль в деле. Страничка рукописного текста. Ровный, разборчивый почерк, ошибок для чеченки не так уж много. К сожалению, я не могу процитировать текст целиком: копировать запрещено. Но даже в таком, урезанном виде письмо Жанны Кулаевой мужу очень интересно. И очень показательно. Оно дает возможность понять: до конца войны еще очень далеко.
“Здравствуй, Нурлепа, пишет тебе твоя Чупака. Во-первых, сообщаю, что мы все живы и здоровы. Во-вторых, хочу узнать, как ты. (...) Мы все переживаем, ведь ты был самым лучшим, самым хорошим, самым добрым, самым верным мужем, сыном, братом и другом. (...) Твоя дочка очень выросла, у нее прорезались 2 зубика. Хамзатик тоже вырос, он очень любит Амину. У меня все есть, кроме тебя. Нурлепа, все твои близкие, все родные, все друзья, весь Энгеной переживают за тебя, любят тебя, молятся за тебя. (...) Пока, любимый, время утренней молитвы. Фотки потом. Твоя Чупака”.
