Ливанца Тофика в русском посольстве в Бейруте знает каждый. Человек этот может достать все что угодно — только заплати. Он разбогател в 82-м, в предыдущую войну между Ливаном и Израилем. И сейчас, с началом активных бомбежек, привычно задирает цены на продукты и предметы первой необходимости.
Что ж, кому война — а кому мать родна.
Но даже всемогущий Тофик не способен обеспечить нашим гражданам безопасный исход из зоны боевых действий.
Этим эксклюзивно занимаются МИД РФ и МЧС.
В среду ночью 162 счастливчика, которым удалось занять места на спецборту 9708 МЧС России, первыми приземлились в аэропорту “Домодедово”.
Из стеклянных дверей “зеленого коридора” спасенные вышли с сиротским минимумом вещей и обязательным российским паспортом — самой большой своей ценностью.
Первыми из зоны боевых действий прилетели супруги наших дипломатов и русские жены ливанцев. Еще вернулись несколько десятков детей от смешанных браков, поехавших на каникулы “в деревню” к бейрутским бабушкам. Вместо отдыха последние шесть дней они прятались под кроватями от бомб.
Говорят, что было страшно и что кровати в такт упавшим бомбам смешно подпрыгивали.
Но особенно страшно, когда специфику этих бомб и их применения со знанием дела мне начали объяснять девятилетние русско-ливанские девочки Ася и Марьям.
Прочь из маленького Парижа!
“Ил-62”, “Ил-76” или “Ил-86”. Три самолета МЧС, которые без устали мотались из Москвы в сирийскую Латакию, где для возвращения на Родину собраны 1200 наших граждан.
Латакия — город мирный. И нашим, тем, кто смог до него добраться, уже точно ничего не угрожает.
Гораздо опаснее, как говорят, оставаться в самом Бейруте, этом “маленьком Париже”. Так его все прежде называли. Там жарко. Во всех смыслах.
Последнюю неделю в Бейруте в тени +35 по Цельсию. В обычных, не посольских, кварталах нет газа, света, воды.
В бомбоубежищах душно и влажно. Дышать практически нечем. Поэтому многие мужчины не выдерживают и под предлогом срочных дел храбро “сбегают” на улицу из относительно безопасных подвалов.
Еще вчера Бейрут был одним из самых красивых ближневосточных городов современности. “Шикарный курорт. Мы гуляли каждый вечер. Искупаемся в Средиземном море и за полчаса спокойно обходили весь городской центр”, — со вздохом рассказывают беженцы.
Сегодня в неизменности только море.
От прочего — руины. Дозвониться в Ливан нельзя. Мобильные вышки разбомбили.
Каким-то чудом оттуда доходят иногда SMS-сообщения — единственный способ связи, который доступен простым людям в Бейруте и его окрестностях. Сообщения короткие и невнятные. Как сводки с фронта. SMS-война ХХI века.
“Я жива!” — телеграфирует 18-летняя Кристина, еще одна “ливанская” внучка, гостившая у родственников в Баальбеке.
Ее отец, московский ливанец Фархад, живущий здесь уже 19 лет и считающий себя абсолютно русским, в бессилии сжимает сотовую трубку и бормочет арабские ругательства.
Граждане без паспорта
Официально в Ливане палят, конечно, не по людям. А по стратегически важным военным и промышленным объектам страны. С 82-го года у израильской армии — как, кстати, и у армии ливанской — сохранились точные планы местности. Эти “антикварные” карты обе стороны сейчас активно используют, не пропадать же добру…
Западная часть Бейрута, та самая, в которой расположено наше посольство, пока самая спокойная. Там нет промышленных и военных сооружений, которые были бы помечены на картах черным крестиком. Хотя кто его знает, эту топографию.
“Разнесли же в свое время американцы “по ошибке” китайское посольство в Белграде!” — усмехается Юлия, встречающая спецрейсом сестру, жену сотрудника посольства и двух племянников.
Женщина держится довольно спокойно — она разговаривала “по трубке” с родными буквально перед отлетом, в 18.15. У работников дипкорпуса, кстати, мобильные сигналы прекрасно ловятся. “Только гул бомбящих рядом самолетов голоса сильно заглушает”, — признается Юлия.
В толпе встречающих я вижу одинокую девушку в джинсах. С безучастным взглядом. Она не бегает каждые пять минут смотреть на табло, не прислушивается к объявлениям по радио. Может, тоже журналистка?
— Жду вестей от близкой подруги, — неохотно объясняет Марина. — Я точно знаю, что ее сегодня не будет, но, может быть, хоть что-то прояснится? Дело в том, что у Наташи на руках нет российского паспорта. Она ведь в Ливан танцовщицей поехала, по контракту, ну вы понимаете... Паспорт хозяин забрал, хотя платил хорошо — так что ей было “по барабану”, есть ли у нее на руках документы. Ливанцы к нашим проституткам нормально относятся, они их любят и ценят, не то что турки. А в Бейруте даже местным девушкам позволено очень сексуально одеваться. Так что подруга, когда мне звонила, казалась вполне довольной. Ведь никто же не думал, что оттуда придется так срочно сматываться.
Дорога жизни
Сотрудник посольства Алексей позвонил домой три дня назад, поздно вечером. “Надя, ты на стул сядь”, — сообщил он родной сестре. Та думала, что брат расскажет что-то про бомбежки Бейрута, информацию, о которой не сообщат по телевизору.
— Жена Галина на девятом месяце, — вдруг выдал Алексей. — Мы не хотели вам об этом пока говорить. Уже заключили договор с местным госпиталем. Но обстановка сильно накалилась, и сюрприза не получается. Я ее немедленно эвакуирую в Москву.
— У нашей мамы сразу началась истерика, — переживает Надежда. — Мы о будущем не думали. Пока решали организационные вопросы: сноха у нас не москвичка, и оформить ее в столичный роддом было сложновато и недешево, больше сорока тысяч уже заплатили. Все это время умоляли об одном: лишь бы Галка не родила от страха по дороге…
Галина взяла с собой только сумочку с детскими вещами “на выписку”. Ее разрешили положить в багаж.
Самому Алексею, как и прочим мужчинам из дипмиссии, выехать с женой не удалось.
“Только бы обошлось без схваток в воздухе!” — об этом, наверное, мечтали акушерки, дежурившие на спецрейсах.
Потому что наших дам в положении на самолетах МЧС, по самым скромным подсчетам, везли не одну и не две — целых семь человек. Было еще несколько кормящих мам с грудничками. И даже одна многодетная беременная, у которой это будет пятый ребенок.
После третьего приземления борта МЧС прошла информация: эвакуацию россиян из Сирии временно приостанавливают. Без объяснения причин.
— Возможно, оставшиеся просто не могут доехать теперь из Бейрута до Сирии. Ведь единственную дорогу туда на наших глазах разбомбили, — 40-летняя Елена Вехбе прижимает к себе сына и дочку, как будто все еще не верит, что они остались целы. — Это произошло буквально через мгновение после того, как по ней прошли русские автобусы с огромными надписями “RUS” на крышах. По-моему, израильским летчикам было все равно куда стрелять… Там были еще грузовики, совсем рядом, не российские, нет, но тоже с мирными жителями. Под начавшимся обстрелом люди выскакивали из них и бежали прочь, а авиация накрывала их...
Наши женщины высовывались в окна и размахивали в воздухе косынками. Чтобы бомбардировщики видели, что автобус — гражданский.
— Нас не тронули не потому, что мы русские. Там такой бардак, что на это никто не смотрит. Просто нам повезло, — говорит еще одна заплаканная пассажирка.
На самом деле мидовцами был выбран наиболее оптимальный и безопасный путь спасения россиян. Его просчитали до мелочей. В Бейруте возле посольства народ сажали на автобусы. Всего автобусов было двадцать. Из них собственно посольский, как говорят, только один, остальные арендовали по бешеным ценам у частников.
Через полтора часа пути по разбомбленным дорогам автобусы доставляли пассажиров в местный морской порт. И уже оттуда можно было переплыть на пароме в Латакию.
Чужие и свои
Каждая страна сейчас вытаскивает из Ливана своих. Дипломатическими ухищрениями. Деньгами. Силой. Нахрапом. Это акция политическая.
И все при деле. А посредники — типа местного спекулянта Тофика, только рангом повыше — еще на этом и зарабатывают.
— От Украины нам сперва поступило предложение перевозить эвакуирующихся людей до нейтральных вод на их судне, которое стоит неподалеку. Естественно, не бесплатно, — по секрету рассказывают сведущие люди. — Но, когда его осмотрели, поняли, что втридорога нам предлагают ржавое корыто.
Россия же спасает “из бейрутского пекла” братьев-славян абсолютно бескорыстно. “На наш борт попросились несколько белорусок, которые вышли за ливанцев замуж еще при СССР, а сейчас представительства Белоруссии в этой стране нет, так что эвакуировать, кроме нас, бедняг некому”, — сообщили “МК” информированные источники.
Родители 16-летних ливанских подростков Гани и Раши Фахури вообще живут в Швеции. Но их мама — бывшая москвичка. Ее родная сестра примчалась вечером в “Домодедово”, надеясь на то, что находчивые племянники, кстати, студенты Бейрутского университета, прекрасно говорящие по-русски, смогут выбраться на родину предков. “Они мне звонили, что успели сесть в русский автобус, идущий куда-то в Дамаск”, — уверяет женщина и плачет.
Истерики. Обмороки. Поцелуи. Вернувшиеся на Родину еще, наверное, и не понимают, из какого кошмара им только что удалось вырваться. Они все на эмоциях.
А люди в штатском, внимательно наблюдающие за прибывшими, побыстрее стараются оттереть счастливо выживших в ливанском аду от внешнего мира. Вдруг ненароком, в суматохе и суете, те выдадут какую-нибудь страшную военную тайну…
Хотя какая тут может быть тайна: просто наши люди опять стали заложниками чужой войны.
НА МОМЕНТ ПОДПИСАНИЯ НОМЕРА
Россияне, покинувшие Ливан и прибывшие в Москву, торопятся домой.
Вернувшиеся вчера из Ливана на родину не изъявили желания разместиться в столичных гостиницах, сообщили “МК” в ДИП МИД РФ. Прямо из аэропорта одних отвезли по месту жительства родственников в Москве, а других доставили на вокзалы, с которых они прямиком доберутся к себе домой.
— Когда спасательная операция началась, речь шла о том, что в Ливане находится около 1400 наших граждан. По сути дела, все они уже доставлены на родину. Однако не исключено, что там еще остаются наши соотечественники, — говорят в МИДе.
Между тем, как сообщил представитель МЧС г-н Петроченко, пока новых рейсов для эвакуации из зоны конфликта не планируется.
