Удивитесь вы, люди, а вчера случился Всемирный день поэзии. Так решило ЮНЕСКО еще 8 лет тому назад. Кстати, почему именно 21 марта, так и осталось тайной. Единственное разумное объяснение — весна! И поэзия весны. Весна в наличии, и поэзия у нас в Москве еще есть. Она существует. И в честь праздника всю половину марта и даже в начале апреля узкий, но гордый и довольный поэтический круг Москвы устраивает встречи.
“Поэт в России больше, чем Россия”, — это слова Льва Рубинштейна, который, кстати, тоже стал участником одного из нескольких десятков мероприятий, которые проходят в эти дни во всех поэтических местах города. Организатор проекта депутат Мосгордумы Евгений Бунимович смог на целых четыре недели завоевать для поэтов, молодых и не очень, множество площадок: театр “Практика”, Чеховская библиотека, галерея АЗ, клуб на Брестской, “Билингва”, Дом-музей Цветаевой, “ПирОГИ”, театр DOC… Всего не перечесть. В прошлом году масштаб был почти такой же. Но “каждый вечер в час назначенный” эпицентров поэзии с годами все больше и больше. О чем это говорит? О том, что поэзия встает с колен и оглядывается вокруг себя.
Кто участвует? Лев Рубинштейн — человек с именем, его знают. Поэт Константин Кедров — тоже фигура, лауреат премии Grammy.ru. Другие герои нынешнего поэтического мира — конечно, поэты, очень хорошо известные в очень узких кругах. Андрей Родионов — странный, немного нескладный, с безумными глазами, которого поэты в один голос называют лучшим стихотворцем современности, на его вечерах не протолкнуться. Есть и так называемое мэйл-арт, и поэты Максим Амелин и Глеб Шульпяков соединяли поэзию с видео, и поэт Сергей Соловьев на пространствах Театра свободной мысли “Речевые ландшафты” представлял новую книгу, и турниры, и поэты из Украины вместе с нашими устроили “москальско-хохляцкий слэм”… Феноменальный проект “Чернышевский”, где критик Дмитрий Бак будет, как в свое время Брюсов, проводить смотр поэтических групп. А в “Билингву” приезжают французские поэты, у которых на родине тоже идет фестиваль с гордым названием “Весна поэтов”. Наконец, в знаменитом клубе “Б-2” Дуня Смирнова, Иван Дыховичный и многие-многие VIP’ы будут общаться с поэтами. И всюду — зрители, зрители, зрители!
А незадолго до “Дня Икс”, до Всемирного дня поэзии, в Булгаковском музее выступил поэт Тимур Кибиров. Поэт-концептуалист, герой московского андеграунда 70-х, печатался только на Западе или подпольно. Теперь — все места заняты, люди стоят в дверях. Тишина… Даже мобильники не звонят, в отличие от театров. Только попугайчик в клетке взвизгивает. В шебуршении за бархатной шторкой подозреваю жителя Дома Булгакова — черного кота а-ля Бегемот. На слушателей со стены взирает Михаил Афанасьевич с сигареткой. А Кибиров читает и про “поцелуя прощального чмок”, и про ножки:
Из жареной курятины когда-то
Любил я ножки, ножки лишь одне,
И что ж? Промчались годы без возврата,
И ножки эти безразличны мне.
В его стихах явно чувствуются заимствования самых разных известных цитат, но как феерически они обыгрываются! Чего стоит стихотворение, написанное под “Мойдодыра” Чуковского? Зрители хохочут.
Идеалы убежали, смысл исчезнул бытия,
И подружка, как лягушка, ускакала от меня.
Я за свечку (в смысле приобщения к ортодоксальной церковности), свечка в печку,
Я за книжку (в смысле возлагания надежд на светскую гуманитарную культуру), та бежать, и вприпрыжку под кровать.
Вдруг из сей всемирной склоки,
Позабытый, чуть живой,
Возникает древний Логос
И качает головой…
Вечер закончился совсем феерически, так как Тимур Юрьевич сообщил миру:
Но назвать говном говно
Имею право все равно.
