Свершилось то, что нам давно обещали: срок военной службы по призыву составляет теперь 1 год вместо прежних полутора и двух.
Матери, невесты, жены потенциальных призывников, конечно же, рады. Кадровые военные — нет. Они практически единодушно считают, что уменьшение срока службы серьезно скажется на боеготовности Вооруженных сил.
“МК” попытался выяснить, станет ли теперь в армии меньше дедовщины и как к грядущим переменам готовятся в войсках.
Считается, что сокращение срока повысит привлекательность армейской службы. Некоторые военачальники даже заявляют, что эта мера “увеличит эффективность боевой подготовки, сделав более сжатым учебный процесс”.
С таким высказыванием согласны далеко не все, хотя вслух об этом предпочитают не говорить, чтоб не противоречить официальной точке зрения. Ее в одном из интервью высказал министр обороны Сердюков: “Как было прежде? Первый год солдат учился и служил, а во второй — готовился к возвращению домой. Сейчас такого не будет”. А что же будет? На этот вопрос “МК” попросил ответить представителей различных видов Вооруженных сил.
Помощник главкома Сухопутных войск полковник Игорь Конашенков:
— Больших проблем в связи с переходом на год мы испытывать не будем. Мы об этом знали давно и готовились.
Вначале призывник, как и раньше, месяц будет проходить курс молодого бойца. Затем — присяга. Потом 90% новобранцев отправятся в учебные центры, где за 4—5 месяцев получат военную специальность, чтобы оставшиеся полгода служить уже в боевой части.
Когда срочники призывались на 2 года, у них по плану боевой подготовки было 4 цикла обучения. Каждые полгода они занимались вначале одиночной подготовкой, затем в составе отделения, подразделения и полка. После троекратного повторения солдат уходил в запас кое-что понимающим в военном деле. Теперь цикл обучения сократится вдвое. Качество резерва, конечно, будет уже не тем, что раньше, но для его повышения мы совершенствуем систему сборов с резервистами. Сейчас с ними очень много проводится учений сроком от недели до 3 месяцев.
Офицеры, которые еще застали переход от 3 лет службы по призыву к 2 годам, рассказывают, что по сравнению с двухгодичниками трехгодичники были просто асами. Из танков стреляли с закрытыми глазами. Сейчас похожая ситуация. Но не надо забывать: тогда в армии не было контрактников. А теперь есть.
За время действия Федеральной целевой программы по переводу ряда воинских частей на контракт в Сухопутных войсках порядка 100 тысяч солдатских и сержантских должностей заняты контрактниками. И для нас главная задача — именно их довести до уровня таких профессионалов, которые бы стреляли с закрытыми глазами.
На контракт у нас переведены уже целые дивизии — так называемые части постоянной боевой готовности. Это полнокровные соединения — 14—15 тысяч человек, которые, не дай бог война, сразу идут в бой. В них призывников мы уже не отправляем. Они служат только в частях сокращенного состава, которые в случае военных действий предстоит развернуть до штатной численности. Те, кого туда призовут, обязаны будут пройти сборы и другие мобилизационные мероприятия. Подобная практика существует и в других странах мира.
Помощник главкома ВВС полковник Александр Дробышевский:
— Солдат — телеграфистов, телефонистов, операторов, — которые служат в ВВС, за 2—3 месяца еще как-то можно подготовить. Труднее с аэродромными водителями тепловых, кислородно-добывающих, снегоуборочных машин и водителями автобусов. От общего количества призывников они составляют 40—50%. Их за полгода не обучишь.
В ПВО солдаты-призывники — это в основном водители на комплексах С-300. Причем, когда “трехсотка” стоит на месте, солдат — оператор наведения, или планшетист, а когда техника в движении, он еще и водитель. Раньше в учебном центре он получал специальность, затем еще 4 месяца проходил доподготовку в части — его вводили в строй, не доверяя самостоятельно работать. Потом сажали за руль, еще с полгода продолжая учить. И только в оставшееся время он служил как специалист.
Теперь же после учебки две недели — укороченная доподготовка, и, мягко говоря, со слабыми навыками он должен самостоятельно водить С-300. Естественно, теперь мы будем стараться, чтобы эти специальности осваивали как можно больше контрактников.
Помощник главкома ВМФ РФ капитан 1-го ранга Игорь Дыгало:
— В ВМФ уже принято решение: на кораблях и подводных лодках матросами и старшинами будут служить только контрактники. Призывники пойдут лишь в береговые части.
На переходный период управлением боевой подготовки и Главным штабом ВМФ разработана четкая, эффективная система мер, когда матрос не станет тратить время на подготовку в учебных отрядах, а сразу непосредственно будет обучаться практическим навыкам на корабле. К тому же есть надежда на то, что уже готовых специалистов для флота мы будем получать из РОСТО.
Помощник командующего РВСН полковник Александр Вовк:
— У нас призывники служат на должностях электриков, водопроводчиков, связистов, водителей, специалистов по охране и обороне объектов, в том числе и боевых ракетных комплексов.
В июне прошлого года мы провели специальный военный совет по проблеме перехода на один год службы совместно с представителями РОСТО (Российская оборонная спортивно-техническая организация, в прошлом — ДОСААФ), где приняли новую совместную программу подготовки призывников.
Раньше из РОСТО мы получали только 20% специалистов, остальных готовили у себя в учебных центрах — там имелась хорошая база, преподаватели, техника. Теперь мы сами будем готовить только 25%, а РОСТО — около 60%.
Это вызывает беспокойство: имеются ли в РОСТО база и специалисты, которые смогут справиться с возросшими объемами? К тому же у себя в учебных центрах мы вынуждены сократить сроки обучения до 4 месяцев, чтобы успеть получать младших специалистов до массового увольнения в запас, и не допустить снижения боеготовности.
Представитель РОСТО (фамилию просил не называть):
— Ежегодно РОСТО готовит для армии 80—100 тысяч специалистов. По предварительным планам на 2008 год, их должно быть около 90 тысяч. (Почему не 160—180 тысяч, если Генштаб собирается увеличить призыв в два раза?)
Подготовку призывников 2008 года мы начали уже 1 октября, как того требуют нормативные документы, но денег на их обучение до сего дня от Минобороны не поступало. Мало того, 28 декабря 2007 года Минобороны проводило тендер по выбору организации, которая должна готовить специалистов для армии. Конкурсная комиссия все еще подводит итоги и решает: дать РОСТО заниматься такой подготовкой или нет.
Наши конкуренты — ДОСВАМ — Добровольное общество содействия автомобилистам и механикам — структура, которая в свое время отпочковалась от РОСТО. У нее нет такой базы, как у нас, а потому на деньги Минобороны они хотят заключать договоры с ПТУ, где и планируют готовить специалистов. Фактически они собираются выступить посредником в размещении денег военного бюджета. А бюджет в 2008 году на подготовку допризывной молодежи предусматривает 2 млрд. 238 млн. рублей. Год уже начался, но какая часть средств кому достанется — неясно. Все еще делят.
АНЕКДОТ В ТЕМУ:
Объявление. Гвардейской стрелковой дивизии на период учений срочно требуется опытный пулеметчик. Желательно со своим пулеметом.
Одновременно с сокращением срока службы Минобороны объявило об отказе от призыва на двухгодичную военную службу офицеров запаса.
Теперь, говорят в Минобороны, “из состава выпускников военных кафедр будет образован своеобразный офицерский мобилизационный резерв”. Одновременно “в гражданских вузах будет усилена разъяснительная работа со студентами, с тем чтобы они в добровольном порядке шли служить в армию и на флот”.
“Добровольный порядок” предполагает три варианта:
1. Студент идет на военную кафедру и учится по программе подготовки офицеров запаса. При этом военных кафедр в вузах вместо 229 останется только 35. Еще в 33 вузах их преобразуют в военно-учебные центры.
2. Студент обучается в учебном военном центре вуза, что означает автоматическое подписание контракта с Минобороны, по которому после института он идет служить офицером минимум на 3 года. Если выпускник передумает, то с него в пользу военного ведомства взыщут сумму, потраченную Минобороны на его обучение.
3. Если юноша не выбрал ни одного из первых двух вариантов, то по окончании вуза его призывают на год солдатом.
Решит ли это проблему кадрового голода в армии, покажет время. Но потеря двухгодичников уже сейчас станет для войск серьезной проблемой. Из-за массового увольнения кадровых офицеров в самых многочисленных Сухопутных войсках среди командиров батальонов двухгодичников 8% (в советское время на многомиллионную армию было менее 1%), ротами командуют 32%, а взводами — все 80%. Всего, по данным Минобороны, 12,8 тыс. офицеров призваны из запаса.
Главком ВВС (1998—2002 годы) генерал армии Анатолий Корнуков:
— Всегда, даже в советское время, в войсках был некомплект младших офицеров. Положение спасали двухгодичники. Если их сейчас убрать, взводами придется командовать прапорщикам. Но те охотней идут на продсклад или в столовую, а уж когда наберут солдат-недоучек, их на взвод ничем не заманишь. Не представляю, как молодой старлей или капитан — командир роты — справится со всей этой необученной оравой да вдобавок без командиров взводов? Жалко ребят…
Ведь не генералам, а им отвечать за неопытного солдата, если того, к примеру, посадят на тяжелый многоосный автомобиль “Астролог”, на котором базируется С-400. У нас, бывало, и С-300 раньше при маневрах валялись на боку.
Однажды, когда это случилось в Валдае, меня сразу стала пытать ФСО: не опасно ли, не взорвется ли ракета, не ядовитое ли топливо и как вообще такое могло произойти?.. А так: сядьте за руль да попробуйте сделать на этой машине поворот под 90 градусов. С 5—6-й попытки не впишетесь! Потому-то в ответственные моменты за руль мы сажали офицеров, но и у них часто не хватало опыта.
Или взять специалистов автоматизированных систем управления. Только дилетанты думают, что за 4—5 месяцев их научат нажимать кнопки — и порядок. Медведя тоже за это время можно натренировать. Но что за теми кнопками стоит, что случится, если произойдет ошибка, — медведь этого знать не может. А человек должен. А после такой подготовки он сам сможет выполнять лишь роль дрессированного медведя.
АНЕКДОТ В ТЕМУ:
Молодые люди, достигшие в этом году 27-летнего возраста, прокляты приказом министра обороны.
В связи с сокращением срока службы призывников теперь потребуется в два раза больше — 400—500 тыс. человек в год. По расчетам Генштаба, это станет возможно благодаря отмене ряда отсрочек. Потому с 2008 года в армию призовут: сельских учителей и врачей, работников оборонных предприятий и даже семинаристов. Учащихся профтехучилищ и техникумов освободят от службы только до достижения ими 20 лет. Юноши, на попечении которых находятся престарелые родители или родственники-инвалиды, могут надеяться на отсрочку лишь после тщательной медико-социальной экспертизы. Служить отправятся также отцы, имеющие ребенка в возрасте до 3 лет или беременную жену. Правда, весь срок службы их семьи будут получать соцподдержку из федерального бюджета.
Столь непопулярная мера, как отмена отсрочек, несколько смазывает радостное впечатление от сокращения срока службы и пока еще вызывает много вопросов.
Секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина Мельникова:
— Еще неизвестно, долго ли продлится эта история с годом службы. В Генштабе ведь думают, что, отменив социальные отсрочки, они вычерпают весь нынешний резерв мужчин до 27 лет. Да ничего подобного! Все, кто до этого года оформил свои социальные отсрочки, призыву все равно не подлежат — закон обратной силы не имеет. В противном случае, родственники могут смело подавать в суд, вплоть до Европейского, их позиция неуязвима.
Военные, конечно, рассчитывают, что им поможет приказ трех министров — МВД, Минобороны и ФМС от 11 ноября 2007 года — о совместном контроле за гражданами, обязанными состоять на воинском учете. В нем говорится: куда бы ты, сынок, ни сунулся, тебе везде укажут, что ты должен идти в военкомат — при обмене паспорта, перемене места жительства, каких-то стычках с МВД… Но это все равно не выход.
Так что очень даже может случиться, что вскоре выяснится: солдат-годичников слишком мало — не в два раза больше, как рассчитывал Генштаб. Тогда Дума быстренько подсуетится и вернет обратно полтора года службы, а может, и все два. Такой прецедент был в 1995 году. Тогда людей призвали на полтора года, а служить заставили два.
АНЕКДОТ В ТЕМУ:
Царская армия. Два седых бородача курят. Подходит третий:
— Слышь, мужики, дайте табачку...
— А ты который годок служишь?
— Тринадцатый...
— Пшел вон, салага!!!
И все же, несмотря на все проблемы, для простых российских граждан один год службы выглядит куда привлекательнее, чем два. Меньше срок — меньше дедовщины. Многие беспокоились, что, когда в войсках столкнутся те, кто служит два, полтора и год, у командиров будут большие проблемы. Однако, как рассказали “МК” в пресс-службе Сухопутных войск, офицеров к этой ситуации готовили. В результате за прошлый год, когда срочники пришли на полтора года, количество преступлений у сухопутчиков снизилось на 17%.
Говорят, в прошлом году даже начали отмирать привычные солдатские клички. Раньше существовала градация: первые полгода ты “дух”, потом “черпак”, и только последние полгода “дед”. Новая классификация пока не устаканилась, только “деды” по-прежнему остались. Зато “черпаки” — им больше всех доставалось от неуставных отношений — вымирают как класс, так как боец из “духа” сразу превращается в “деда”. И это уже неплохо. Но хочется большего.
Например, знать: во что обошлись госбюджету армейские нововведения с сокращением срока службы? Если, как утверждают военные, от них нет эффекта с точки зрения боеготовности, возможно, эти меры оправданы хотя бы экономически? Посчитаем.
В среднем подготовка солдата за первые 4—5 месяцев в учебном центре Сухопутных войск обходится государству в 90—250 тысяч рублей в зависимости от специальности (для ВМФ или ВВС — еще дороже). Если помножить это на 400 тысяч призывников — минимум, который должны теперь призывать ежегодно, — получится около 100 000 000 000 рублей — цифра с 11 нулями!
При этом боец за свой единственный год службы вложенные в него деньги “отработать” не успевает — сразу увольняется. Выходит, армия становится менее боеспособной, но при этом нам, налогоплательщикам, она обходится в два раза дороже. И зачем нам такая армия? А какой она вообще должна быть: контрактной, призывной, смешанного типа? Кто знает, какую армию мы строим?
В октябре, выступая в Госдуме на закрытом “правительственном часе”, министр обороны Анатолий Сердюков сказал, что переход на один год службы — это часть реализуемой в России программы по модернизации и реформированию Вооруженных сил.
Спросите у любого военачальника: что это за программа? Никто точно не ответит. И вовсе не потому, что это военная тайна, просто в Минобороны давно уже запутались в собственных прожектах: то собираются ликвидировать военные округа, создав вместо них региональные командования, то заявляют, что таких планов не существует. То пишут новую военную доктрину, а потом говорят: и старая сгодится. И никто не знает точно, каким будет облик нашей армии даже в ближайшей перспективе, в какую сторону ее модернизируют?
При этом любому военачальнику известно, что облик армии выстраивается исходя из наличия внешних угроз.
Перечень которых составляется в зависимости от национальных интересов. Сначала на политическом уровне определяется, какую группу угроз мы будем парировать политико-дипломатическими средствами, какую — отстаивать экономически, ну и за какие жизненно важные интересы готовы воевать. А главное — с кем. И где: в воздушно-космическом пространстве или на земле — как прежде, грохотать танками по равнинам.
Только зная все это, можно нарисовать реальный облик Вооруженных сил: какие для них нужны системы вооружения, кадровый и личный состав, кому и сколько служить — по контракту или призыву. Ну и, конечно, во что такая армия обойдется государственному бюджету.
Нам же сегодня неизвестно, какую армию мы финансируем и строим. Однако это не мешает с ней экспериментировать: сокращать сроки службы, переводить на контракт — авось хуже не станет. А если и станет, то через пару лет мы снова возьмем денег в бюджете и отреформируем все заново.
АНЕКДОТ В ТЕМУ:
Офицер спрашивает солдата, почему тот пошел в армию. Новобранец бодро отвечает:
— Во-первых, хочу защищать Родину.
— Правильно.
— Во-вторых, служба делает меня сильнее.
— Верно!
— А в-третьих, моего согласия никто не спрашивал.
***
Забрали программиста в армию офицером. Он построил солдат и командует:
— На нулевой-первый рассчитайсь!
