Подозревается лак для ногтей
Как рассказали «МК» в ГУ МЧС России по Москве, сигнал о возгорании поступил в 0.55 и первые пожарные расчеты прибыли спустя 5 минут. Увы, старому дому с деревянными перекрытиями это не сильно помогло. Сами пожарные признавались, что идти сквозь дым было крайне сложно: все квартиры перестроены, планов перепланировки нет, на пути неоднократно образовывались прогары. Не случайно один из огнеборцев был вынужден обратиться за помощью с диагнозом «стрессовая ситуация».
На месте ЧП работал известный московский диггер, историк Вадим Михайлов. Он рассказал «МК» подробности ночной трагедии.
— Причина возгорания, на ваш взгляд, очевидна?
— Мне объяснили, что во время ремонта что-то повредили в дранке на чердачном уровне. И там, на чердаке, в полумансарде, якобы часть сухой дранки попала в воздуховоды каминного типа. Камины, естественно, давно заделали, но она там лежала, была в сыпучем состоянии, могла быть как бертолетова соль, как порох вспыхнуть. Поэтому могла загореться снизу вверх, а потом идти вниз. Перекрытие прогорело в течение 20 минут.
— Ну а сам пожар из-за чего возник?
— Женщина рассказала, что это началось у подруги в квартире: когда она включила свет, произошли хлопок и резкое возгорание… Либо должен быть поджог для такого хлопка, либо накопление газа.
— Дом газифицирован, но жильцы говорят, что проблем с газом не было.
— Смотрите, хлопок мог быть вызван краской, например на основе лака для ногтей. Она могла накапливаться в замкнутом пространстве и распространяться с места.
— А где вы были?
— С черного хода зашли и добрались до пятого этажа… Пламя уже выпирало на черный ход, и было конвективное гудение слышно через черный ход. Маневрировали только со стволов лестничных клеток, маршей, потом через окна лафетными стволами. Мой напарник помогал нести человека, у которого были проблемы с руками.
— Есть что-то, что вас поразило в развитии пожара?
— Удивительно то, что межэтажные перекрытия были поставлены позже, на стропильных креплениях чердака. Почему? И уже недостаточного прогара было достаточно, чтобы несгоревшее перекрытие упало вниз, а потом вскрыло под собой очаги, которые пришлось дотушивать до утра. Таких очагов было десять, потом сузилось до трех. Пожарные резали это перекрытие и выносили во внутренний двор.
Жертвы старой «коммуналки»
«Подруга в квартире» — это Ксения Башмет, дочь легендарного музыканта и дирижера Юрия Башмета. В ту ночь у нее была приятельница. К счастью, сама Ксения, ее сын, дочь и гости успели эвакуироваться. Но жертв избежать не удалось.
Списки погибших в пожаре на Никитском бульваре уточнили полицейские. Это жильцы квартиры №48 на шестом этаже, расположенной прямо над апартаментами дочери альтиста и дирижера Юрия Башмета. Квартира фактически стала для людей крематорием. Они потеряли сознание от дыма и сгорели заживо.
Квартира №48 — это восьмикомнатная «коммуналка» с несколькими владельцами. Две комнаты находятся в собственности бизнесмена Олега Кашина и его супруги, еще одна — москвички Марии Оксанен. Эти хозяева комнаты сдавали. Оксанен (ее сейчас в России нет) связалась со своими арендаторами и выяснила, что они не пострадали, так как уехали в отпуск.
Постоянно в «коммуналке» жила семья почетной гражданки Пресненского района 83-летней Аллы Ивановны Нагорновой, которая в свое время работала инженером. Это сама пенсионерка, ее дочь-инвалид, 56-летняя Елена Шакурова, и внучка — 33-летняя Галия Шакурова (предприниматель в области производства кинофильмов, видеофильмов, в последнее время она не работала). Кроме того, со взрослыми также жили двое правнуков-инвалидов (6 и 4 лет от роду), которых Галия воспитывала без мужа. Мальчики были от рождения глухонемые. В общей сложности эта семья владела тремя комнатами, все пятеро погибли. Первого погибшего мальчика нашли быстро, а вот второго пришлось долго искать. Алла Ивановна была очень грузной женщиной и из-за своего веса просто не смогла спастись.
— Лена давно жаловалась на проводку, — вспоминают соседи. — В доме был капитальный ремонт, она считала, что коммунальщики должны за свой счет заменить также старые провода. Это простая семья, и сами они проводку поменять не могли из-за стесненности в средствах.
Впрочем, другой хозяин комнат, Олег Кашин, заявил, что в квартире не так давно ТСЖ заменило всю проводку.
Из этой же квартиры были госпитализированы двое пострадавших — Павел Машкин и Елена Лаврика. Еще в списке погибших — 44-летняя Наталья Сыроватская, ее 24-летний сын Богдан и Елизавета Первакова.
Личность еще одного погибшего вчера к 18.00 не была установлена. Известно лишь, что мужчина тоже находился в квартире 48, но провалился вниз, поэтому сначала думали, что он тоже имеет отношение к семье Башмета.
Американский след
По первым данным, очаг находился именно в квартире, где квартирует Ксения Башмет с двумя детьми и няней, — №44 на 5-м этаже (площадью 193,4 квадратного метра). Это жилище было куплено 2–3 года назад, а до этого владельцем был американский предприниматель Джеффри Свитбаум. Он жил и работал в России с 1990 года, организовал фирму «Айтемс» (сфера деятельности — складские услуги, таможенное оформление). Свитбаум увлекался дизайном интерьеров — так, он разработал дизайн шоу-рума эксклюзивной обуви и аксессуаров, который открылся в здании бывшей фабрики на Даниловской набережной. «Меня не смутили ни старые развалившиеся стены, ни покосившиеся колонны, ни земляной пол. Изначально все было серым: серые стены, серый пол… Потом все сделали белым с яркими полосками», — рассказывал американец в интервью.
Судя по всему, дизайн своей восьмикомнатной квартиры он продумал самостоятельно. Мы пытались связаться с гражданином Свитбаумом по телефону, но его бывшие сотрудники сказали, что он продал бизнес и уехал на родину.
— Он сильно перепланировал квартиру. Изначально это 8-комнатная квартира, кухня должна быть в конце квартиры. Так американец соорудил кухню, то есть мокрую зону, при входе в квартиру по правую руку. Снес все перегородки, оставив лишь зону туалета и стояки в ванной комнате, и отгородил огромную спальню, — говорят жильцы с 6-го этажа. Они вспоминают, что в 2000-е годы тут была частная картинная галерея, впрочем, американец вроде бы использовал жилье по назначению.
Тем не менее жители конфликтовали с Джеффри из-за незаконной, по их мнению, перепланировки. В квартирах пошли трещины, кроме того, американец в качестве верхних перекрытий оставил всего лишь четыре деревянные балки и настил. Мало того что пыль во время ремонта шла в квартиру этажом выше, но и шумоизоляция оставляла желать лучшего. А что самое страшное — образовались пустоты, щели. Воздушная тяга впоследствии имела роковое значения для пожара — в квартире №48, расположенной над жилищем Ксении Башмет, люди задохнулись от угарного газа.
Не единожды в доме на Никитском бульваре были разные комиссии, суды шли не один год, однако в итоге жильцы проиграли американцу. А он вскоре продал квартиру семье пианиста.
— Всеми хозяйственными делами заправляла Ксения, — пояснил полицейским Юрий Абрамович Башмет. — Я там был от силы раз 10, насчет перепланировок ничего не знаю. В квартире не так давно был эстетический ремонт, а проводку менял еще тот американец.
В особенно разгневанном состоянии пребывает семья чиновника из ГБУ, проживающая под квартирой №44. Четыре года назад они сделали в жилище ремонт, материалы использовались импортные, дорогие. В квартире после пожара было по колено воды, более того, где-то произошло обрушение.
— Пожар начался при входе, в районе первой комнаты, где у нас гардеробная, — такие показания дали жильцы. — Прибежала дочь, она ночует в той комнате, нас разбудила. Через открытое у нас окно квартира мгновенно наполнилась дымом, гарью, мы успели выбежать.
У них есть претензии к Ксении — мол, из ее квартиры часто по ночам раздавались подозрительные звуки, как будто по полу катали шары. Соседи даже подумывали, что там нелегальное казино (когда-то в их доме уже выявляли такую квартиру).
— Я не спал всю ночь, нервничал, а у меня сегодня концерт, — признался Башмет.
Ущерб от пожара гигантский. Квартира Ксении вся сгорела, жилище чиновника разрушено и затоплено. «Какой там миллион, в 300 раз больше», — так оценили ущерб жильцы. С утра расстроенный чиновник с главой местной управы обсуждал ситуацию и после пожарной экспертизы всем подъездом планировал подавать претензии к квартире — виновнику бедствия.
Где жила Варя Синичкина
Дом на Никитском бульваре, в котором произошел пожар, более ста лет назад был одним из самых высоких среди своих соседей — семь этажей. Архитектор Богдан Нилус в 1913 году создавал жилой дом для служащих Московской конторы Государственного банка, однако в итоге судьба дома сложилась иначе.
Здание на Никитском бульваре должно было представлять собой маленький «город в городе» — жилой комплекс, как сказали бы сегодня. Помимо жилого дома тут собирались построить прачечную, хлебную лавку и собственную домовую церковь — церковь Николая Чудотворца, заложенную в 1915 году (ссылаются на данные ЦГИА). Однако в планы вмешалась Первая мировая война, а потом — революция, и домовой храм переоборудовали под жилье.
О первоначальном замысле напоминает лишь архитектура.
«Центр композиции фасада по бульвару отмечен гигантским (четыре этажа по высоте) двадцатиколонным пилястровым портиком, который увенчан оригинальным фризом и карнизом, устроенным между шестым и седьмым этажами. Несмотря на довольно плотную застройку всего владения, комплекс не создает впечатления человеческого муравейника. Окна квартир не смотрят друг на друга. Все углы зданий скошены, по-московски, чтобы дать возможность проезда телег и машин», — сказано в объяснении москвоведа и экскурсовода Ирины Левиной на портале «Узнай Москву».
— Сам Государственный банк занимал соседнее здание, усадьбу Лунина, в которой сейчас расположен Музей искусств народов Востока. Для своих служащих они строили дом в шаговой доступности. Поскольку банковские служащие были небедными людьми, жилье получилось очень хорошее — с просторными квартирами с высокими потолками, хорошим двором, с черными ходами для прислуги и всем необходимым поблизости. Однако потом вмешалась революция, и, например, домовую церковь не успели освятить, — рассказал «МК» москвовед Александр Фролов. По его словам, дом на Никитском был одним из самых массивных в окрестностях не только из-за количества этажей, но и из-за планировки, предусматривавшей высокие потолки. Его конкурент — дом-тучерез Нирнзее в Малом Гнездниковском переулке — появился почти в то же время, в 1912–1913 гг.
Некоторые москвоведы считают, что именно в дом №12 по Никитскому бульвару провожал Шарапов младшего сержанта Варю Синичкину в третьей серии фильма «Место встречи изменить нельзя». Об этом свидетельствуют характерные арки, формирующие одну из самых длинных цепочек проходных дворов-колодцев в городе (причем выход на бульвар сохранился только в одном месте). Именно под этими арками прощаются молодые работники МУРа.
История подтверждает: в 1920-е годы планы на будущее этого здания изменились, и вместо сотрудников министерства финансов (как замышлялось до революции) здесь поселились семьи рабочих. Следовательно, одна из комнат в коммуналках могла достаться семье Вари Синичкиной, студентки пединститута, мобилизованной в милицию (девушка как раз должна была родиться в середине 1920-х).
А помимо кинематографических персонажей в разные годы в доме №12 по Никитскому бульвару проживали конструктор авиационной и космической техники Наум Черняков (в 1941–1954 годах), театральный и литературный критик Давид Тальников, государственный деятель Д.И.Ефремов.
Насколько вообще катастрофичны последствия для той части здания, где был пожар? Этот вопрос мы задали Вадиму Михайлову:
— Собственно, за подвал мы не беспокоимся, а за стены беспокоимся. В районе пятого этажа и выше. Потому что появились трещины в районе пятого этажа, разрывающие и субгоризонтальные трещины, которые мы отсюда не видим. Это говорит о повреждении несущей стены на угловой части. Если будет мороз, то тогда будет плохо. Но если поставить стяжки, провести дорогостоящую сушку здания — тогда избежим каких-то разрушений, несовместимых с его обликом.
КАК ИЗБЕЖАТЬ ПОЖАРА
— Старые дома всегда относятся к группе риска по пожароопасности, прежде всего именно из-за их электропроводки, — рассказал «МК» электромонтер Василий Прозоровский. — В таких зданиях много материалов типа дранки и дерева, которые за сто лет становятся исключительно пожароопасными. Ниши и пустоты в стенах там тоже попадаются часто — а это отличная тяга и доступ воздуха, что усугубляет ситуацию.
— В принципе стопроцентной защиты от возгорания квартирной проводки на уровне щитка не существует, — говорит Прозоровский, — гарантию может дать только полностью исправное электроустановочное оборудование (розетки, выключатели и так далее) и проложенная по всем правилам электропроводка. По всем правилам — значит провода соединяются либо пайкой, либо опрессовкой в распределительных коробках. Плюс, повторю, исправные, неразболтанные розетки и соблюдение правил эксплуатации. Это значит, например, что удлинитель не более чем временная мера, постоянно его использовать нельзя.
Медная проводка имеет ориентировочный срок жизни в 45 лет, говорит электрик. Срок службы алюминиевых проводов намного меньше. «К тому же у алюминиевых проводов есть одно отвратительное свойство, — говорит Прозоровский, — от времени они становятся хрупкими в местах соединений. Плохой контакт плюс непременная в городе вибрация — и вот соединения постепенно расшатываются. А дальше электрическая дуга — и в лучшем случае ее «отработает» автомат или УЗО, а в худшем будет как в доме на Никитском».
Чтобы снизить риск возгорания, на входе в квартиру — в так называемом щитке — устанавливаются автоматы и устройства защитного отключения (УЗО). Обычный автомат — в просторечии пробка — отрабатывает «сверхток», то есть короткое замыкание, выключаясь от повышенной нагрузки, а также перегрев, обесточивая проводку, если она нагревается примерно до 70 градусов. УЗО устроен чуть сложнее. Прибор сравнивает величину тока, идущего к потребителю тока, с величиной тока на выходе защищаемого объекта, и если разница достигает серьезных величин, (например 30 мА, что опасно для жизни человека), разрывает цепь.
