Председатель Еврокомиссии Романо ПРОДИ прилетел в Москву вечером, 28-го, на саммит Россия—ЕС. Европейский союз, куда входят 15 стран, не государство само по себе, хотя внутренние границы его почти исчезли и даже валюта общая. Поэтому, хотя глава высшего исполнительного органа ЕС зовется просто — “председатель Еврокомиссии”, он, по сути, премьер-министр правительства объединенной Европы. Родился синьор Проди 9 августа 1939 г. в Скандиано, недалеко от Болоньи, где окончил университет, один из старейших в Европе. Профессор. Считается одним из ведущих экспертов европейской экономической школы.
А еще он — большой гурман и любитель езды на велосипеде, которой предается, когда навещает родные места в Италии. Но это — нечасто. Даже жена, случается, редко видит “перелетного мужа”. Сегодня Романо ПРОДИ в Москве. И в первый же вечер своего визита любезно согласился дать небольшое эксклюзивное интервью “МК”.
— Синьор Проди, позвольте откровенно: кто больше нужен друг другу? Европа — России в лице ЕС, или Россия — Европе?
— А как вы думаете, что с чем лучше идет — водка со столом, на котором — хорошая закуска, или стол, на котором хорошая закуска, — с водкой?
— Хм. Думаю... и то и другое вместе.
— Вот так и Европа с Россией — мы дополняем друг друга. В течение многих лет целые поколения россиян и европейцев были разделены. И теперь, когда мы расширяем Европейский союз, становимся добрыми соседями, появляются возможности дополнять друг друга в таких областях, как природные ресурсы, энергоресурсы, новые технологии. Или водка, продукты, если хотите, — на ваш выбор.
— Водка и богатый стол это, конечно, хорошо. Водки у нас много. Причем — хорошей. Да вот стол — бедноват. А у каждого европейца и то и другое, так сказать, на евроуровне. Получается, что все-таки богатая Европа больше нужна бедной России.
— Бедная Россия? Теоретически можно сказать, что вы правы, но это не совсем верно. Европа без энергоресурсов ничто. Она недееспособна. А это все есть у вас: газ, нефть...
— Но, понимаете, ведь россияне в массе своей, и наши читатели, кстати, тоже, это простые люди...
— Прекрасно. Как и я!
— Так вот, они не думают о том, сколько в недрах России нефти и газа. Они думают, что у них сейчас в кармане. Каков уровень образования их детей. Как трудно им найти работу. И они вправе спросить, а что простому “маленькому человеку” в России даст наше сотрудничество с Евросоюзом.
— Давайте я расскажу вам свою историю. Я действительно простой человек, родился в очень бедном регионе в Италии. Болонья — там была массовая безработица, оттуда миллионами уезжали эмигранты. Этот бедный сельскохозяйственный регион полностью изменился после того, как мы вступили в общий рынок, Италия вошла в европейское сообщество, в ЕС.
Я говорю о том, чему сам свидетель, что произошло в моей жизни.
— И что же дал единый рынок, Евросоюз вашему региону?
— Ну, во-первых, рынок сбыта. Что это дает — понятно? Товары продаются, экономика развивается, появляются новые рабочие места, чтобы производить товары. Что еще? Приток новых технологий, капитала. Кроме того, активизировалась конкуренция, которая не оставляет как простым людям, так и предпринимателям иного варианта, как быть умнее: в своей работе, в бизнесе.
— В пресс-релизе московского саммита сказано, что ЕС последние три года констатирует устойчивый рост российской экономики. И на основании этого строит свою программу сотрудничества с нами. В чем, на ваш взгляд, причина этого роста: помощь Европы? Работа нашего правительства? Или рынок стихийно формирует сам себя?
— Самое главное, что бы я выделил, — разработка и принятие новых прогрессивных законов российским правительством. Разумеется — наличие в обществе стабильности. Происходит постепенное стирание экономических границ с другими странами, объединение рынков. И это дает первые плоды.
— И что дальше? Что впереди? К чему мы вообще идем, если говорить простым, понятным языком.
— Если мы гармонизируем наши экономические отношения, если у нас будут совместимые системы законодательства, если наш рынок — ЕС—Россия — постепенно будет все более и более общим, то мы придем к тому, что через 5 лет будем жить в едином общем экономическом пространстве. Такова наша программа. И темпы роста, как экономики, так и благосостояния россиян, тогда будут гораздо выше, чем в прошлом. Это то, чего мы уже добились в Западной Европе.
— Вы рисуете увлекательную перспективу. Настолько, что хочу спросить, если позволите, любите ли вы научную фантастику? Потому что те перспективы, о которых вы говорите — за 5 лет вывести Россию по уровню жизни едва ли не на европейский уровень, — это фантастика!
— Я не люблю фантастику. Нет. Мне нравится, если уж на то пошло, классическое кино, фильмы о повседневной нашей жизни. А повседневная жизнь такова. Возьмите Францию и Германию. Вспомните, как эти страны когда-то ненавидели друг друга. И каковы их отношения сегодня! Экономические, политические. А уровень жизни? Это не фантастика. Не мечта.
Но Россия... Я десятки раз был в России. Помню, однажды я приехал в Москву, это было еще во времена Советского Союза. Я тогда был президентом самой крупной в Италии государственной промышленной компании IRI. У нас была встреча с российскими учеными в одной научной лаборатории. Я никогда не встречал ни до, ни после такой группы интеллигентных, умных людей. Но каждый из них работал в одиночку. Сам по себе. Я помню, один из них создал новый прибор, который позволял проводить на нем уникальные эксперименты, результаты которых записывались в книги, величиной с библиотечный том. Я спросил этого человека: “Сколько таких устройств производится сейчас? Он ответил: “Есть только одно. Вот это”. И сам спросил меня: “А зачем больше?” Меня это поразило!
— Наверное, его это устраивало. Он создал ноу-хау. Получил за него премию. Может, даже орден. То были другие времена. И вообще — умом Россию не понять. Это такая поговорка у нас. Так сказал наш поэт однажды.
— О, вы не правы. У России есть огромное очарование. Это прекрасная страна. Но, часто бывая в России, я понял одну вещь. У вас есть одно-единственное препятствие. Это неуверенность в себе. Вы слишком фаталисты, слишком пессимисты. Прошлое тенью все еще нависает над вами. Избавьтесь от него. Вы не верите, что мир может измениться, что Россия может измениться — к лучшему.
— Не знаю, согласятся ли со мной читатели, но мне кажется, что вы разгадали то, что у вас, на Западе, называют “загадкой русской души”. Мы, наверное, действительно во многом еще такие.
— Просто надо надеяться и верить. Учиться жить по-новому. Довериться совместному рынку. И, если вы действительно хотите стать богатыми, вы должны поверить, что это возможно!
