По мнению почти всех критиков, “Muse” — это изрядно уцененный вариант “Radiohead”. С гастролями последних у нас пока не складывается, и поэтому “Muse” для немногочисленных местных модников и англоманов выступают в роли вполне адекватной замены. Замена эта происходит уже второй раз. В прошлом году они отыграли отменный концерт в “Лужниках”, а теперь не менее добросовестно потрудились в Крылатском. Сразу после того как Мэттью Беллами, Крис Уолстенхолм и Доминик Говард сошли со сцены, “ЗД” взяла в объятия фронтмена Мэттью и учинила небольшой, но пристрастный допрос.
— Мистер Беллами, ваша команда сейчас просто нарасхват, наверное, забыли, когда в последний раз дома были?
— Когда мы приезжаем в свой родной Тайнмут, то чувствуем, что нас там все ненавидят. Они думают, будто мы говорим гадости про наш городок, в то время как Тайнмут — это красивейшее место с отменными пляжами, да и двери на замок там можно не запирать. Но для 15-летних подростков там нет ничего, кроме драк и наркотиков. У нас банкомат стоял напротив пассажа с магазинами, и там же стояли игральные аппараты, у которых постоянно тусовались все эти крутые парни. Думаешь, что все увлечены игрой и никто тебя не замечает, и вдруг кто-нибудь подваливает: “Ты назвал меня дерьмо-о-о-ом?!”, и ты только успеваешь сказать: “Что?”, как налетают два других парня и начинают молотить. Это было просто ужасно. Особого желания ездить туда нет. Хотя — нас же там родили. Заезжаем, конечно же.
— Лично вас когда-нибудь раздражало, что ваши синглы подбираются так близко к лучшей десятке, но никогда еще до сих пор не попадали в нее?
— Я никогда слишком не волновался по поводу позиций в чартах и прочих таких вещах. Просто, делая музыку, я получаю настоящее удовольствие, мы в группе играем вживую, мы только что отыграли целый европейский тур, и везде был аншлаг! Для меня это сбывшаяся мечта. Я думаю, позиции в чартах в любом случае непостоянны.
— И о чем вы обычно думаете, когда выходите на сцену?
— Вначале я волнуюсь, настроена ли моя гитара и в порядке ли педали для гитарных эффектов. Но как только я начинаю играть, я начинаю оглядываться и думать о том, что происходит, и это потрясающее чувство страха и наслаждения.
— А когда уходите?..
— Это обычно лучший момент. Если все прошло хорошо, тогда я чувствую себя потрясающе и расслабляюсь. Можно с удовольствием смотреть, как выступают другие группы.
— Где вам больше нравится выступать? Дома?
— Да, наверно, в любом месте в Англии, потому что там я чувствую себя как дома. Так здорово, когда люди приходят на твои концерты, прыгают вокруг, понимают твои песни, и все это на родине. Кроме этого мне нравится играть в Японии, потому что фанаты там очень странные. Они просто одержимы музыкой и поэтому везде ходят за тобой.
— Извините за банальность, но кто все-таки оказал на вас наибольшее влияние в музыке?
— Не знаю, влияний было очень много. Вкусы у меня непостоянные, и в данный момент, например, я слушаю много народной музыки из Южной Европы и, кстати, русскую народную музыку тоже. И я всегда любил американский альтернативный рок, “Rage Against The Machine”.
— В песнях “Muse” очень много говорится об одиночестве, о крови и о приближающемся холоде. Это все к чему?
— Я знаю о мире только то, что говорят о нем мои собственные чувства. Так что в каком-то смысле, изучая мир, я изучаю себя самого. А ведь проблема в том, что когда ищешь душу (если, конечно, такая штука вообще существует), то обязательно натыкаешься на свои страхи и кошмарные сны. Иногда на сцене со мной происходит что-то странное. Кажется, будто я уже даже не пою, а звучит какой-то внутренний голос. Фигня, правда? Но я все это чувствую.
— Напоследок небольшой блиц. Какая песня лучше всего описывает вас?
— “Blue Valentine” Тома Уэйтса.
— Самый большой страх?
— Забеременеть от инопланетянина и родить. Это было бы ужасно: родить уродца, которого пришлось бы скрывать от окружающих, и тем не менее любить его, потому что это мой ребенок.
— Кто является вашим героем?
— Персонаж Аль Пачино из “Крестного отца”. Он очень хорошо умеет мстить.
— Кто был самой первой любовью в вашей жизни?
— Моя няня. Однажды она спасла мою жизнь, когда у меня был приступ удушья, и тогда я в нее влюбился.
— В чем заключается ваш самый большой талант?
— Я могу понять, почему человеку плохо.
