А то! Наркологический диспансер — это вам не шуточки. Там нервы нужны, как веревки.
Вот и 38 закаленных работников наркодиспансера №9 (включая дворника) колотит мелкая дрожь. Такого напуганного медицинского коллектива я в жизни не видывала.
Но боятся врачи совсем не пациентов. Они боятся другого — как бы не вернулась их бывшая начальница.
В бывшем главвраче Кларе Хабиевне Лонг, еще недавно — безраздельной властительнице диспансера, подчиненные отзываются примерно так, как Ивашечка рассказывал бы о гастрономических пристрастиях Бабы Яги. Со сладким ужасом и с красочными подробностями. Невозможно удержаться от цитат:
“Изливала на сотрудников злобную ярость и ненависть... Обвиняла то одного, то другого в воровстве ее личных вещей, проклинала: “чтоб у тебя руки язвами покрылись”, “чтоб саркома выскочила”.
Это из резолюции общего собрания.
А вот что написали в заявлениях медсестры.:
— Не стесняясь нас, ставила на чистые бланки больничных листов печать диспансера, при этом заклеивая на печати слова: “наркологический” и “№9”. Продавала гуманитарную помощь — жевательную резинку и пластыри от курения...
— Я абсолютно бесплатно в рабочее время работала на строительстве ее личной дачи.
Санитарка О., как выяснилось, стирала по приказу начальницы ее личные вещи, “в том числе нижнее белье — трусы”.
Не правда ли, вылитая Баба Яга? Кстати, за глаза начальницу так и называли — Бабушкой.
* * *
Однажды Бабушке почудилось, что 5 тыс. долларов, спрятанные в сейфе одной из коллег (главврач отдавала той на сохранение крупные суммы), эта самая коллега украла. Другая сотрудница будто бы наняла бандитов, чтоб те ограбили ее квартиру.
Именно с тех пор жизнь в диспансере пошла наперекосяк. Начались склоки, жалобы, анонимки, обоюдные оскорбления. По заявлениям Клары Хабиевны против неугодных возбуждали уголовные дела, их сначала увольняли, затем по суду восстанавливали... Обиженные, понятно, в долгу не оставались.
Тогда-то и выяснилась печальная истина — под авторитарным руководством Бабушки наркодиспансер потихонечку опускается на дно. Милиция заподозрила Клару Хабиевну в куда более тяжких грехах, чем стирка трусов руками санитарок.
Проверка, проведенная ОБЭП ЦАО, обнаружила жуткие приписки. Оказалось, что 5 лет главврач фальсифицировала медицинские карты дневного стационара, где якобы без отрыва от работы лечились хронические алкоголики (по адресам, указанным в картах, больных обнаружить не удалось) — чтобы затем списать лекарства на “мертвые души”. А контрольно-ревизионный отдел Комитета здравоохранения Москвы подсчитал, что по картам алкоголиков в дневном стационаре списано медикаментов на 253504 руб. 09 коп.
В качестве гуманитарной помощи получили транквилизатор алпрозолам, а Клара Хабиевна заставила врачей выкупить у нее лекарство. Собрала с них деньги, чтобы оплатить перевозку гуманитарки, хотя перевозка уже была оплачена диспансером.
В рабочем кабинете Лонг нашли уйму сильнодействующих нейролептиков, не значащихся в документах и запрещенных к хранению без лицензии.
* * *
Лонг не появлялась на работе почти год — болела. А потом из десяти предъявленных ею больничных четыре оказались липовыми. Как выяснила проверка отделения Фонда соцстраха, они не были подтверждены в медкартах и выданы с нарушениями.
С 2000 года за злоупотребление служебным положением в отношении Лонг 3 раза возбуждались уголовные дела. И 3 раза прекращались. Следствие не нашло доказательств, что Клара Хабиевна принимала пациентов за деньги (лечение в государственном наркодиспансере — бесплатное) и что фальсифицировала медицинскую документацию. Но Управление здравоохранения округа все равно уволило Клару Хабиевну в конце 2000 г.
А Замоскворецкий суд восстановил ее на работе (когда увольняли, не соблюли всех формальностей). Тогда Бабушку выставили вновь — теперь уже по требованию председателя Совета профкомов учреждений здравоохранения ЦАО. В январе 2002-го.
* * *
— Там остался фундамент, но стены и крыша развалились, — напутствовали нового главврача Михаила Водянова в Комитете здравоохранения.
Постепенно наркологический диспансер снова заработал нормально. Подчистили коллектив, разобрались с финансами. Но медучреждение все равно лихорадит — сотрудники пишут объяснительные, а Бабушка издалека грозит, что скоро вернется и наведет порядок. Ее очередной иск о восстановлении на работе опять лежит в Замоскворецком суде.
— Когда я открыл ее стол, — рассказывает нынешний главврач Михаил Водянов, — в ящике нашел гору пустых конвертов. Особенно запомнился один, со специальной надписью “Сэнк ю!”. В них врачи регулярно приносили начальнице мзду. Я даже проверил, не позабыла ли Бабушка по рассеянности в столе сотню-другую баксов. Увы...
— И врачи готовы подтвердить, что платили начальнице?
— Только при условии полной анонимности.
* * *
Доктора один за другим робко входят в бывший кабинет Клары Хабиевны и заводят свой скорбный подсчет.
— Да, я носил главврачу деньги. Ежемесячно.
— По сколько?
— По 300 баксов.
— За что?
— Иначе бы она съела. Создала бы невыносимые условия и заставила бы уволиться.
— Я тоже платила. Были больные, нет ли — даже если находишься в отпуске, все равно надо нести. Только потом узнала, что ходила-то не я одна — все ходили!
— А кто назначил сумму?
— Она мне сказала: “Все дают, и ты должна”. И назвала: “300 долларов”.
* * *
— Все зарплаты и премии, которые мне выписывали, я обязана была отдавать Бабушке. Поэтому деньги я брала с больных.
— А взбунтоваться не пробовали?
— Такой человек становился персона нон грата, и его выкидывали.
— Вы покупали лекарства у Лонг?
— Ну, она насильно не заставляла, мог бы и не брать. Средства на медикаменты списывались со счета диспансера.
— Выходит, их уже оплатил диспансер? И врачи — а значит, и пациенты — должны были получать эти лекарства бесплатно?
— Да. Но бесплатно она не давала, а покупать у нее выходило дешевле, чем в другом месте...
* * *
Нашлась в бумагах главврача и забытая Кларой Хабиевной долговая расписка от пациента: “Я, имярек, проживающий по ул. Лобненская (между прочим, из другого округа. — Авт.), получил от Лонг 400$. Обязуюсь вернуть...”
— Иногда больные, у которых не было денег на лечение, оставляли ей в залог документы. Она заходила ко мне: “На, Тоня, положи паспорт в сейф”, — объясняет главная медсестра Антонина Кресова, некогда закадычная приятельница Бабушки. В прошлом году, по заявлению Лонг, против Кресовой было возбуждено уголовное дело. Теперь оно прекращено.
Впрочем, начальница охотно ссужала и подчиненных: кому даст в долг под 2% в месяц, кому — под 3%. Выходило 24—36% годовых. Эти проценты требовалось выплачивать вперед.
* * *
Вот почему диспансер трепещет от ужаса при одной мысли о том, что Лонг может вернуться. О том, какая жуткая дама их бывшая начальница, сотрудники уже написали в 5 прокуратур: в две межрайонные, окружную, городскую и в Генеральную. А еще в УВД ЦАО и ГУВД Москвы.
Я, конечно, позвонила Кларе Хабиевне. Она оказалась словоохотливой дамой и с удовольствием выложила подноготную своих бывших коллег. Кто — вор, кто — сексуально озабочен, кто — спекулирует, кто — запойный пьяница.
— Работать там я не собираюсь, — призналась Клара Лонг. — Я — обеспеченная женщина, мой муж — советник премьер-министра Камбоджи и будущий нобелевский лауреат. Но я хочу утереть им нос!
А в ответ на сакраментальный вопрос насчет ежемесячной дани Бабушка звонко рассмеялась:
— А пускай они это скажут мне в лицо!
Она знает, что они не осмелятся.
Странно: взрослые люди, а тряслись, как поротые крепостные крестьяне. Доктора — люди образованные, востребованные обществом — послушно несли в клювиках оброк и безропотно выкупали бесплатные лекарства. Санитарки и регистраторши обстирывали начальницу и ишачили на ее даче.
Но не рабы ведь. Ушли бы, устроились в другой диспансер или поликлинику...
“А так везде”, — отвечали мне.
Или я чего-то не понимаю?
