Азербайджанские дети, потеряв от всеобщей ненависти рассудок, яростно топчут ногами трупы выброшенных на улицу армянских соседей. Добрых теть и дядь, которые когда-то кормили их шоколадом.
71-летний Роберт Вартанян, чудом выживший после трех зверских нападений в дни бакинского погрома, сегодня живет в Подольске в убого обставленной, но уютной “малогабаритке”. Долги, нищета, болезни. Мизерной пенсии — тысячи с небольшим — хронически не хватает на лекарства.
Кто бы мог подумать, что так сложится судьба искрометно талантливого бакинского армянина? Он родился в богатой семье, где самым большим культом были книги. Странным именем Роберт младенца назвали в честь шотландского офицера (в то время в Баку поселились английские и шотландские интервенты, которых привлекала нефть), спасшего в 1918 году его родителей от воинствующих мусульман.
— Моя фамилия переводится на русский как Розанов, — говорит Роберт Мовсесович. — Так я всегда подписывал свои научные работы.
Маленький Роберт научился читать в три года. Бабушка, верующая до мозга костей, тайком разрешала ему штудировать армянскую Библию XIV века. Роберт верил всему, что было написано в этой чудесной книге, и мечтал скорее вырасти, чтобы заняться изучением всех мировых религий. “Философию и религию могут изучать только люди морально подготовленные. Коммунисты”, — намекнули Вартаняну. И он вступил в партию.
— Партия мне не мешала: получил четыре высших образования, выучил дюжину иностранных языков, занялся научно-исследовательской работой, — признается Вартанян.
Женился он рано — в 21 год. Познакомились молодые люди на Приморском бульваре, где собиралась “золотая” бакинская молодежь. Роберт всегда находился в центре внимания, развлекая друзей своими знаниями всего на свете:
— А знаете, слово “семья” — индийского происхождения. В переводе с санскрита это означает “лежать вместе”, — просвещал он друзей. Инна качала головой и понимала, что этот всезнайка послан ей судьбой.
И не ошиблась. Роберт оказался прекрасным семьянином и прилично зарабатывал. В 1952 году родилась дочка. А спустя 14 лет — сын. Тихое семейное счастье закончилось в конце 80-х, когда началась резня в Сумгаите.
* * *
Роберт, которому всегда претило насилие, стал выступать в местной прессе со смелыми публикациями, обличающими организаторов геноцида армян. Статьи не остались незамеченными.
— Первый раз мне размозжили голову железным ломом. Прямо на улице, средь бела дня. Спас русский водитель — подобрал истекающего кровью и отвез в больницу. После этого удара я стал многое забывать. Амнезия.
Но он не сдался и продолжал выступать в прессе, ратуя за мир между азербайджанцами и армянами. А еще, предугадывая страшные события в Баку, написал Генеральному секретарю ЦК КПСС Горбачеву. Но письмо почему-то попало в прокуратуру Азербайджанской ССР.
— Работники прокуратуры и активисты НФА вызвали на разговор и откровенно заявили: “Тебе не жить!” — вспоминает Роберт Мовсесович. — И буквально через несколько дней в бакинском метро ко мне подошли двое и спросили: “Ты Вартанян?” Я рта не успел открыть — они уже толкали меня под выходящий из тоннеля поезд...
16 января 1990 года. Третий день погромов в Баку. Еще не пришедший в себя от “блокбастера” в метро Роберт прикован к постели. Инна на работе, сына удалось по поддельным еврейским документам эвакуировать.
— Они проникли через окно. Сосед-азербайджанец, с которым дружил долгие годы, услужливо показал, где я живу, — плачет Вартанян.
Десять человек (один из них в милицейской форме) перевернули дом вверх дном, забрав украшения и все деньги. Около часа ублюдки издевались над Вартаняном самым изощренным образом. Теряя сознание, Роберт увидел дерущихся из-за комплектов постельного белья и скатертей соседок-азербайджанок и бандитов, рвущих на части старинные книги.
...Коченеющего на морозе Роберта Мовсесовича подобрали русские солдаты и отвезли в больницу. Несколько дней Роберт лежал без еды, воды и медицинской помощи. Через три дня пришли русские солдаты и забрали Вартаняна. Полуживого, его отвезли в порт и эвакуировали на корабле в Ереван.
— Нужна срочная томография, — вынесли вердикт армянские врачи. В Союзе всего семь больниц, где ее делают. Ближайшая в Киеве...
* * *
— Я могу отправить тебя, куда хочешь, — сказал мэр Киева, тыча пальцем в карту СССР.
— В Москву, — сказал, как отрезал, Роберт, искренне полагая, что жена и сын уже там.
— Я провела в этом кошмаре еще три года, — вспоминает Инна Михайловна. — Даже пришлось развестись с Робертом и поменять фамилию Вартанян, которая звучала как смертный приговор, на свою девичью — Торговецкая. Я искала Роберта везде, хотя иной раз мне казалось, что его уже нет на белом свете.
— В Москве поселился в гостинице у ВДНХ и первое время жил там бесплатно. Параллельно оформлял удостоверение беженца и мучительно пытался вспомнить 30 лет предыдущей жизни. Временные документы были без отчества. Не мог вспомнить, как звали отца. Случайно познакомился с армянским юношей, который представился: “Мовсес”. Я аж подпрыгнул: “Ведь так звали моего отца!” — грустно улыбается Вартанян.
Злоключения продолжались и в Москве. Работники гостиницы недвусмысленно намекали, что ему пора “освободить номер”, русские товарищи, дыша перегаром в метро, оскорбляли и толкали в спину. Жить на иждивении у друзей Роберт не хотел.
— Случайно услышал, что беженцам в армянском постпредстве дают материальную помощь — 15 рублей. Поехал. Увидел толпу убитых горем людей, тянущих руки к этим жалким копейкам. Стало противно. Обессиленный, прислонился к стене.
— Извините, вы не могли бы встать в очередь? — к Роберту подошла иностранка с камерой. — Вы очень колоритный типаж, мы хотим снять вас для нидерландского телевидения.
Роберт Мовсесович действительно выглядел тогда очень “эффектно”: одежда не по размеру и росту, стоптанные башмаки, всклокоченная борода до пояса. Пройти мимо такого персонажа было невозможно. О судьбе беженца снимали фильмы ведущие мировые телеканалы. Иностранные журналисты помогли Роберту Мовсесовичу: к его гонорарам (около тысячи долларов) добавили свои деньги и купили ему однокомнатную квартиру в Подольске.
— А в 1993 году меня наконец нашла Инна, — говорит Роберт Мовсесович.
Супруги начали жизнь с чистого листа. Долгими вечерами Инна Михайловна пересказывает мужу его прошлое. Он искренне удивляется многому, например, тому, что когда-то писал новеллы...
* * *
Уже год Вартанян не выходит на улицу. Он болен и слаб — в МОНИКИ ему сделали сложную операцию, последствия которой дают о себе знать.
— Роберт постоянно кричит от боли, — шепчет Инна Михайловна. — Ему нужны очень дорогие лекарства и хорошее питание. У нас этого нет. От детей помощи не ждем: дочь получает мизерную зарплату в псковской детской поликлинике, сын недавно потерял работу.
Вартанянам помогают соседи. Одни приносят газеты, другие — сигареты и кофе, без которых Роберт Мовсесович уже не может. Не обделяют его вниманием и активисты из местного отделения Партии пенсионеров и Общества инвалидов: устраивают в больницу, дают продуктовые наборы.
— Вам помогает Подольский комитет соцзащиты? — интересуюсь у Вартанянов.
— Кому мы нужны, — одновременно произносят супруги.
— За три дня до пенсии сидели и голодали. В холодильнике — шаром покати, — шепчет Инна Михайловна, улучив момент, когда Роберт Мовсесович нас не слышит. — Роберт сокрушался: “Инночка, ну что же нам с тобой продать, чтобы дотянуть до пенсии?”.
Я не ушла — убежала из этого дома, ругая себя за то, что не достала последний полтинник и не положила незаметно его на полочку в прихожей. Дверь закрылась. В висках застучало. На свежем воздухе отпустило. В автобусе тупо смотрела в окно.
“Люди нашего города” — стенд с портретами передовиков производства и других заслуженных личностей. Города, в котором страдает от голода брошенный всеми ереванский беженец.
Мы попросили прокомментировать ситуацию начальника отдела социальной помощи Подольска Диану Громову. Оказалось, что материальной помощи беженцам в городе не оказывают.
— На это у нас просто нет средств, — сообщила Диана Громова. — На программу адресной защиты из городского бюджета в этом году выделено 1 млн. 970 тыс. руб. Эти средства моментально расходятся на летний отдых детей из малообеспеченных семей, оказание единовременной помощи инвалидам, пенсионерам, беременным одиноким женщинам, матерям-одиночкам, молодым семьям, где родители не достигли совершеннолетия. Оказать экстренную материальную помощь беженцам мы можем лишь в случае пожара или смерти. И это всего 500 рублей.
Но если к нам обращаются за поддержкой, не отказываем. Нужно только прийти к нам в отдел срочной социальной помощи и написать заявление. Малоимущим гражданам мы выдаем талоны на бытовые услуги, благодаря которым они по минимальным ценам могут отремонтировать обувь, технику, посетить парикмахерские, бани.
