Танки тины не боятся

     — Все это ерунда, что, мол, танки грязи не боятся, — машет рукой командир полка из Кантемировской дивизии полковник Юрий Цуркан. — Еще как боятся! Посмотрите хотя бы на эти машины из учебно-боевой группы: чистота! А боевые танки, которые в боксах стоят, — так их можно в хирургическую операционную запускать...
     Танк “Т-80” — и впрямь красотка. В военном, естественно, понимании. Плавные линии башни, низкая посадка, хищное жало пушки — даже стоящая неподвижно “восьмидесятка” кажется выпущенной из арбалета стрелой. По трассе танкодрома эта боевая “черепаха” не едет — летит. 46-тонный танк развивает скорость до 70 километров в час! После каждого выезда танкисты драят свою боевую машину почище, чем мойщики — “мерс” нового русского: блестеть должно все, от траков до триплексов.
     — И что, эта “коробочка” еще и плавать умеет? — интересуемся у старшего лейтенанта Кости Умрихина.
     Старлей сдержанно улыбается:
     — Знаете, что плавает?.. А мы по дну ходим.
     Длинная труба над танком, весьма отдаленно похожая из-за своих размеров на перископ подлодки, несколько портит “интерьер”, но именно она позволяет “восьмидесятке” дышать под водой. Танкисты утверждают, что могут проехать по дну водоема (главное, чтобы труба на поверхности торчала) сколько угодно километров.
     — Да хоть тыщу, — оптимистично заявляет механик-водитель Руслан Пушкаревич. Его слова подтверждает и более опытный профессионал-танкист полковник Иван Обухов:
     — Этот танк может находиться под водой ровно столько, на сколько хватит топлива в баках.
     ...На Алабинском полигоне, где обычно совершенствуют мастерство танкисты-кантемировцы, жара стоит несусветная, такая же, как и в Первопрестольной, до которой отсюда около ста километров. Хорошо хоть асфальта на полигоне нет — только манящее прохладой озеро Головеньки. Это и есть вододром, в котором бултыхаются раскаленные танки. Солдатам здесь купаться запрещают: место оборудовано только для стальных чудовищ. Танковый “пляж” весьма отдаленно похож на городскую купальню — впрочем, и здесь присутствуют буйки, обозначающие безопасную зону, и катер “спасателей” имеется. Гражданский пейзаж несколько портят тягачи на берегу и инженеры, задача которых — вытаскивать затонувшие танки.
     — Тонут?! — опасливо спрашиваем полковника Цуркана.
     — Нет. Только глохнут на дне, что, впрочем, одно и то же, — невозмутимо шутит командир полка.
     Нештатная ситуация на борту приравнивается в Кантемировке к ЧП — выбраться из бронированной коробки танка со дна озера не так-то просто. Однако к “затоплению” танкисты готовятся заранее — перед каждым подводным вождением проводится легководолазная подготовка. Для экипажа “лодки” это страшнее, чем само ныряние в водоем. При учебном затоплении танкистов опускают в башне на три метра в бассейн, потом “танк” заливают водой, и экипаж должен самостоятельно выбраться наружу. Вообще-то жутковато, несмотря на наличие специальных дыхательных аппаратов. Особенно смущает танкистов специальный молоток, которым нужно стучать по броне специальные сигналы. Кто их услышит, кроме карасей?.. Почему-то сразу вспоминается затонувшая подлодка “Курск”, моряки которой до последнего момента выстукивали по корпусу сигналы “SOS”. Тьфу-тьфу-тьфу...
     ...“Восьмидесятка” резво подскакивает к обрезу воды и на какое-то мгновение замирает на берегу. Потом гусеницы начинают медленно сползать, и танк постепенно уходит под воду. Когда вода смыкается над башней, становится немного жутковато: не верится, что многотонный танк сможет выбраться на такой далекий противоположный берег. Только торчащий над водой обрубок трубы и дымок от дизелей вселяет некий оптимизм: значит, живы курилки!
     Чуть погодя танкисты раздухарились: занырнуть в озеро Головеньки хотелось всякому. И если поначалу танки пускали под воду по одному, то через пару часов, когда солнце разогрело броню до температуры мартеновских печей, “восьмидесятки” стали “плескаться” в воде тройками. Да и зрители на берегу перестали вырабатывать адреналин: нормально катят пацаны по озеру!
     — Знаете, как меня учили командиры, что главное для танкиста в боевой машине? — слегка подрагивающим голосом спрашивает “мех” Женя Пономаренко и, не дождавшись ответа, радостно отвечает: — Главное — не с...ть!
     После “плавания” танкисты как-то неожиданно меняются — веселеют буквально на глазах. Испытание позади — чего колотиться-то? Еще пару часов назад из них нельзя было выжать даже намека на улыбку. Когда парни конопатили замазкой все щели на танках, их лучше было не тревожить: к герметизации они отнеслись с ответственностью саперов, не имеющих права даже на малейшую ошибку. Останется маленькая щелочка — через нее на дне озера хлынет поток воды. Впрочем, все обошлось благополучно: двигатели не глохли, “трещин” не обнаружилось, механики-водители не сбились с маршрута.
     — Войска должны уметь владеть своей техникой на все 100%, в том числе и освоить подводное вождение, — прокомментировал “танковый заплыв” заместитель командующего войсками столичного округа генерал-лейтенант Александр Белоусов. — На войне все может пригодиться.
     В качестве исторической справки можно заметить, что единственный пример боевого применения подводного танкового вождения был продемонстрирован 22 июня 1941 года, когда немецкие танки преодолели пограничную реку Буг при нападении на Советский Союз. Потом, правда, советские военачальники планировали преодолеть по дну пролив Ла-Манш, но до этого, к счастью, не дошло.
     К чему тогда, спрашивается, “ныряют” современные танкисты? Наивный вопрос прояснил командир танка сержант Илья Севостьянов:
     — Если прошел под водой, то потом не страшны уже ни огонь, ни медные трубы.
     ...Ну что, слабо на танке под воду? А кантемировцам не слабо — это у них плановая боевая подготовка.