Что для этого нужно было сделать? Да всего ничего: забить 14 голов в российской Премьер-лиге, съездить на чемпионат мира со старой сборной и стать первой скрипкой в атаке новой команды, ведомой Валерием Газзаевым. Если до матча со шведами популярность Кержакова ограничивалась Санкт-Петербургом, то автора единственного гола в ворота участников 1/8 финала мундиаля-2002, забитого в лучших традициях британского соккера, полюбила вся страна.
...Каждый день ему приходят письма. Пишут в основном ровесники — такие же молодые, веселые, спешащие жить ребята. Поздравляют, делятся наболевшим, просят автограф. Сколько их уже раздал Кержаков за свою короткую карьеру — не сосчитать. Известность к нему пришла зимой прошлого года — после перехода из скромного “Светогорца” в “Зенит”.
— Я словно в сказке очутился, — вспоминал позже Кержаков. — Еще вчера с замиранием сердца смотрел матчи с участием “Зенита”, переживал за него так же, как в 88-м, когда отец впервые отвел меня на футбол (тогда на стадионе имени Кирова хозяева сыграли вничью со “Спартаком” — 0:0), а сегодня ты сам в ответе за результаты этой команды. Удивило также, как быстро пришла популярность. Даже не сыграв ни одного официального матча в составе “Зенита”, мне уже пришлось давать автографы.
В том, что “Зенит” уже потерял все шансы повторить свой прошлогодний успех, вины Кержакова, на мой взгляд, нет. Свое дело он делает исправно и даже с опережением собственного графика. Перед началом сезона Керж, как ласково называют своего кумира фанаты “Невского фронта”, поставил перед собой цель забить не меньше 10 голов. Сейчас на его счету — 14 и, судя по всему, останавливаться на достигнутом он не собирается. Правда, и на старуху бывает проруха. В последнем туре незабитый Кержаковым пенальти под занавес матча с “Торпедо-ЗИЛ” лишил хозяев трех очков. Ничего, с кем не бывает. Даже сам Роберто Баджо однажды промахнулся с одиннадцатиметровой отметки — в финале ЧМ-94. Чего уж говорить о человеке, на которого в одночасье свалилась огромная психологическая и физическая нагрузка...
— Мы очень разные — как плюс и минус. В противном случае, наверное, нам было бы неинтересно общаться, — считает наш герой.
Насчет Аршавина не знаю, а вот с Кержаковым разговаривать — одно удовольствие. Он, конечно, не острослов, как Владимир Бесчастных. Но и штампов вроде “главное, чтобы команда побеждала, а все остальное неважно”, от него не услышишь. Кержаков всегда открыт для прессы, в чем я еще раз убедился недавно на базе российской сборной в Бору. Пока последний репортер не выключил микрофон, Кержаков оставался на боевом посту. Кстати, он один из немногих, кто нашел в себе силы выйти к журналистам после матча Бельгия — Россия.
Тем, кто привык все получать на блюдечке с голубой каемочкой, будет небезынтересно узнать, как Кержаков пробивался в большой футбол. Сначала — полгода в обычном интернате для детей из неблагополучных и малообеспеченных семей (в спортивный не взяли из-за юного возраста). Потом — интернат зимних видов спорта в Санкт-Петербурге, где Кержаков был самым маленьким и поэтому одноклубники его в свою компанию не брали. Годы одиночества и изнурительных тренировок — вот что пережил Кержаков, прежде чем попал в “Светогорец”. Родители, конечно, помогали, но, живя в Кингисеппе, они физически не могли уделять сыну столько внимания, сколько ему требовалось. Но Кержаков все равно им благодарен. Маме — за ласку, папе — за привитую с трех лет любовь к футболу.
— Отец — это тренер всей моей жизни. Первый и самый главный. Если я чего-то добьюсь в футболе, то, в первую очередь, благодаря ему, — признается Кержаков.
В первом отборочном матче обновленной сборной России от Кержакова ждали новых подвигов. Ирландцы — не подарок, а тут еще травмы выкосили половину нападающих, так что надежда — на смекалку, скорость и голевое чутье Кержакова. Человека, который своей главной мечтой называет титулы чемпиона мира и Европы. Кто-то воскликнет: вот фантазер! А по мне — побольше бы таких максималистов, и тогда на нашей улице чаще будет праздник...
За более чем десятилетнюю историю российский чемпионат снискал репутацию не слишком результативного и бомбардиров, выстреливающих голевой россыпью, не рождающего. Тем приятнее появление Кержакова в качестве очень серьезной угрозы чужим воротам. Его 14 голов в нынешнем первенстве — показатель, быть может, не слишком впечатляющий, но по российским опять-таки меркам вполне приличный. Достаточно вспомнить, что за весь предыдущий чемпионат Вязьмикин забил 17 мячей, а годом ранее победивший в снайперской гонке Лоськов и того меньше — 15.
Если зенитовец продолжит двигаться теми же темпами, то за оставшиеся восемь матчей вполне может перекрыть достижения последних двух лет, подобравшись к отметке в 20 мячей. Не склонен преувеличивать значительность этого достижения, но стоит заметить, что Кержаков записал на свой счет почти половину всех голов питерской команды. О чем это говорит? О том, в первую очередь, что имеет для бомбардирских успехов не самую благодатную почву. Нет в “Зените” достойных голеадора распасовщиков, таких, скажем, как игравший здесь еще год назад Кобелев. Однако, если уж передача следует в центр штрафной, будьте уверены, первым на мяче окажется именно Кержаков.
Вообще тема удельного веса бомбардиров весьма любопытна. В последние годы замечена тенденция, что голы в основном забивают те, кому и положено по долгу службы, — нападающие. В Италии, скажем, на долю двух основных форвардов каждой команды приходится, как правило, львиная от общего числа доля голов. Ситуация, подобная зенитовской, когда в команде только один забивала, встречается реже. Однако есть примеры даже более яркие. Скажем, во Франции в прошлом сезоне Паулета записал на свой счет 22 мяча, притом что все остальные игроки “Бордо” забили вместе всего лишь 12. Похожее достижение установлено и в Италии усилиями ветерана “Пьяченцы” 36-летнего Хубнера.
Отстают ли наши бомбардирские достижения от средних европейских норм? Как правило, отстают, хотя не стоит забывать, что в российском чемпионате каждая команда играет только 30 матчей, в то время как большинство европейских отмеряют поболе — от 34 до 38. Поэтому будем считать, главные снайперы итальянской и английской лиг французы Трезеге и Анри забили по 24 мяча. А вот испанские и немецкие показатели были в последнем сезоне скромнее. Выходит, там бомбардиров экстра-класса поубавилось.
Особняком стоит феноменальный успех бразильца Жардела, записавшего на свой счет аж 42 точных удара в национальном первенстве Португалии. Поодаль от него расположились нападающий “Генка” Сонк (30 голов) и форвард “Селтика” Ларссон (29). Иные чемпионаты достойны внимания в меньшей степени, поскольку средний их уровень позволяет нападающим чувствовать себя куда более вольготно. Трудно сказать, скажем, скольких итальянских или даже российских голов стоят 47 мячей форварда из Уэльса Ллойда-Уильмса или 37 — эстонца Грузнова. Любопытно, но не более того.
В свое время именно по причине разной ценности голов и упразднили весьма престижную “Золотую бутсу”, вручавшуюся в Париже лучшему европейскому бомбардиру. Поскольку в кулуарах ее стали называть “деревянной”, учредители приза решили на посмешище себя больше не выставлять. Хотя при всей своей сомнительности награда эта была дополнительным стимулом. И, помнится, когда Протасов получал “Серебряную бутсу” за 35 голов в составе “Днепра” — это было очень приятное для нас событие.
Теперь “бутсы” снова вручают, но уже ориентируются не только на количество голов, но и на то, в насколько сильном чемпионате их забивают. И это, наверное, правильно. Должен быть у бомбардиров свой серьезный приз.
