Уголовное дело, завершившееся на днях приговором Головинского суда, по-своему уникально. Приговор врачу “скорой помощи” вынесен по экзотической статье УК “Незаконное помещение в психиатрический стационар”. Таких дел в Москве не было со времен Хрущева. Кто прав в этой ситуации? И реально ли вообще обезопасить себя от неуживчивых соседей? В этом попытался разобраться “МК”.
4 июня 2006 года на пороге квартиры супругов-пенсионеров выросла фигура в белом халате. “Я врач-психиатр. Вы мешаете своим соседям. Сейчас отвезу вас в психиатрическую больницу”, — заявил незваный гость.
Супруги — Эмилия Михайловна Томарева и Альберт Николаевич Узиков — явно были не готовы к такому развитию событий. Они начали кричать, метаться по квартире, набросились на врача с кулаками… Но силы были неравны. Стариков на карете “скорой” увезли в больницу.
Что же такого натворили безобидные пенсионеры (ей — 69, ему — 71), если на них ополчились все соседи?
* * *
Дом на Ленинградке — элитный. Когда-то здесь жил весь цвет советской медицины, видные представители творческой интеллигенции. Например, директор Института курортологии — близкий друг самого Брежнева, популярный композитор Эдуард Артемьев.
Супругам Эмилии Томаревой и Альберту Узикову в свое время дали квартиру на втором этаже. Альберт Николаевич был преподавателем физики в пищевом институте, Эмилия Михайловна — доцент-химик, сотрудница Тимирязевской академии. И оба больше всего на свете ценили тишину.
— У этой семьи всегда была фобия шума, — говорит один из жильцов дома. — Прихожу я как-то в гости к их соседу сверху — Марку Гельферу. Тоже не рядовой человек, завотделом строительства в проектном институте Минсвязи. Так он мне сразу — тише, надевай скорее войлочные тапочки. Мы ходим на цыпочках, чтобы не тревожить Эмилию Михайловну и Альберта Николаевича. Даже душ вечером не принимаем. Мол, вода очень шумит.
Не мыться по вечерам — такого интеллигентная семья долго не выдержала, съехала. На их место приехали другие. И тоже не смогли ужиться со стариками.
— Эмилия Михайловна и Альберт Николаевич приходили с жалобами, что соседи по ночам прыгают с табурета на пол, двигают мебель, — говорит председатель ЖСК №3 Александр Сенявский. — Жаловались, что в их квартире отсутствует изоляция, хотя это не так.
— Мы въехали сюда 4 года назад, — вспоминает жилец дома Андрей. — Эмилия Михайловна и Альберт Николаевич были нашими соседями сверху. И когда у нас начался ремонт, пенсионеры тут же занесли нас в черный список. Обещали облить нас серной кислотой и подсыпать химикаты. Дошло до того, что Альберт Николаевич изрубил нашу дверь топором.
— Это люди, замкнутые друг на друге, — считает участковый ОВД Войковского района Иван Поликаркин. — Дескать, все вокруг нас подлецы, мы с ними не хотим общаться. На них жалуются, я прихожу, они стонут из-за двери: оставьте нас в покое, мы старые, больные. А на следующий день несутся как заводные в ОВД — свои права отстаивают.
— Мы писали коллективное письмо в милицию. Вызывали наряды, а они не открывают дверь, — вздыхают жильцы. — Милиционеры говорят, что не имеют права ее взламывать. Даже ругаются: мол, зачем нас дергаете, раз знаете, что ничем не поможем.
И в самом деле, что может милиция? По закону жалобу жильцов должен проверить участковый. И составить протокол о нарушении, если такое имеется. Но только как доказать, что нарушение было?
Четыре раза менялись соседи Томаревой и Узикова сверху, дважды — снизу. Причем все — вполне приличные люди: руководитель охранной фирмы, доктор физико-математических наук, профессор. Так, глядишь, и остались бы супруги в полной изоляции, как остров Куба. Но все круто изменил случай.
* * *
— Я живу в одном подъезде с этими людьми, но до поры до времени вообще не знал о конфликте, — рассказывает 36-летний Дмитрий Мухин, врач-психиатр Мытищинской станции “скорой помощи”. — Просто не вникал. И вдруг их сосед снизу разоткровенничался: мол, не могу больше. Каждую ночь, часика в три, с потолка сыплется штукатурка — как будто пенсионеры гирей по полу стучат.
Развязка наступила неожиданно — в июне 2006 года.
В тот день солнце шпарило нещадно. Может, жара подействовала или причина в другом, но только Томарева и Узиков опять разбушевались. За ночь их соседи дважды вызывали милицию. Стражи порядка приезжали, стучали пару раз в закрытую дверь и уезжали. Поняв, что от службы “02” толку мало, граждане обратились в службу “03” — к соседу Мухину.
— Я и не собирался их силой отвозить в больницу, — оправдывается врач. — Утром уехал на работу и по пути обнаружил, что забыл водительские права. Отпросился у руководства, взял служебную машину, водитель и фельдшер поехали со мной. Мало ли — вдруг вызов поступит. Во дворе столкнулся с соседями. И они стали умолять: забери ты их, а то беда будет.
— По моему мнению, их состояние представляло угрозу для окружающих, — считает врач. — Они нуждались в экстренной психиатрической помощи в условиях стационара. В этой ситуации я не имел права не оказать помощи больным. Всю необходимую медицинскую документацию я оформил в полном объеме. А затем отвез пациентов в больницу имени Ганнушкина.
Исчезновение пенсионеров не прошло незамеченным. Их младшая дочь Ольга, несколькими годами ранее переехавшая жить в США, пару дней безуспешно пыталась дозвониться родителям. Потом навела справки у соседей. И узнав, что маму и папу увезли “люди в белых халатах”, подняла на ноги чуть ли не всю мировую общественность. О том, что в Москве стариков силой укладывают в дурдом, стало известно личной помощнице Хиллари Клинтон. Далее информация понеслась по цепочке со скоростью пассажирского экспресса. От Клинтон — американскому послу в России, затем в МИД, в прокуратуру... Вдобавок в дело вмешался президент Гута-банка Юрий Гущин (его дочь — знакомая Ольги). И вскоре пенсионеры вернулись домой. А Головинская межрайонная прокуратура возбудила уголовное дело против Мухина.
* * *
— Под незаконным помещением лица в психиатрический стационар следует понимать такое нарушение, которое привело к помещению туда человека, не нуждающегося в лечении, — говорит адвокат Мухина Андрей Муратов. — Мой клиент довез пенсионеров до медучреждения. Он не принимал решение об их госпитализации. Это сделали врачи больницы имени Ганнушкина. Дмитрий лишь доставил их в больницу.
Кстати, Эмилия Михайловна была осмотрена врачами-психиатрами в приемном отделении, а на следующей день — врачебной комиссией. Ей был поставлен диагноз “параноидальный синдром” и назначено лечение. Однако следствие не запросило историю болезни Эмилии Михайловны и не допросило ни одного врача-психиатра из этой больницы.
А вот мнение Дмитрия Айвазяна, адвоката Московской областной адвокатской палаты.
— В случае если сосед ведет себя неадекватно, жильцы дома должны принести в психдиспансер заявление, которое рассматривают врачи. Проанализировав изложенную информацию и жалобы, они выносят свое заключение и отправляют все эти документы в суд. В течение пяти дней судья выносит постановление о недобровольном осмотре. Медики и сотрудники милиции приходят к человеку, беседуют с ним и при наличии соответствующих показаний отвозят в больницу. В первые сутки по прибытии в медучреждение человек осматривается комиссионно. Затем уже федеральный судья повторно выносит постановление о принудительной госпитализации. Но решение о том, отвозить пациента в больницу или нет, врач принимает единолично. Дмитрий Мухин находился на дежурстве? С фельдшерами? На подстанции оформлена карточка вызова? Тогда все сделано правильно. Хотя, конечно, не исключено, что мужчина мог быть необъективен. Ведь он знал пенсионеров до инцидента и оказался вовлечен в конфликт.
По словам медиков, на принудительную госпитализацию они решаются, если видят, что пациент представляет опасность для себя и окружающих (агрессия, попытки самоубийства, отказывается от еды или не принимает необходимые лекарства и т.д.), находится в беспомощном состоянии, или если оставление его без психиатрической помощи влечет два первых состояния.
Однако у прокуратуры свое видение событий. И логику служителей закона можно понять: формально Мухин не имел права даже доставлять стариков в больницу.
Виталий Кулеба, следователь по особо важным делам Головинской межрайонной прокуратуры:
— Мухин обвиняется в незаконном помещении лица в психиатрический стационар с использованием своего служебного положения. Также он ввел в заблуждение сотрудников своей бригады — фельдшеров и водителя: сказал, что этих людей нужно госпитализировать. Кроме того, это Мухин утверждает, что Эмилия Михайловна и ее супруг враждовали с соседями. А многие жильцы как раз хорошо о них отзываются.
Евгений Нестеров, зампрокурора Головинской межрайонной прокуратуры:
— Мухин незаконно изъял граждан из дома и привез в стационар с отметкой, что они нуждаются в принудительном психиатрическом лечении. Этот вопрос решается через суд. Заседание состоялось через несколько дней. Врачи учреждения представили результаты обследований, и судьи решили, что в удерживании в стационаре нет необходимости. А на момент госпитализации решения суда еще не было, значит, она незаконна.
Вот где собака зарыта! Теперь нужно очень постараться, чтобы тебя признали сумасшедшим. Согласно Закону “О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании”, решение о принудительном лечении принимается теперь не психиатрами, а судом. Постановка и снятие с психиатрического учета в последнее время и вовсе стали делом добровольным.
Конечно, будь такой закон принят в советское время, многие бы облегченно вздохнули. Теперь здоровый человек меньше, чем раньше, рискует быть упрятан в “психушку” по чьему-то злому умыслу. Но даже если гражданин и впрямь спятил, то его принудительная госпитализация связана со столькими юридическими формальностями, что легче просто оставить его в покое. В результате в стационар поступают больные только в крайне тяжелом состоянии, нередко — социально опасные. Хорошо, если до госпитализации они не успели убить или искалечить кого-нибудь (такие случаи тоже бывали). А если у людей “тихое помешательство”? И они день за днем сходят с ума сами и изводят соседей?
Но случаи психологического террора у нас в законе пока не прописаны.
* * *
У этой истории — печальный финал. В конце апреля Альберт Узиков скончался от заболевания крови. На днях Головинский суд приговорил врача “скорой” Дмитрия Мухина к 4 годам лишения свободы условно. Эмилия Михайловна по-прежнему будит соседей среди ночи мерным стуком — тук-тук-тук… И уже объявила следователя Головинской прокуратуры злейшим врагом и пожаловалась на него в вышестоящую инстанцию: банду соседей-убийц он так и не разоблачил.
СОВЕТЫ ЮРИСТОВ
— Что делать, если соседи будят звонками посреди ночи?
— Если высказывают угрозы, обратиться с заявлением в милицию. Телефон поставят на прослушку.
— А если громко играет музыка по ночам?
— Обратиться в санэпиднадзор. Эксперты придут и поставят в квартире специальный прибор, записывающий шум. То же самое могут проделать и частные организации. Если превышение уровня шума зафиксировано — составляется акт. С ним можно обратиться с гражданским иском в суд или в милицию, где с нарушителями будут разбираться в рамках административного дела. Тогда уже жилец дома получит официальный статус нарушителя. К нему обычно в качестве наказания применяется денежный штраф. Если же проступок после этого повторяется — нарушителя уже будут наказывать более строго. Обычно весь этот процесс занимает около года.
— Что делать, если поведение соседей неадекватно?
— Разъяснить на бумаге, чем эти люди представляют опасность для окружающих. Собрать подписи соседей по лестничной клетке, родственников, сослуживцев. И обратиться к главврачу районного психдиспансера и к участковому.
