Конечно, Робсон не знал, кто пришел его слушать в Москве — столице первого в мире социалистического государства, к которому были прикованы замутненные от любви глаза его друзей во всем мире. В том числе и Поля Робсона. Поэтому неудивительно, что он пел те песни, которые в то время исполняли в Америке на «левых» концертах. «Левых», разумеется, не в нашем понимании. Исполнял он народные негритянские песни и боевые шансоны профсоюзов.
Аудитория — в большинстве своем — ожидала от него другого. Ждали джазовых мелодий. Сидя, зажатый между «спекулями», я краснел и негодовал, когда они, видимо, воображая себя в каком-нибудь кабаке, кричали Робсону: «Даешь Сан-Луи!» Но со сцены вместо «Сан-Луи», шумного, «в котором много дам», неслось совсем иное — «Странный плод», в котором Джонни не целовал «крашенные губки», а висел на дереве:
Странные плоды на деревьях Юга.
Кровь на их листьях, кровь на их корнях.
Черное тело качается в южном ветерке
Странный плод свисает с южных тополей…
«Странный плод» был написан школьным учителем Абелем Мирополом. В исполнении единственной и неповторимой Билли Холидей он стал, по словам журнала «Тайм», «лучшей песней ХХ века», а по словам английского журнала «Q», «одной из десятка песен, которые действительно изменили мир». (К сожалению, это не так).
С 1889 года по 1940, только по официальным данным, в Соединенных Штатах суду Линча подвергли 3833 негра. Никто не знает подлинной цифры, которая много больше. Согласно проведенному в 1939 году опросу общественного мнения, 60% южан считали, что линчевание негров «приемлемо».
Миропол написал «Странный плод» в 1937 году и опубликовал его в листке своего профсоюза. Его потрясло зрелище линчевания двух молодых негров в Марионе, Индиана. Позже он сам сочинил к словам музыку, и «Странный плод» стал песней американских левых. Несколько слов о Мирополе. Он усыновил детей казненных Этель и Джулиуса Розенбергов в период маккартистского разгула в Соединенных Штатах. А его творчество высоко ценили Гершвин и Курт Вайль.
Почему я вдруг вспомнил эту историю? В Далласе недалеко — всего один блок — от бывшего Техасского школьного депозитария, из окра которого Освальд застрелил президента Кеннеди, находится здание бывшего суда. (Сейчас здесь музей). В 1910 году в него ворвалась толпа разъяренных мужчин. Она набросила петлю на судимого негра, который, якобы, изнасиловал 3-летнюю девочку, и передала другой конец петли через окно своим сообщникам. Толпа набросилась на негра Аллена Брукса, извлеченного из зала судебного заседания через окно. Его линчевали, а тело линчеванного укрепили на церемониальной арке, перекинутой через Мэйн-стрит.
Недалеко, к югу от Далласа на берегу реки Тринити был линчеван в 1889 году негр Тайлер. Почти что там же, еще южнее, в общине Стрит-мэн был линчеван 25-летний негр Джордж Гэй. Правда в 1922 году. Его тело было пробито сотней выстрелов. Наконец, еще глубже на Юг линчевали в том же году еще трех негров. Предварительно их на виду у сотен гогочущих белых избили и кастрировали. А затем сожгли.
Это все из доклада о линчевании в Америке, написанного Брайаном Стивенсоном. Он не просто обвиняет линчевателей прошлого. Он предупреждает и будущих линчевателей. Как? Он требует, чтобы на местах, где совершались суды Линча, были воздвигнуты памятники.
Несколько дней назад доклад Стивенсона был издан Фондом под названием Инициатива равной справедливости в городе Монтгомери, штат Алабама. Доклад — итог пятилетнего исследования и бесконечных поездок по Югу Америки. Автор составил список негров, линчеванных с 1877 года по 1950. Их оказалось 3959. Но это только в 12 штатах Юга. И все они подтверждены в печати.
Далее Фонд собирается установить на местах «расового террористического линчевания» маркеры и мемориалы, что, безусловно, вызовет большие трения с землевладельцами. По словам Стивенсона, этот процесс имеет своей целью «заставить людей признать свою связь с порочной историей линчевания в Америке вместо того, чтобы лишь иногда коротко вспоминать о ней».
Согласно исследованиям профессора Бека, число линчеваний не зависело от того, сколько негров казнило государство. Суд Линча был не орудием правосудия, а орудием устрашения всего негритянского населения. Это был неприкрытый террор расистов. Как пишет Стивенсон: «Многие из этих линчеваний не были наказанием за совершенные преступления, а за нарушение расистской иерархии», например, столкновения с белой женщиной, или ношение военной формы. Но главным фокусом судов Линча был мессидж афроамериканцам, чтоб знали свое место.
Не надо забывать того, что суды Линча над черными мужчинами, женщинами и детьми от Гражданской войны до Второй мировой были чаще всего публичными событиями. Их иногда даже рекламировали в газетах. Они привлекали к себе сотни и даже тысячи людей, включая представителей власти и «почетных горожан». Они шли на линчевание как на «карнавал смерти». («Нью-Йорк таймс»). А затем фотографировались со своими чадами и домочадцами на фоне искореженных черных трупов.
Суды Линча, несмотря на их роль в создании общества Юга Америки, «практически исчезли из публичного дискурса», — пишет «Нью-Йорк таймс» в редакционной статье, озаглавленной «Линчевание как расистский терроризм». Газета пишет: «Большинство жертв южного террористического линчевания были убиты в местах, которые сейчас никак не отмечены и неузнаваемы. Южный ландшафт забит статуями и монументами тех, кто защищал превосходство белых, включая государственных служащих и частных лиц, которые совершали насильственные преступления против черных граждан в эпоху расового террора».
А теперь письмо учительницы Гаен Марпри из Миддлсбэри, штат Вермонт, в газету «Нью-Йорк таймс»:
«Я приветствую кампанию Брайана Стивенсона, преследующую цель сооружения монументов там, где устраивали суды Линча. Каждый год я прохожу с моими десятиклассниками книжку «Убить пересмешника». Я очень осторожно объясняю им, что такое линчевание и его печальное место в нашей истории. И каждый год мои ученики в этом в основном белом штате Новой Англии бывают шокированы, когда сталкиваются с историей насилия в нашей стране. Я вновь и вновь слышу их голоса: «Мы знали, что это было плохо, но мы не знали, что это было так плохо».
В этом году изучая коллекцию «Прогресса работ» в Библиотеке Конгресса, мои студенты могли также рассматривать фотографии из Интернета, собранные под названием «Без убежища». Это архивные материалы из истории линчевания в Америке. И вы знаете, на что они обращали больше всего внимание после неописуемых зверств самих судов Линча? На белых детей — мальчиков и девочек, таких же, как и они, улыбающихся прямо в объектив, словно они не на линчевании, а на пикнике…»
Сейчас в Белом доме черный президент. Сейчас негров в Америке не линчуют, а убивают. Сейчас расисты хотят отнять у негров с помощью Верховного суда то, что они завоевали 50 лет назад. Я имею в виду Закон о голосовании, принятый в 1975 году. Для этого Мартину Лютеру Кингу пришлось вместе со своими сторонниками устроить «последний и решительный» марш на Монтгомери из Сельмы, штат Алабама. Они прошли лишь 50 миль, но в этих милях была сконцентрирована вся история негров в Америке.
Календарь показывал 7 марта 1965 года. Участники марша пересекли мост имени Эдмонда Петтуса, «великого дракона Ку-Клукс-Клана», и замерли в изумлении. Перед ними выстроился полицейский отряд, во главе с шерифом Джимом Кларком, вооруженный резиновыми дубинками и слезоточивым газом. Началось избиение демонстрантов. Среди них был и молодой парень по имени Джон Люис, который чудом уцелел и был полуживым доставлен в госпиталь. Сейчас ему 74 года, и он является главой негритянского лобби в Конгрессе.
Америка была потрясена. И это помогло президенту Джонсону протащить Закон о голосовании через Конгресс.
6 марта 2015 года в Сельму прилетел Барак Обама. Он должен был прилететь. Если бы не Сельма, он никогда не стал бы президентом Соединенных Штатов. «Кровавое воскресенье» на мосту имени Эдмонда Петтуса позвало его к себе. Вместе с ним была и его семья — первая леди Мишель с двумя дочерьми. Ну, а как же иначе? Ведь все они черные! В первом ряду шел Обама без пиджака, в белой рубашке. Он держал за руку Джона Люиса. За ними шла 40-тысячная демонстрация, которая присоединилась к нему, как только он пересек злополучный мост.
С того места, где 50 лет назад произошло «Кровавое воскресенье», Обама обратился к Америке. Он отказался признать, что с тех пор расовые отношения в стране не изменились, несмотря на убийства невооруженных негров полицейскими в разных городах, в том числе и Фергюсоне. Он сказал: «То, что произошло в Фергюсоне, быть может, не было исключением. Но оно уже не эндемично. Оно больше не санкционируется законом или обычаями, как это было до Сельмы.
Но, продолжал Обама, расизм в Америке еще далеко не побежден. «Нам нет необходимости в Фергюсоне, чтобы убедиться в этом. Нам достаточно раскрыть глаза, уши и наши сердца, чтобы убедиться — расистская история этой страны все еще отбрасывает долгую тень на нас. Мы знаем, что этот марш еще не окончен победоносно. Мы знаем, что наш долг признать это».
В толпе были разговоры только о Фергюсоне. Молодой парень Донти Картер, приехавший из Фергюсона, говорил: «Для меня очень важно быть сегодня здесь. Наш протест слился с «Кровавым воскресеньем» Сельмы. Они в Фергюсоне прибегли почти к той же тактике. На парне была майка с надписью: «Мы — это справедливость».
Вместе с президентом Обамой в Сельму прибыл экс-президент Джордж Буш, который в 2006 году подписал указ о продлении Закона о голосовании. Здесь были более 100 конгрессменов. Человек двадцать из них были республиканцами. Экс-президент Буш сидел на прощениуме?? пока Обама держал речь, но когда Обама кончил говорить, Буш встал и начал аплодировать. Затем Обама и Буш обнялись.
Не было в Сельме ни спикера палаты Джона Бейнера, ни главы сенатского республиканского большинства Митча Макконнелла. Не было ни одного республиканского кандидата в президенты. Из демократов «зияюще» отсутствовала чета Клинтонов. Билл и Хиллари находились в тот день в Майами, где проходил очередной сбор средств на спонсируемый ими проект — «Глобальная инициатива Клинтонов»…
Сельма находится в Алабаме. На президентских выборах 2012 года за Обаму проголосовали лишь 12% белого населения штата. «Я думаю, что во многих отношениях мы сделали шаг назад, — сказал бывший конгрессмен от Алабамы негр Артур Дэвис. — В Алабаме наблюдается глубокий расовый раскол, когда речь заходит об Обаме».
Визит Обамы в Сельму состоялся через несколько дней после того как министерство юстиции, возглавляемое первым на этом посту афроамериканцем Эриком Холдером, разнесло в пух и прах полицию Фергюсона, как оплот расизма. Сама история навечно зарифмовала Сельму и Фергюсон.
Выступая в Сельме, президент дал отпор и бывшему мэру Нью-Йорка Рудольфу Джулиани, который обвинил его в отсутствии патриотизма и в нелюбви к Америке. Не называя Джулиани по имени, Обама рассказал о храбрости Кинга и его друзей 50 лет назад, и добавил: «Вот что значит любить Америку! Любить Америку значит верить в Америку. Вот что значит исключительность Америки, когда мы говорим о ней. Вот это Америка, а не подделанные фотографии или подкрашенная история, в которой некоторые из нас больше американцы чем другие».
Молчание опочило над мостом, когда выступил конгрессмен Люис. Он говорил с придыханием проповедника, которым он и знаменит, о том как 50 лет назад его чуть было не убили на этом мосту. «Наша страна никогда не будет как в прошлом после того, что приключилось на этом мосту!» — восклицал Люис.
В 2013 году Верховный суд США попытался вынуть душу из джонсоновского Закона о голосовании. Он назвал его устаревшим и освободил от него девять штатов, включая Алабаму. Обращаясь к конгрессменам, Обама призвал их воскресить старое законодательство после возвращения в Вашингтон. Намекая на то, что в голосовании участвуют мало американцев, Обама сказал: «Чем вы можете оправдать сегодня ваше отсутствие на избирательных участках? Как можно так просто отказываться от прав, за которые боролись столь много людей? Как можно отказываться от нашей власти и нашего голоса в созидании будущего Америки?»
Вопросы росли и нависали не только над Сельмой и Фергюсоном, но и над всей страной…
В часе езды к северу от Сельмы находится графство Шелби, то самое, иск которого против министерства юстиции использовал Верховный суд США, чтобы перечеркнуть то, что было добыто в Сельме. Опрос общественного мнения, проведенный СНИ/ORC, показывает: 4 из 10 американцев считают, что за время президентства Обамы расовые отношения ухудшились и только 15% заявили об их улучшении. А согласно Бюро цензов, «Соединенные Штаты станут нацией большинства-меньшинства впервые в истории в 2043 году. Меньшинства, ставшие большинством, составят в 2060 году 57% населения страны». К этой перемене необходимо готовиться уже сейчас, ибо в противном случае она захлестнет Америку. Именно это имел в виду Обама, когда провозгласил: «Сельма — это не просто празднование прошлого. Сельма — это наше настоящее!..»
На следующий день в Сельму приехал Эрик Холдер, доживающий последние дни в министерстве юстиции. Он заявил, что право голоса негров «находится в осадном положении» в результате действий Верховного суда. Холдер выступал перед ветеранами движения за равные права, перед теми, кто полвека назад пересек мост имени Эдмунда Петтуса в Сельме. Это было в церкви «Коричневая часовня», которая 50 лет назад служила сборным пунктом сподвижников Кинга.
Два раза переходили по этому мосту реку Алабама борцы за равноправие. 50 лет назад под руководством Кинга и в прошлую субботу под руководством Обамы. Весь уикэнд церковь «Коричневая часовня» гудела, как улей. Здесь выступали Мартин Лютер Кинг III - старший сын Кинга, его соратник Джесси Джексон, преподобный Эл Шерптон и другие негритянские лидеры. Рядом с уходящим Холдером сидела негритянка Лоретта Линч, которую Обама номинировал в министры юстиции вместо Холдера.
«Мы будем маршировать до тех пор, пока каждый американец не получит фундаментального права голоса», — сказал Холдер.
Мэлор СТУРУА, Миннеаполис.
