Митинг оппозиции в Марьино оказался малочисленнее, чем ожидалось

Акции не хватило «взрывной эмоции»

«Общих шествий в Москва не было полгода — со времени убийства Бориса Немцова. Большого митинга у нас не было года полтора», — написал в своем блоге оппозиционер Алексей Навальный, анонсируя митинг 20 сентября. Многочисленной акцию оппозиции за «сменяемость власти» в Марьине никак не назовешь: в Фейсбуке к мероприятию присоединились 8,5 тысячи человек — это почти в 10 раз меньше, чем количество участников траурного марша 1 марта. Быть может, дело в повестке?

Акции не хватило «взрывной эмоции»

По данным фонда «Общественное мнение», принять участие в политических митингах «против власти» в августе были готовы лишь 3% населения. А перечисляя проблемы, с которым могут быть связаны акции протеста, граждане говорят в основном об экономике: высокие цены, рост тарифов ЖКХ, низкие доходы, безработица.

«Несистемная оппозиция» попыталась сыграть на повышении спроса на социальную повестку, организовывая антикризисный марш «Весна». Идея и тогда казалась сомнительной. Во-первых, экономический протест носит локальный характер и чаще всего привязан к конкретным предприятиям или моногородам (об этом в частности упоминает экономист Михаил Дмитриев в докладе «Между Крымом и кризисом: социальные установки россиян». — Авт.). Такими были протесты после дефолта в 1998 году: возьмем хотя бы «рельсовую войну»: все началось с того, что шахтерам Кузбасса подолгу не выплачивали зарплату, их забастовку поддержали бюджетники и пенсионеры, на которых в первую очередь отражались экономические проблемы государства. Политический же протест, апеллирующий больше к моральным категориям, таким как «честные выборы», «против жуликов и воров», «мир с Украиной», «гражданское достоинство», — история скорее столичная.

Во-вторых, экономический и политический протест поддерживают разные люди. В первом случае это рабочий класс — те же самые шахтеры Кузбасса и пенсионеры, выступавшие против монетизации льгот в 2005 году. Во втором — те, кого журналисты окрестили «креативным классом». Вряд ли идейным сторонникам оппозиции, которая последние четыре года выступала за ту самую «сменяемость власти», близки требования шахтеров Кузбасса.

Быть может, повестка, которую сейчас выдвигают оппозиционеры, слишком размыта? Президент Центра политических технологий Борис Макаренко с такой гипотезой не согласен. «Сменяемость власти» — требование конкретное», — возражает эксперт. Не случайно этот митинг проходит в годовщину съезда «Единой России», на которой объявили о том, что Владимир Путин снова будет баллотироваться в президенты. «Многие люди тогда восприняли это объявление как то, что Путин приходит надолго», — говорит Макаренко. Митинги в 2011–2013 годах, по мнению политолога, были многочисленными, потому что срабатывал мобилизационный фактор — «взрывная эмоция». Действительно, люди заполняли площади после массовых фальсификаций на выборах в 2011 году, 6 мая 2012 года после инаугурации Владимира Путина, после принятия «закона Димы Яковлева», после убийства Бориса Немцова. На митинге 1 марта люди говорили «я вышел, потому что меня это затронуло лично».

Лица митинга в Марьино

Лица митинга в Марьино

Смотрите фотогалерею по теме

Выходит, что дело вовсе не в повестке. «Требование «сменяемости власти» по-прежнему актуально, — говорит Макаренко. — Но сейчас, когда мы имеем дело только с годовщиной, без этой эмоциональной составляющей численность митинга будет сравнительно небольшой».

Подробный репортаж с митинга читайте здесь 

На митинг оппозиции в Марьино пришли несколько тысяч человек

Смотрите видео по теме

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №26917 от 21 сентября 2015

Заголовок в газете: Оппозиции не хватило «взрывной эмоции»

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру