В последние годы для развития военной науки сделано немало. При этом стартовать пришлось с очень низкой позиции — всему виной были знаменитые реформы Сердюкова.
Начатые еще при прежнем руководстве российского Министерства обороны, в 2010 году, попытки преобразования системы научных исследований потерпели фиаско. Институты и органы руководства военной научной работой подверглись жесткому сокращению. Ущербным оказалось и непродуманное объединение научных организаций по территориальному признаку.
— Все это привело к потере оперативности управления научной работой, разрушению научных школ и резкому снижению научного потенциала, — оценивает итоги тех реформ сегодня председатель Военно-научного комитета Вооруженных сил, замначальника Генштаба генерал-лейтенант Игорь Макушев. — Количество докторов и кандидатов наук в научных подразделениях снизилось почти на 30%, а в НИИ — на 25%.
При новом министре обороны ситуацию потребовалось срочно спасать. И в 2015 году по решению Совета безопасности в Минобороны была утверждена Концепция развития военно-научного комплекса на период до 2025 года. Многое удалось сделать. Главное — восстановлена система руководства научной работой. Военно-научный комплекс подчиняется начальнику Генштаба. В его составе — 19 научно-исследовательских организаций, 28 вузов, 25 военно-научных комитетов, созданных при штабах видов Вооруженных сил, родов войск и центральных органах военного управления. Внедрена и до этого невиданная форма привлечения молодых перспективных специалистов к военно-научной работе — научные роты. Сегодня их 16, скоро будет несколько десятков.
Однако настоящим бриллиантом в короне военной науки засиял открытый на Черноморском побережье технополис «Эра». Его призвание — поиск, создание и внедрение прорывных технологий как для военных нужд, так и для мирной жизни.
Сроки его создания впечатляют. Осенью 2017-го российский президент Владимир Путин поручил создать технополис. Уже на старте проекту «Эра» предписывалось сотрудничество с различными НИИ Минобороны, с российскими промышленными корпорациями и Российской академией наук. В конце июня 2018 года министр обороны Сергей Шойгу посетил ударно возводимую новую «Эру». Внимательному анализу министра подверглось все: от общего плана застройки до оценки удобства работы в лабораториях комплекса и жилых кубриках будущих «военно-научных работников». Нареканий не было. Прошло несколько месяцев, и технополис заработал.
Что представляет собой эта новая научная структура? Замначальника Главного управления научно-исследовательской деятельности и инновационных исследований Минобороны Роман Кордюков рассказал, например, о такой особенности «Эры»: «Кроме обязательной работы на гособоронзаказ технополис будет заниматься и инициативной исследовательской работой на перспективу». Специалисты «Эры» тесно сотрудничают с коллегами из «Сколково», а также с казанским Иннополисом. Не забывают и научных гигантов: МАИ, МГУ, МГТУ имени Баумана. Среди постоянных партнеров — НИИ Минобороны и промышленные корпорации.
Про военные задачи в научном центре особо не распространяются. Защиты военных тайн никто не отменял. А среди ближайших мирных задач — участие в модернизации морских портов, развитие Северного морского пути, реконструкция аэродромов двойного базирования.
В свою очередь, оценивая появление новой научной структуры в составе Российской армии, экс-начальник Федеральной службы авиационно-космического поиска и спасания России (2003–2007), заслуженный военный летчик генерал-майор Владимир Попов сказал, что значение военной науки для перевооружения армии и обеспечения ее эффективного применения невозможно переоценить.
— Без науки военное строительство было бы бесполезным делом, — сказал генерал. — Если мы с научной точки зрения систематизируем исследования в области тактических приемов и стратегических решений, если все важные решения будем принимать через прикладное, пространственно-временное или математическое моделирование, то польза будет огромная.
По мнению эксперта, тот же технополис мог бы сосредоточить свои вычислительные мощности на решении таких задач, как создание нового оружия, его испытания, тогда сроки появления новых образцов, их доводки можно существенно сократить. С другой стороны, с помощью суперкомпьютеров можно выбрать наиболее оптимальные варианты действий при отражении воздушно-космических ударов или прогнозировании развития военных действий.
— Причем это можно делать практически мгновенно, — сказал Владимир Попов.
Минобороны создало для молодых ученых вполне конкурентоспособные условия. И это правильно: условия работы и жизни должны соответствовать важности решаемых научных задач. Так что гражданским научным заведениям впору бить тревогу — как бы все «светлые умы» дружно не выбрали бы для себя новую «Эру».
