Политолог, доцент Финансового университета при правительстве России Алексей Мартынов прокомментировал «МК» военный конфликт между Израилем и Ираном:
- Справедливости ради стоит заметить, что конфликт превентивно начал Израиль с Ираном, а не наоборот. В первом ударе Израиль применил тактику, которую мы видели не так давно у нас в стране от украинских террористов. Я имею в виду запуск дронов с нашей территории, которые были в каком-то контейнере.
По масштабу взаимных ударов за последние несколько лет, наверное, это беспрецедентная история в ирано-израильских конфликтах. Это беспрецедентный обмен ударами, а хваленый «железный купол» не спасает Израиль. Я надеюсь, что стороны сядут за переговорный стол. Есть определенные надежды на российское посредничество в этом вопросе. Путин в разговоре с Трампом предложил посредничество России для того, чтобы уйти в сторону переговоров. Мы также слышали осторожный сигнал из Тегерана. Иран готов отказаться от военной ядерной программы с гарантией, но не может отказаться от мирного атома, от атомной энергетики.
- А насколько важно Трампу, чтобы Иран отказался от ядерного оружия и сел за стол переговоров?
- Я считаю, что Трамп, как несистемное явление в американской политике и, как следствие, несистемное явление в мировой политике не является серьезным фактором в данном вопросе. Единственное, в чем он заинтересован - это в хороших сделках. То есть во всем, что приносит деньги здесь и сейчас. То есть он продолжает оставаться коммерсантом в свои 79 лет, несмотря на уже вторичный опыт президентства Соединенных Штатов. То есть фактор одного несистемного политика даже в такой большой и важной стране, как США, совершенно не меняет всю систему отношений, всю палитру противоречий и взаимоисключающих интересов, которые накопились в международных отношениях.
Мне сложно представить, что в прежней системе координат Израиль решился бы на прямую войну с Ираном. То есть они всегда, находясь в жестком антагонизме и конфронтации, находили какие-то аккуратные точки соприкосновения, как им по договоренности удовлетворить амбиции внешних игроков, которые за ними стоят, но в то же время сохранить какую-то свою общую рамку. А сегодня явно этого баланса нет. Я очень надеюсь, что посреднические и миротворческие усилия России приведут к результату, и что США под руководством Трампа не ввяжутся в этот многослойный, многодесятилетний конфликт.
- Как этот конфликт может повлиять или отразиться на Россию?
- У России договор с Ираном о стратегическом партнерстве имеет место быть. Этот договор только вчера был ратифицирован парламентом Ирана. То есть они не торопились его утверждать. С одной стороны, любые конфликты проходят с такой «ветхозаветной лютостью». А с другой стороны, традиция ближневосточных отношений - это игра всех со всеми. На Ближнем Востоке нет устойчивых союзов, каждый сам за себя, но в ситуации готов, так сказать, либо воевать, либо торговаться.
Я предполагаю, что в итоге все равно конфликт будет остановлен общими усилиями. Надеюсь, в этом сыграет серьезную роль посредничество России. Другой вопрос, насколько быстро удастся их свести в одну комнату для переговоров. На кону слишком много всего. Англосаксам нужен Ближний Восток - это их кормовая база. Им нужен перманентный конфликт со сдерживанием развития. Им важно следить, чтобы все со всеми окончательно не договорились, чтобы эти противоречия сохранялись - это главная задача еще со времен подмандатных территорий.
