Наши эксперты:
председатель Совета директоров общеобразовательных школ России, член комиссии ОП по образованию в Москве Яков Турбовской;
ректор МГУТУ им. К. Г. Разумовского, председатель Всероссийского педагогического собрания Валентина Иванова;
заведующая лабораторией гигиены профессионального обучения труда и профориентации Научного центра здоровья детей РАМН Евгения Шубочкина;
зам. начальника отдела реализации активных программ содействия занятости Департамента труда и занятости населения Москвы Кирилл Евсеев;
старший научный сотрудник лаборатории психофизиологии и психогигиены НИИ гигиены и охраны здоровья детей и подростков Научного центра здоровья детей РАМН Валентин Сахаров.
— Сколько ребят уходит сейчас после
Е. Ш.: По статистике, сегодня каждый 4–5-й ребенок уходит после
— Далеко не все могут к девятому классу определиться с делом всей жизни. Как помочь ребятам с самоопределением?
Я. Т.:
Е. Ш.: Важно как можно раньше выявить способности ребенка, профиль его личности. Хорошо бы внедрить во все школы кабинеты профориентации. Чтобы к концу
В. С.: Даже к концу школы, по нашим данным, более 40% подростков не могут определиться с профессией! Я считаю, что необходимо организовать институт профориентации. По нашим опросам подростков, средние учебные заведения нужны, но их надо восстанавливать на современной базе, делать престижными рабочие профессии, гарантировать трудоустройство, возможность роста. А пока многие учителя запугивают детей: будешь плохо учиться, пойдешь в колледж. Но ведь это абсолютно неправильно! Есть люди с разными типами интеллекта, талантами — не всем надо идти в институты, в теорию. По данным некоторых исследований, у нас в стране трудится в соответствии со своими интересами не более 5% работающих. А в США таких — 25%. Когда человек занимается тем, что ему интересно, в три раза уменьшается текучесть кадров, т. е. это выгодно государству даже с экономической точки зрения.
— А есть ли в Москве колледжи, куда ребята действительно мечтают попасть?
В. И.: Стоит сформировать университетский комплекс, где были бы и средние, и высшие учебные заведения. Так, на базе нашего МГУТУ им. К. Г. Разумовского сейчас формируется технологический лицей. Мы сотрудничаем с крупнейшими компаниями столицы — ребят этот опыт работы с процветающими фирмами очень стимулирует, им есть куда стремиться. Поэтому наши студенты участвуют в разных международных соревнованиях и занимают призовые места. Например, в Дубае на крупнейшем международном молодежном кулинарном салоне победили наши ребята — окончившие технологический техникум.
— Ребята говорят, что им важно, чтобы после колледжа была возможность пойти в вуз и при этом не сдавать злосчастный ЕГЭ.
В. И.: Выпускники, получающие у нас среднее профобразование, тоже поступают во многие вузы без ЕГЭ, по внутренним испытаниям. А это значит, что высшее образование для них открыто, есть перспектива роста. Планируется, что в течение года по России откроется около
— Если подросток после девятого класса сразу решил работать, какие у него есть возможности?
К. Е.: В Москве он может обратиться в центр занятости по месту жительства. Там его тестируют, определяют, по каким специальностям ему желательно было бы работать. Для таких ребят у нас есть разные краткосрочные программы обучения по рабочим профессиям — до 3 месяцев. Учатся эти подростки в техникумах, колледжах по упрощенной программе. Во время обучения они получают стипендию, у них бесплатный проезд. И, кстати, тот подросток, который хочет быстрее работать, с 16 лет может быть зарегистрирован на бирже труда.
— Какие возможности подработки есть в Москве у 14—16-летних школьников, учащихся колледжей?
К. Е. В Департаменте труда и занятости существуют программы, по которым работают и школьники, и все категории студентов. В наш банк вакансий работодатели Москвы направляют свои заявки. Наши специалисты выезжают на эти предприятия, смотрят условия труда — подходят ли они для работы несовершеннолетних. Кстати, по закону 14—16-летний подросток может трудиться только с согласия родителей, органов опеки и с медицинской справкой. Если ребенок работает по нашей программе, то кроме заработной платы он получает от правительства Москвы около 8500 рублей в месяц. Конечно, профессии в нашем банке вакансий в основном низкоквалифицированные: курьер, менеджер низшего звена, озеленитель, участник культурно-массовых мероприятий и пр. Но у нас около 150 предприятий, в том числе и такие серьезные, как ГКНПЦ им. М. В. Хруничева, МГУП «Мосводоканал», МГУП «Мослифт». И ребята, которые трудятся там даже на низших должностях, могут присмотреться к предприятию, подумать о будущей карьере. По этим программам у нас работает около 16 тысяч человек. По поводу выбора будущей профессии и трудоустройства в этом году в департамент обратились около 5300 подростков.
Е. Ш.: По нашим опросам, подрабатывают от 30 до 40% ребят. Но только треть из них работает по договору, и всего 6% имеет оформленную трудовую книжку. Остальные находятся в более незащищенном положении. Те вакансии, на которых подростки работают сейчас, более безопасны, чем, например, 12 лет назад. В наши дни у ребят практически исчезли работы на строительстве, ночные подработки, тяжелый труд. Поэтому мы не выявили, что подработка плохо влияет на здоровье подростков.
— Какие проблемы вы считаете сегодня самыми серьезными в области среднего профессионального образования?
Я. Т.: Сама логика, на которой основана профориентация сегодня, ущербна. Вне личности профработу строить невозможно. Ни школы, ни колледжи в большинстве своем не раскрывают потенциальные, генетически заложенные способности ребенка. Профориентация — это траектория соединения интересов личности и потребностей общества. Сейчас об этом не думают. Мы изгнали из нашей жизни слово «труд», и это страшно. Важно понять, что с выбором будущей специальности подростка мы решаем не проблему его трудоустройства, а проблему его счастья и судьбу страны. Ведь впервые в истории России не личность зависит от государства, а государство — от личности. Неконкурентоспособная личность обрекает страну на колониальное существование.
