Сергея и Михаила захватили в столице штата Центральный Дарфур городе Залинджи примерно в 10.30 утра. В тот момент они возвращались на автобусе с маркировками ООН (он называется диспатч) с местного рынка. Каждую неделю миротворцев, живущих на базе, диспатч возит за продуктами. Однако на этот раз на подъезде к лагерю транспортное средство остановили вооруженные люди на шести автомобилях, затем заставили россиян выйти из автобуса и увезли в неизвестном направлении.
Коллеги похищенных пытаются сохранять спокойствие и говорят, что сотрудники миссии ООН уже неоднократно сталкивались с подобными случаями. И, к счастью, негативного опыта в освобождении заложников в Центральном Дарфуре до сих пор не было. Не стоит искать тут и политическую подоплеку. Всех работающих под эгидой миссии местное население воспринимает как «ооновцев», международных миротворцев, а не как русских или как представителей российской авиакомпании.
Те, кто бывал в Судане, говорят о том, что таким «промыслом», скорее всего, занимаются кадровые военные страны - джанджавиды. С пособием за службу родине у них случаются перебои, вот они и нашли выход, как поправить материальное положение. А по словам тех, кто попадал в плен к суданцам и был впоследствии освобожден, заложников те не бьют, не калечат и не пытают. Просто кормят и ждут, пока за них не заплатят деньги.
Вопреки появившейся в ряде СМИ информации на данный момент миссия ООН не получила запрос о выкупе.
За Сергея Черепанова дома переживают жена, сын и двое внуков. Кстати, Сергей не раз попадал в своей жизни в экстремальные ситуации. «Лет десять назад, когда я гостил у него в Березово, мы плыли на моторной лодке через Обь. Была дождливая и ветренная погода, и высота волн была около метра, может чуть больше, - рассказал нам друг Черепанова, попросивший не называть его имени. - Лодку подымало на гребень, затем она падала вниз, ударяясь об воду так, что, как мне казалось, могла разломиться, затем нас сверху окатывало водой. Я сильно перетрусил, сидел на заднем сиденье, стараясь смотреть себе под ноги, и только молился. Когда часа через два приплыли домой, я признался Сергею, что чуть не умер от страха. Он удивился и спросил: что так? Я рассказал про волны. Сергей рассмеялся и сказал: "Это - не волны. Волны - это когда перед тобой стена и сзади такая же стена догоняет, вот тогда молишься, чтобы мотор не заглох". Мне кажется, он за свою жизнь не однажды бывал в экстремальных ситуациях: около десяти лет работал егерем на отдаленном кордоне в пойме Оби. Для меня он пример настоящего мужчины - работящего, немногословного, умелого во всем и вместе с тем доброго. Я надеюсь, что все эти его качества помогут ему не потерять присутствие духа и выстоять в сложившейся ситуации».
Михаила друзья характеризуют также как человека выдержанного, спокойного, надежного и находчивого. Он блестяще владеет английским языком. В Судане он исполняет роль менеджера или, иными словами, посредника между авиакомпанией и миссией ООН.
