Частная клиника GMS довольно дорогая. Замечания про то, что вольно же врачам GMS за такие деньги два часа всем миром смотреть одного больного ребенка, мы оставляем за скобками. Давайте сначала поймем, для чего нужно это дорогое и муторное предприятие — врачебный консилиум.
Вот, например, привозят на консилиум ребенка N. Мальчику пять лет, у него церебральный паралич, но главная проблема, которая на данный момент беспокоит маму, — это развивающийся сколиоз позвоночника. Ребенка смотрят одновременно педиатр, невролог, эндокринолог, ЛОР, физический терапевт, ортопед и реабилитолог. Крутят малыша так и эдак два часа, изучают результаты обследований, и ортопед говорит наконец, что сколиоз — да, действительно развивается, но развивается не быстро, не сильно и в основном потому, что мышцы спины у ребенка совершенно не тренированы. «Отчего же вы не занимаетесь гимнастикой?» — спрашивает ортопед.
Тут слово берет невролог и объясняет, что у ребенка эпилепсия, судороги — гимнастика противопоказана.
Следующие десять минут уходят на то, что физический терапевт, педиатр, невролог и реабилитолог договариваются: гимнастика действительно противопоказана, но накачать мышцы спины ребенку можно было бы и в бассейне при помощи системы упражнений, которая вот прямо здесь и разрабатывается.
Над врачами почти зримо висит электрическое поле совместной мысли. Они говорят на специальном сленге, неспециалисту понять ничего нельзя, только отдельные слова, но кажется, сейчас искры полетят между их склонившимися над пациентом головами. Итак, никакой операции на позвоночнике не нужно — бассейн, гидрореабилитация.
Но тут в дело вступает ЛОР и говорит, что бассейн ребенку противопоказан тоже, поскольку в барабанной перепонке у малыша дыра. Потому ведь с ним и не ходили в бассейн прежде. Какой-то ухогорлонос сказал же им, что нельзя мочить ухо.
Еще несколько минут напряженных обсуждений, и вот оно, решение: операцию делать. Но не на позвоночнике, а на ухе. Заштопать барабанную перепонку, чтобы ребенок мог ходить в бассейн, чтобы натренировались мышцы спины и остановилось развитие сколиоза.
И это впервые в жизни я вижу, как врачи всерьез решают лечить сколиоз позвоночника методом операции на ухе.
Если бы каждый из этих специалистов отдельно смотрел ребенка в своем кабинете, парадоксальное решение резать ухо, чтобы вылечить позвоночник, не пришло бы в голову никому. Ортопед прописал бы гимнастику, невролог запретил бы, малышу сделали бы операцию на позвоночнике, и мышцы его спины совершенно пришли бы в негодность. Он не смог бы даже сидеть. А теперь сможет — сидеть, стоять и, возможно, даже ходить.
