За прошедшие полтора месяца «великого сидения» алкогольная тема уже неоднократно напоминала о себе.
Нам сообщали, например, что часть самоизолировавшихся граждан скрашивают вынужденный продолжительный досуг активным употреблением крепких напитков. По опубликованным данным одного из ведущих новостных агентств уже с появлением в стране первых признаков эпидемии наблюдался резкий скачок спроса на спиртное. - Только за последнюю неделю марта (предшествующую периоду самоизоляции) продажи водки возросли на 31% по отношению к аналогичному периоду прошлого года. 47% прибавил спрос на виски, закупать пива стали на 25% больше…
В дальнейшем тенденция сохранилась: продажи «напитков с градусами» фиксировались ритейлерами на рекордных уровнях, сравнимых лишь с теми, что бывали прежде в период новогодних праздников.
С одной стороны, логика людей понятна: в непривычных условиях самоизоляции надо же как-то расслабляться, а спиртное для многих – классическое средство снятия стресса. Но с другой стороны, такая ситуация чревата большими неприятностями для здоровья. 3 мая министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко заявил, что россияне, находящиеся в режиме самоизоляции из-за пандемии COVID-19, стали чаще умирать от последствий употребления алкогольных напитков.
Одной из мер противодействия «эпидемическому» запою может стать ограничение продаж спиртного. С инициативами на сей счет еще в конце марта выступили отдельные депутаты Госдумы и члены Общественной палаты. Именно эту цель преследует в том числе предложение, направленное совсем недавно членами Совета Федерации в правительство: поднять минимальный возраст продажи алкоголя с 18 до 21 года.
Но остальные-то, те которым большее двадцати одного? - Многие из взрослых почитателей «зеленого змия» просто так не откажутся от укоренившейся вредной привычки. А ведь это по нынешним пандемическим временам чревато серьезными угрозами здоровью.
За последние недели специалисты уже многократно выступали с разъяснениями вреда от приема алкоголя внутрь при попытке защититься от коронавирусной инфекции.
Свое мнение по этому поводу, высказал в одном из интервью главный нарколог Минздрава Евгений Брюн. По его словам, алкоголь может способствовать обеззараживанию лишь в случае, если им протирать руки. Но «дезинфицироваться» той же водкой от «ковида» изнутри попросту вредно. Ведь любой спиртосодержащий напиток оказывает токсическое действие. При этом ослабляется иммунитет организма, и «ковиду» проще поразить его. В случае, если человек уже был заражен коронавирусом, алкоголь может усугубить течение болезни и замедлить процесс выздоровления.
А вот уточнение от иммунолога Дмитрия Опарина: «Содержащийся в горячительных напитках этанол, попадая в организм, при пневмонии может спровоцировать сердечную недостаточность, которая в свою очередь чревата отеком легких. То есть при злоупотреблении алкоголем вероятность того, что легкая форма коронавирусного заболевания перейдет в тяжелую, значительно повышается.»
Здесь кстати будет упомянуть и о результатах исследований, на которые сслылалась Всемирная организация здравоохранения в своем документе, опубликованном еще в 2015 году: «Чрезмерное употребление алкоголя может вызывать нежелательную реакцию со стороны иммунной системы, например, восприимчивость к пневмонии.»
Увы, среди любителей «хрошенько заложить за галстук» не редкость наплевательское отношение к своему здоровью. Однако во время коронавирусной эпидемии пьяные граждане представляют угрозу не только для себя самих, но для здоровья и даже жизни окружающих.
Вспомним сравнительно недавнее громкое ЧП. В Петербурге пьяный мужчина набросился на врача скорой помощи, который оказывал помощь пожилой пациентке с коронавирусом. Уже не контролировавший себя «под парами» мужик сорвал с доктора маску, порвал его защитный костюм. Такие действия в результате создали реальную угрозу заражения медика.
Мы попросили прокомментировать ситуацию с пьянством во время сохраняющегося еще во многих регионах периода самоизоляции и масочного режима врача-нарколога Алексея Балашова.
«Общий признак опьянения: потеря контроля над собой – в большей или меньшей степени. И такая потеря контроля может проявиться самым различным образом. Ведь люди реагируют на алкоголь очень по-разному. Кто-то просто засыпает, кто-то становится излишне разговорчивым, на кого-то приступы паники нападают… Нередки случаи, когда опьянение провоцирует всплески агрессии. Это особенно страшно для окружающих в нынешней эпидемической ситуации. Случай в Петербурге вряд ли единичный. В обычное время такое мелкое хулиганство «по пьяни» не имело бы серьезных последствий: ведь до травм дело не дошло. Однако сейчас, когда эпидемия разгулялась, сорванная с лица врача маска, повреждение защитного костюма, надетого на него, могут обернуться в итоге очень серьезным ущербом для здоровья – заражением коронавирусом.
Опасны и другие ситуации. Как известно, алкогольный «допинг» в значительной степени притупляет чувство страха. Не даром же говорят, что пьяному море по колено! В таком состоянии повышенной храбрости и повышенного пофигизма нетрезвый гражданин может легко нарушить карантинные правила, пренебречь столь важными сейчас нормами санитарии, социального дистанцирования. - Забудет помыть вовремя руки, не станет надевать маску, а то и вовсе в порыве чувств полезет обниматься с кем-то… Все это прямой путь к распространению коронавирусной инфекции!»
Можно ли как-то помочь сдерживанию алкогольных «подвигов» наших сограждан во время эпидемически-напряженной обстановки? Конечно, в масштабах всей страны принять эффективные меры трудно. – Вспомним хотя бы мало успешные опыты прошлого.
В годы Первой мировой в России был официально введен «сухой закон». Однако, по свидетельствам современников, он лишь отчасти помог уберечься от пагубного влияния «зеленого змия». Водка и вино продавались нелегально, в стране процветало самогоноварение…
Не слишком эффективной стала и горбачевская антиалкогольная кампания в конце 1980-х. Граждане и на сей раз нашли выход из положения – уже проверенный: активно употребляли напиток «самигнали».
Куда более действенны меры локального характера, применявшиеся и применяющиеся порой при пребывании людских коллективов в условиях фактической изоляции.
Скажем, во многих вахтовых поселках газовиков и нефтяников руководство кампаний не без успеха пытается налаживать безалкогольную жизнь. Как рассказывал один из вахтовиков, удовольствие «принять на грудь» в той «точке», где он работал, очень дорогое: если заметит начальство, выпишут штраф до 200000 рублей.
Хотя, по свидетельству другого северного труженика, которое довелось прочитать в соцсетях, стопроцентного «сухого закона» все-таки не получается:
«В поселке алкоголь под полным запретом. Даже в церкви кагором не причащают. Если поймают «под шофе» на объекте, то депортируют или так штрафанут, что вполне можно всю вахту бесплатно отработать. Так-то организаторы делают все для досуга вахтовиков: хорошие столовые, спортплощадки… Но, все равно, побухивают. Даже при «сухом законе» выпивка достается без проблем. Либо в магазинчиках из-под полы, либо местные самогоном торгуют... Самое главное, не нарваться на медведя... Мишка сразу сожрет и еще остатки трупа запрячет, что не найдут… Это рассказывают сразу на инструктаже…»
А вот воспоминания одного из матерых полярников, работавшего на зимовке в Антарктиде.
Александр Дралкин, рассказывал, что экспедиция на шестой континент, которой он в свое время руководил, продолжалась почти год, однако все это время коллектив антарктической станции «Мирный», состоявший из нескольких десятков мужиков, очень «деликатно» относился к алкоголю.
«В первых антарктических экспедициях спиртное входило в «продуктовый паек». На одного зимовщика полагалась бутылка водки и бутылка красного вина в месяц. Если праздник или чей-то день рождения, я распоряжался из этих запасов поставить на стол - по бутылке на троих. Хотя не все пили. Например, у нас один из летчиков - командир экипажа вертолета Афонин совершенно не употреблял. Так что к нему всегда напрашивались в компанию те, кто хотел заполучить дозу побольше, - за счет его доли. Но допьяна никто никогда не напивался: для русского человека при антарктическом холоде даже полбутылки маловато.»
