ИВС на Петровке заполнен на 60 процентов. Причем часть арестантов привезли для следственных действий из московских СИЗО. Это, по мнению правозащитников, является нарушением закона (правила позволяют помещать заключенных в изолятор временного содержания на срок до 10 суток, но только если их вывезли из другого региона).
Если бы этих сидельцев вернули в СИЗО, то ИВС был бы заполнен примерно на треть. К чему я это? К тому, что его можно было бы использовать как спецприемник и помещать туда административно арестованных за участие в незаконном митинге. После прошлых акций именно так и сделали: в итоге целый этаж стал на время спецприемником со своим начальником.
На сегодняшний день всех административно арестованных - больше 100 человек - , которым не нашлось места, отправили в Центр временного содержания иностранных граждан (ЦВСИГ), который располагается в 64 км от Москвы. Это больше 100 человек. Родные и адвокаты уже стали жаловаться, что добираться туда очень сложно. Камеры в ЦВСИГ требуют ремонта, там не хватает питьевой воды, полотенец и тапочек.
В день нашей проверки, 29 января, в ИВС на Петровке всем "новеньким" задержанным выдали гигиенические наборы и даже резиновые тапочки. Сотрудники максимально корректно ведут себя с «политическими» арестантами (как те сами себя называют). Общаться с ними долго, правда, не пришлось - задержанных начали вывозить на суды, которые должны принять решение об их судьбе.
К слову, именно в ИВС на Петровке содержался TikTok-блогер Константин Лакеев, который повредил машину ФСБ. После того, как суд арестовал его на два месяца, его отвезли в московское СИЗО № 7.
Саид-Мухаммад Джумаев пока еще в ИВС. В камере не один, у соседа вид «бывалого».
- Был судим, но давно, и судимость погашена, – пояснил он членам ОНК Москвы.
-А что за татуировки у вас на ногах? Это же кандалы? - спрашиваем соседа Джумаева.
-Да. Но давно все было, говорю ж. Считай, в детском саду еще.
-А зубы передние вам при задержании выбили?
-Нет, это там же. Лютый был «детский сад».
-Вы молодого человека только дурному не учите, - попросили мы.
-Да не, наоборот, я ему настроение пытаюсь поднять.
Настроение у Джумаева действительно не совсем боевое. Так что мы тоже постарались привнести позитива насколько это в принципе возможно в камере ИВС. Говорили, мол, людоедов тут нет, ну и общественный контроль всегда на страже.
-А что у вас с рукой?
-Это при задержании. Упал, скажем так.
-А перебинтовали здесь уже? Кстати, когда вас сюда доставили?
- Доставили меня примерно в 12 ночи. Осмотрели, но так, слегка. «Покажи живот», - сказали. А руку – да, здесь перебинтовали.
- Болит?
- Я никогда ни на что не жалуюсь. Здесь нормальные условия. На завтрак каша была. Хотя особо есть не хочется. Потом же в СИЗО перевезут?
- Да, в СИЗО № 7. Оно сейчас единственное принимает новых заключенных на две недели карантина. А потом их развозят по другим изоляторам. Вас, скорее всего, отправят или в «Бутырку», или в «Пресню» (по месту суда), но это не обязательно.
- «Бутырка»… Звучит как-то пугающе.
- Бывший тюремный замок с двухсотлетней историей. Кого он только ни повидал. Хотя, конечно, не дай Бог попасть туда.
- Это уж точно... Я понятия не имел, что все так получится. Никакой цели кого-то травмировать у меня не было. Я увидел, что там с людьми несправедливо поступают, вышел, стал кричать, а потом подрался. Вину свою признал частично, потому что мне тогда все казалось по-другому.
- Горячая кровь?
- Отец - чеченец, мама - ингушка. Взрывная смесь.
- Есть такое понятие, как эффект толпы. Человек начинает себя неадекватно вести, поддавшись массовой истерии…
- Может, и это. Вообще я не драчун, хоть боевыми искусствами немного занимался. Никогда со мной такого не было, чтоб напасть.
- А чем увлекаетесь?
- Пишу сам музыку.
- Революционную?
- Нет (смеется). Я учусь на втором факультете иностранных языков и регионоведения МГУ. Надеюсь, не выгонят меня оттуда.
- Книги вам нужны какие-нибудь?
- Да. Начал читать «О дивный новый мир». Передайте маме, чтобы она принесла книгу. Очень переживаю за маму. С девушкой мы на время расстались.
