Позор не в том, что пожилому человеку подняться по ступенькам трудно. Позор — что в стране, которой в иные времена восхищались во всех уголках планеты, стране-эталоне, идеале, недосягаемом, казалось, образце для подражания, среди сотен миллионов граждан ни одного дееспособного для высшей государственной должности не нашлось.
Смеется весь мир недоброжелательно. С кем только эта держава в последние годы не рассорилась, не разругалась. Вот Китай, крупнейший деловой партнер. Только что на островах поблизости от Поднебесной американцы ракеты поставили, угрожают. А на днях на Аляске во время дипломатических переговоров так наскандалили — чуть до драки не дошло.
Или Турция, союзник по НАТО. США приютили у себя Фетхуллу Гюлена, злейшего врага Эрдогана. Не нейтральная Швейцария это сделала, не Монако или Швеция — США додумались… А в 2016 году американцы поддержали попытку военного переворота в этой стране. Без их разрешения F-16, совершавшие авиаудары по президентскому дворцу и парламенту, подняться в воздух технически бы не смогли. Теперь в истерике, что Эрдоган закупил мощнейшие зенитные комплексы у России.
Саудовская Аравия — другой интересный сюжет. При Трампе хотела у Соединенных Штатов оружия закупить на 100 миллиардов долларов. Сейчас бюрократы из Вашингтона их наследного принца шельмуют. Дескать, окружение принца устранило гражданина своей страны, оскорблявшего в американских СМИ королевскую династию. Когда оскорбляли, не понимали, что у саудовцев свои представления о чести есть?
Особые проблемы у Евросоюза. Эти просто оккупированы, являются колонией США. Совсем недавно их другом еще можно было назвать Великобританию. Но и здесь странности. Неожиданно США нанесли жесточайший удар по государственному устройству этого «друга», организовав интервью Меган Маркл. Якобы бедняжка-мулатка стала жертвой расизма королевской семьи.
В нашей стране американские агенты влияния не устают писать: «У России нет друзей». Спорное утверждение, но кто в друзьях у США? Иран, Ирак, Пакистан, Афганистан, Сирия, Ливия, Египет, страны Африки или Латинской Америки? Как-то не похоже.
Руки у американцев длинные и грязные, лезут они повсюду, повсюду вызывая ненависть.
И американский образ жизни ни у кого на планете (кроме вассалов) ни малейшего уважения не вызывает: омерзительнейшее движение «Me Too», извращенное глумление над человеческой природой и институтом семьи в поисках «свободы от половой идентичности», черный расизм, фиаско с демократией и свободой слова… Сумасшедшие, да и только.
О чем говорит и внешняя, и внутренняя жизнь США? Перед нами больное, разлагающееся на глазах и жутко смердящее государство.
Наш университет уже много лет проводит Международные Лихачевские научные чтения. В 1993 году их инициировал сам академик Лихачев. С тех пор Чтения превратились в крупнейший в мире ежегодный научный форум по проблемам глобального развития. Участвуют выдающиеся ученые. В общей сложности мне довелось редактировать для сборников свыше 4 000 докладов из 57 стран.
Так вот, что Америка входит в глубочайший кризис, нам было видно давно. Это системный кризис. Беда не Америки как таковой, а определенного типа социально-экономической формации. В ряде отношений очень похожая на происходившее с советской системой в 80-е годы ХХ века.
Как и в СССР, драйверы, долгие годы обеспечивающие развитие США, перестали работать. В случае с Америкой драйверы другие, но итог тот же.
Дело в том, что победитель в историческом споре между капитализмом и социализмом пока не определен. Более того, в мире торжествует теория конвергенции. Выигрывают те страны, которые отбирают лучшее и от того, и от другого. Сложность в отборе, в определении лучшего. Все зависит от национально-культурных традиций в стране и конкретного этапа ее развития. В какие-то периоды следует усиливать ставку на госрегулирование, плановое начало, в другие — на частную инициативу, предприимчивость.
В Китае, находившемся в глубоком упадке, начали с формирования, взращивания предпринимательского слоя под контролем государства. А «гласность» и «демократию» отложили до иных времен. В СССР начали реформы с гласности и разгрома государства.
Универсальных рецептов нет. Южная Корея пыталась копировать Запад при одном военном диктаторе. Провалились. При другом диктаторе учли национальные традиции и достигли уникального взлета. Перешли к демократии — все затормозилось.
В периоды кризисов решающее значение имеет национальная элита. Ее задача — оценить ситуацию и найти пути дальнейшего развития. Может справиться. Но гарантий нет. В США пресекли реформы в зародыше. Устроить гонения на мужчин и втянуть детей в изменение пола — вот и все новые идеи? В этой ситуации даже Силиконовая долина не поможет.
Если в Советском Союзе перестала быть эффективной плановая система, то в США исчерпали себя животворящие силы рынка. В отличие от времен Карла Маркса рынок перестал быть свободной игрой производительных сил, хозяйственной деятельностью, основанной на конкуренции при производстве новых и все более качественных товаров.
Теперь качественные товары выпускать не выгодно. Центр тяжести производства из заводских цехов переместился в головы людей. Всем и всё диктуют монополии, захватившие рынок и заказывающие рекламу своих товаров, производство смыслов в человеческом сознании. Монополии убили конкуренцию, основанную на качестве, производят потребности в своей негодной продукции.
Самые дорогие автомобили (стоимостью от миллиона и выше, типа «Бугатти») непригодны для езды. Не являются средством передвижения. Заводская себестоимость — меньше 10% от продажной. Потребитель платит за обладание символом, принятым массами. «Мерседес», на котором раньше можно было ездить 20 лет, специально делают надежным только до окончания гарантии. Швейцарские часы вообще бессмысленны при наличии айфона. Знаменитые духи, стоящие в магазине 120 евро, на выходе с африканской фабрики имеют себестоимость меньше 1 евро.
«Общество потребления» — тупик, в который ставший дефективным капитализм загоняет свои страны. Весь пар уходит в свисток — отсюда повсеместное падение уровня жизни масс в странах Запада. Держатся на плаву за счет «притока мозгов», эмиссии денег, «сдерживания» других стран путем информационного и военного давления, но все эти возможности иссякают.
Второй важнейший драйвер Запада, демократия, оказался приватизирован. Канадский профессор Петр Дуткевич называет это «похищением демократии», когда богатейшие люди страны покупают привилегированные возможности управления политическим процессом, ставят закон себе на службу, оказываются, по сути, собственниками государства, бенефициарами демократии.
К тому же властный слой осуществил приватизацию свободы слова через систему частных СМИ. Ключевые информационные структуры утрачивают всякую зависимость от своей аудитории. Вопросы, обсуждение которых играет решающую роль в развитии государства и общества, перестают достоверно освещаться и открыто обсуждаться. Отсюда и качество принимаемых решений.
В-четвертых, в ходе данных трансформаций капитализма происходит перерождение национальной элиты, когда во всех звеньях принятия решений на важнейшие посты выдвигаются не самые способные и профессиональные люди, а «свои» — ставленники тех или иных групп закулисья. Складывается «глубинное государство», непрерывно продавливающее ход событий в свою пользу, тормозящее развитие страны и делающее невозможным благоприятный выход из кризиса. И здесь появление на авансцене Байдена, Блинкена, Псаки и др. — симптом общенациональной гангрены, поразившей Соединенные Штаты.
Полагаю, США еще очень далеки от низшей точки на траектории падения. Лидер преуспевающего Запада вошел в кризис первым и опустится глубже всех. Цена за роль владыки мира может оказаться ужасной.
Эта страна проходила через многие беды: гражданская война, великая депрессия, битва с фашизмом… Трагикомедия с карабкавшимся по трапу Байденом напомнила знаменитое творение Маргарет Митчелл «Унесенные ветром».
Главная героиня Скарлетт, судя по всему, и не задумывалась автором как особо положительный персонаж. Но американцы ее как-то особо крепко полюбили. Видимо, воплощает собой характер молодой и дерзкой нации. В особенности ее индивидуализм: «…Никогда не буду голодать. Ни я, ни мои близкие. Бог мне свидетель, я скорее украду или убью, но не буду голодать», — говорит Скарлетт О’Хара в минуту тяжких испытаний. Как-то мало похожи они на русских.
Увы, молодая нация внезапно состарилась. Все больше похожа на своего дряхлого президента. И вряд ли их мечты о возрождении былого величия сбудутся. Скорее всего дело кончится эпизодом из «Унесенных ветром». В отличие от романа, эпизодом финальным: «Она посмотрела на обугленный фундамент, и в последний раз усадебный дом воскрес перед ее глазами — богатый, надменный дом, символ высокородства и образа жизни. Она отвернулась и зашагала по дороге…».
Идущая ко дну нация опасна для всего мира. Однако закончу словами Владимира Путина, адресованными идущему против ветра истории Байдену. Пожелаю им всем здоровья.
