Валерий Гаркалин скончался 20 ноября от последствий ковида. А умирал уже до этого – и потом рассказывал друзьям и коллегам о своих тяжелейших инфарктах. И теперь все надеялись на чудо, но его не произошло.
На черно-белой фотографии Гаркалин улыбается – и выглядело это так, словно портрет установили на клумбе. Он утопал в прекрасных цветах, и какая-то светлая печаль витала в воздухе. Все, кто пришел, рыдали и смеялись, реагируя на то, что рассказывали близкие, те, с кем Валерий дружил и работал. Такого прощания не припомнить. И все время говорили про учеников, о том, каких талантливых ребят он воспитал.
В какой-то момент на сцене началось хаотичное движение. Люди шли и шли – кто-то по часовой стрелке, кто против, несли букеты к ногам любимого артиста.
Вел прощальную церемонию ректор ГИТИСа Григорий Заславский, сказавший о том, какое невероятное удовольствие получал Валерий Гаркалин, если что-то получалось у его учеников. Это редкий дар – уметь радоваться успехам других. Сцена, на которой происходило прощание, – учебная, на ней начинающие актеры познают свою профессию и первый успех.
Гаркалин был особенным артистом. Одна его коллега, по словам Игоря Угольникова, даже отказалась с ним работать, сказав, что не может репетировать с животным, имея в виду его сумасшедшую органику. Его однокурсница по ГИТИСу Клара Новикова говорила о фантастическом темпераменте: «Каким он был сумасшедшим студентом! Не было ни одной девушки на курсе, которая бы не хотели бы с ним играть. Я играла болонку, а он – страстного кобеля. Его хохот у меня в ушах и сейчас звучит. Он был заводилой на курсе Его смех – как колокольчик. Валерка, ты со мной. Я тебя никогда не забуду. Там у тебя хорошая компания, но и тут она есть».
Собравшиеся бесконечно говорили о прекрасной компании «там», называя имена ушедших товарищей – Романа Козака, Андрея Панина и многих других, с кем дружил и Валерий Гаркалин. Там есть с кем репетировать. Но лучше бы это было здесь. Все время вспоминался Хармс и связанная с ним фраза «там быть здесь», которая словно сопровождала актера в последние годы его жизни.
Многие из тех, кто пришел проститься, дружили с Гаркалиным семьями. Его жена Катя умерла в 2009 году от онкологии. Когда-то они вместе работали в Театре кукол под руководством Сергея Образцова. Игорь Золотовицкий сказал, что со смертью Кати что-то ушло. Жизнь надломилась.
Он вспоминал, как Валерий Гаркалин спасал студию «Человек», выходя на сцену в спектакле «Стриптиз». С Гаркалиным они играли родных братьев. «Конечно, мы похожи, – сказал Золотовицкий, чем вызвал смех в зале. – Он отбивал у меня девушку. Мало актеров со специфической интонацией, какая была у Евстигнеева и Леонова. У Валеры она была. Его можно было пародировать».
Стас Намин хоть и сказал, что у них с Гаркалиным не было профессиональных отношений, сам же себя и опроверг: «Почти все наши артисты – с курса Валеры. Мой театр стоит на его учениках». А познакомился он сначала с будущей женой Гаркалина Катей (педагогом Театра кукол Образцова. – «МК»). «Моя жена Аня дружила с Катей. В 70-е у нее появился возлюбленный, оказавшийся моим поклонником. Чем он занимался, я не знал, кажется, куклами (Гаркалин окончил сначала Гнесинку, получив специальность актера кукольного театра. – «МК»)». Постепенно знакомство переросло в дружбу. А дочь Стаса Намина Маша, ныне мать троих детей, была в детстве влюблена в Гаркалина. Родителям она говорила: «Я выхожу за него замуж».
Вера Алентова пришла на прощание вместе с дочерью Юлией Меньшовой и зятем Игорем Гординым. Вышла на сцену в белом пушистом платке. Она и сама тяжело перенесла коронавирус, недавно проводила в последний путь мужа Владимира Меньшова, у которого на съемках «Ширли-мырли» и познакомилась с Валерием Гаркалиным. Сказала очень очень важные слова – и с такой проникновенной интонацией, что у многих навернулись слезы. Порадовалась тому, что в зале звучит смех. На похоронах он редок.
«Валера был близок нашей семье, хотя встречались мы редко, – сказала Вера Алентова. – В нашей среде есть такое понятие, что если о тебе все хорошо говорят – значит, ты ни черта не стоишь. Но бывают исключения. Ты был исключением. Удивительно благожелательный и остроумный человек – и прожил хорошую жизнь.
У него была жена Катенька – не у всех бывают такие Катеньки. Не всем так везет. Это дикая боль. Даже когда смерть ожидаема, мы при жизни не можем человеку сказать, что он исключительный. А Валера был исключительным. Может быть, поэтому никто не может сказать о нем дурного слова. Это редкое, недосягаемое качество. Он всегда был так рад тебя видеть, словно только тебя и ждал. Спасибо, что ты случился в нашей жизни. Такую доброту сложно забыть».
Актриса «Ленкома» Елена Шанина, которую так редко можно увидеть в публичных местах, только теперь до конца осознала, что Валерий был в ее жизни целым миром. «Он заставлял меня смеяться, а это не так просто, потому что я зануда. Мы жили в одном районе.
Теперь, когда я иду, то думаю, что встречу тебя с собакой или в нашем магазине, где мы иногда брали одну тележку, и после этого ходили слухи, что у нас роман. И мы гордились тем, что кто-то думает, что у нас еще может быть роман».
Елена Шанина, и не только она, вспоминала его Гамлета, которого он сыграл в спектакле Дмитрия Крымова. Может быть, эту роль не до конца оценили, потому что в зрительном зале не всегда собираются люди, с которыми можно вести диалог. «По-моему, это был гениальный Гамлет, – сказала Шанина. – Я такого монолога, как у него, не слышала. Я признаюсь тебе в любви. Прости, что у меня не хватило времени для того, чтобы больше сделать для тебя».
Ольга Прокофьева и Семен Стругачев, специально приехавший из Петербурга, вышли к микрофону дуэтом. Ольга и сама тяжело перенесла ковид, лежала в больнице, а параллельно с ней в Коммунарке находился Гаркалин. Они постоянно переписывались. И она поражалась его оптимизму. «Это особое отношение к жизни. Мы ее сами сочиняем. Ты был «там», но возвращался. Я теперь буду смотреть на жизнь твоими глазами, как бы ты поступил в той или иной ситуации».
Семен Стругачев в течение десяти лет выходил на сцену вместе с Гаркалиным. «Кто с ним не работал, тому не понять. Мне повезло стоять с ним на сцене. Он постоянно подходил после монолога ко мне и тихо говорил: «Гений». Каждый раз это был праздник».
Студенты разных лет говорили о фантастической деликатности своего мастера – но при этом Валерий Гаркалин был строг. Если ему не нравился этюд, мог сказать свое фирменное слово «старичочек», да еще с такой интонацией, что мало не покажется. Его фразы разошлись на мемы.
Второкурсники ГИТИСа, которых Валерий Гаркалин набирал в ковидный год, принимая экзамены через стекло, вышли на сцену в финале панихиды и вместе с четверокурсниками исполнили стихи Арсения Тарковского «Белый день», которые наложились на грузинскую народную песню и прозвучали как хорал. И было ощущение, что все мы – под сводами храма...
Читайте также: "Вера Алентова похвалила смеявшихся на прощании с Валерием Гаркалиным"
