Николай Николаевич о своем госпитализации попросил никому не говорить. О том, что телеведущий в больнице, знал лишь узкий круг людей. Только после того, как в его состоянии наметились улучшения, Дроздов вышел на связь и пообщался с корреспондентами «МК», откровенно рассказав о своем самочувствии.
– Меня здесь в больнице очень активно лечат, – говорит Николай Николаевич. – Боль, конечно, еще есть, поскольку у меня сломано сразу несколько ребер.
– Болевые ощущения сильные?
– Они ноют, когда, например, неудобно ложусь на кровать. Но мне здесь обезболивающие колют, поэтому все терпимо. У меня, кстати, 7 ребер сломаны, а не 8, как пишут в прессе. Хотя этого тоже достаточно. С третьего по восьмое, и одиннадцатое ребро пострадало. Четыре ребра остались не сломанными. Это не всегда слишком сильные переломы: в некоторых ребрах – трещины… Все заживет, дай бог, со временем. Лечение у меня здесь хорошее, врачи прекрасные. Больница находится неподалеку от моего дома. И врачи здесь замечательные.
– Вы не сразу поняли, что последствия падения столь серьезные?
– Нет, не сразу. Боль постепенно нарастала. Сначала я даже не думал, что все так серьезно. Даже и не планировал обращаться к врачам. Но потом понял, что нужно все же провериться. Врачи провели необходимое обследование и поставили диагноз. Я, кстати, только что вернулся с УЗИ грудной клетки. Сейчас жду результатов. До этого был на МРТ, на КТ... Чего мне только здесь не делали!
– Что врачи говорят?
– Они говорят, что у меня очень удачный перелом. Когда я поскользнулся на льду, то упал так, что у меня локоть оказался под ребрами. Это, видимо, помогло не допустить еще большей травмы. Сказали, что в больнице нужно будет провести от 20-25 дней. То есть осталась неделька.
– Как вас кормят? Довольны питанием?
– Отлично, мне все очень нравится. Я – малоежка, поэтому все, что мне приносят, даже не съедаю. Приходится половину оставлять.
– Медики говорят, что ваши кости стали хрупкими из-за того, что вы давно исключили из своего рациона мясо. Вы согласны с этим?
– Не совсем. Потому что я в последнее время мясо все-таки стал кушать. Долгие годы действительно его не употреблял. Но потом у меня случился первый перелом. И врачи сказали, что если не есть мяса, то переломы будут случаться все чаще и чаще. Видите, теперь и до ребер дошло.
– А анализы крови что показывают? У вас их брали?
– Конечно. Врачи сказали, что в моем организме не хватает калия, натрия и некоторых других элементов. Мне капельницы ставят, восполняют. Все это – последствия моей вегетарианской жизни. Мясо все-таки надо есть.
– Сейчас рядом с вами дочка?
– Да, дочка Лена. Она за свой счет здесь лежит, прямо со мной в одной палате. Роль сиделки выполняет. Осталось еще несколько дней – и поедем домой. Домой мне уже хочется, естественно. Тут в больнице – карантин, ковида боятся. Поэтому посещения запрещены.
– Звездные друзья звонят?
– Да, конечно… Только вы меня, пожалуйста, не называйте ни звездой, ни легендой.
– Почему?
– Когда меня так называют, меня это несколько смущает. Обычно легендами считают уже ушедших в мир иной людей. Когда я слышу в свой адрес – «легенда», всегда добавляю: «Я еще жив. Хожу». Отшучиваюсь, потому что мне в моем возрасте хватает житейской мудрости не считать себя звездой.
– Николай Николаевич, о чем мечтаете после выхода из больницы?
– Сейчас я мечтаю поехать на Байкал – очень люблю это место. Байкал – мировое сокровище, составляющее двадцать процентов всех запасов пресной мировой воды. В свое время я часто бывал в пустынях СССР. Даже написал на эту тему докторскую диссертацию. Сейчас в России пустынь почти не осталось, а за рубеж, вероятно, поехать не удастся, поэтому буду изучать Байкал.
