Посмотреть на быт жителей Кременского района, где совсем недавно шли бои, мне предложила коллега Белла, журналистка одного из столичных изданий. Не так давно она, приехав в командировку в зону СВО, проезжала примерно этим же маршрутом и была шокирована тем, что у людей зачастую не было даже хлеба. Хотелось посмотреть, что изменилось после того, как наши войска отодвинули ВСУ на десятки километров от города.
- Сначала заскочим в Старую Краснянку. Здесь пара супружеская живет, пенсионеры, я прошлый раз у них была, - по дороге сообщила Белла.
На улицах деревни пусто, лишь в отдалении видны силуэты военных, столпившихся возле грузовой машины.
Белла уверенно шла вперед, было видно, что дорогу она знает. Остановилась возле небольшого выбеленного дома. На стук открыла дверь пожилая женщина, тут же узнала Беллу и кинулась ее обнимать, словно в гости приехала не журналист, а родная внучка.
- Давайте в дом. Ох, мы-то гостей не ждали. У нас только картошка с салом, - захлопотала бабушка.
- Мы на минуточку, - попыталась успокоить старушку Белла, но хозяйка уже устремилась на кухню, откуда спустя пару минут вышла с дымящейся на тарелке картошкой в мундире. Пришлось разуться и идти в комнату.
Хозяин дома был не менее приветлив и все приговаривал: как хорошо, что мы приехали. Белла спросила у стариков, привозили ли им гуманитарную помощь с момента ее последнего визита. Ответ - отрицательный.
- Но вы не думайте, мы хорошо живем, - поспешила добавить хозяйка. - Нам вот солдатики крупы дали, сахар. И пенсию нам платят, мы в магазин ходим…
Из вежливости пришлось съесть по картофелине, после чего мы все же смогли убедить семейную пару, что нам пора идти.
Расставание затягивалось. Пенсионерам, видимо, очень хотелось поделиться пережитым. На улице к нам стали подходить другие жители деревни. Они вспоминали, что до декабря прошлого года иной возможности приготовить пищу или разогреть ее, кроме как на костре, у них не было.
Сейчас ситуация стало немного лучше. Возобновилась подача газа, а вот с электричеством и водой пока все также печально. Продукты приходится покупать в единственном работающем магазинчике либо ездить в город. Но это, понятное дело, могут себе позволить только те, у кого есть деньги и транспорт. Остальные перебиваются остатками прежних запасов и тем, что дадут военные.
- Сказали, что в Кременную привезли тридцать тонн гуманитарки. И где же она? - разводит руками одна из местных жительниц Татьяна. - До нас ничего не дошло.
Еще одна острая проблема - отсутствие медицинской помощи. Ни поликлиники, ни даже самого простенького медпункта в селе нет. Врачи из города ехать в неспокойное место не хотят. Выходит, если заболел - ищи возможность добраться до медиков самостоятельно.
- У меня щитовидка удалена, нужны препараты специальные, - делится Татьяна. - Упросила соседа с машиной отвезти меня в Кременную, а там говорят: «У нас такого лекарства нет». Надо ехать в Старобельск или Луганск. Но у меня нет такой возможности…
«Денег не заплатили, трактор за свои заправляем»
Следующий населенный пункт в нашей поездке - сам город Кременная. Так сложилось, что на окраинах города мне частенько доводилось бывать, а вот центр предстояло увидеть впервые. Остановились рядом с пешеходной зоной. По обеим сторонам побитые дома, посередине каким-то чудом уцелевший скверик с коваными скамейками. Наверное, раньше здесь было очень симпатично. Из гуляющих - только военные, по всей видимости, приехавшие сюда с позиций на отдых.
- Как жизнь в городе? - наконец-то, заметили мы первого никуда не спешащего гражданского.
Молодой мужчина в спортивной синей куртке представился Алексеем.
- Да живем как-то. Кто хочет, тот работает. Худо-бедно прокормиться можно.
- А кем можно работать в военных условиях?
- Да кем угодно. Самая востребованная профессия сейчас продавец. Солдат в городе много, торговля процветает.
По словам горожанина, еще недавно цены на продукты питания были просто запредельные. Выживать было очень сложно, особенно пенсионерам. Но сейчас цены стали уже снизились процентов на тридцать. Чему все несказанно рады.
Бытовых проблем хватает, особенно с электричеством в городе. Бывает, иногда подают ток, но происходит это крайне редко. Апрельский аномальный снегопад только усугубил ситуацию…
Группа мужчин, очевидно, работники коммунальных служб, собирали прошлогоднюю листву и закидывали ее в кузов трактора. Решили расспросить и их о жизни в прифронтовом городе.
Реакция удивила. Просьбу нашу встретили совсем не дружелюбно. Для начала потребовали убрать телефоны и не снимать их даже со спины. Чуть позже, правда, объяснили, что связано это с родственниками, живущими на территории Украины.
- Нас и так за врагов там считают, а если увидят, что мы еще с журналистами общаемся, так вообще, - пояснил один из них явно раздраженно.
- А что вы хотите узнать? - неожиданно спросил один из мужчин. - Как живем? Плохо живем. Разве сами не видите? Город разбит, работы нет, пособий нет.
Он явно был на взводе, и мне не хотелось переступать ту грань, после которой он сорвется на крик.
- Ну вот вы же работаете?
- Работаем, точнее - ходим по привычке. Денег ни разу не заплатили, говорят: ждите. Так еще и трактор за свои приходится заправлять.
- Зачем тогда приходите?
- Да потому что если не будем ходить, то на это место возьмут кого-то другого - и все. А работу сейчас найти нереально. Вот и приходим в надежде, что скоро платить начнут.
- Девочки, идите лучше, - обратился к нам другой рабочий. - Нечего нам больше рассказывать...
К сожалению, с местными властями встретиться не получилось. А жаль. Вопросов к ним, конечно, много.
«Гуманитарку не дают, едим одну картошку»
Заключительным пунктом нашей поездки по освобожденным территориям должен был стать визит к военному священнику. Однако кроме как названия деревни, возле которой, как нам объяснили, живет батюшка, мы больше ничего не знали. А потому решили добраться до населенного пункта и дальше уже спрашивать местных жителей. Уж кто-нибудь да должен знать - священник для селян фигура далеко не последняя.
Уже на въезде в деревеньку дорогу нам преградила огромная, непреодолимая для автомобиля лужа. Пошли пешком.
Возле коричневого металлического забора увидели маленькую девочку в сиреневом пальтишке и смешной розовой шапочке с помпонами, похожими на ушки.
- Ничего себе, здесь еще и дети остались, - в голос удивились мы.
Вслед за крохой из калитки вышла пенсионерка.
- Не знаете где живет отец Василий? - поинтересовались у женщины.
Малышка настороженно прижалась к ногам бабушки, едва мы приблизились поближе.
- Ни, на наший вулыци точно нэмає. Не бойся, моя пташечка, - погладила она по головке девочку.
Мы разговорились. Марии Федоровне, именно так зовут пенсионерку, - 83. Живет в деревушке с дочерью, зятем, старшим внуком и полуторагодовалой внучкой Алиной.
- Как же вы с ребенком выживали когда бои шли?
- Да як? Ужас был, - почти расплакалась бабушка, вспоминая то время. - Воно бахает, дитя кричит. А що робыты? Даже пеленать нэма в що було.
- А сейчас как?
- Тяжело, - вздыхает Мария Федоровна.- Работы нема, грошей нема. Дочка с зятем не робят, все живэмо на мою пенсию. А дитыни молоко потрибно, а воно - двести гривен (почти 400 рублей. - «МК») трехлитровая банка. На шо его куплять? Коз завели, а они не доятся, видать от страха. Ходимо подывитысь, як ми живэмо.
По уцелевшим постройкам можно было понять, что когда-то эта семья жила вполне неплохо. Большой участок, вымощенные дорожки, каменные фигурки возле огороженных декоративным заборчиком клумб. Дом тоже большой. Только вот, как рассказывает пенсионерка, топить его нечем. Поэтому зимой все ютились в кухоньке. Сейчас, с приходом тепла, бабушка с внуком все-таки перебрались в дом, а малышка с родителями продолжает жить в крошечном домике.
- Дывиться, мисця зовсим нэмае (места совсем нет. - «МК»), - распахнула дверь кухни Мария Федоровна. - И мама тут, и папа тут, и кроватка детская.
Картина, действительно, была удручающая. В середине комнатки рядом с печкой детская кроватка, вокруг нее буквой «П» расставлены спальные места для взрослых. Проход к ним настолько узкий, что два человека при всем желании не смогли бы здесь разойтись.
- Пособие на внучку вам хотя бы платят? - уже на улице поинтересовалась моя коллега у пенсионерки.
- Ничого не платять, - теребя подол засаленного фартука, покачала головой бабушка. - До годика щось давали, потом сказали - не положено. Гуманитарку тэж не дають, едим одну картоплю. Плохо живем. Плохо...
Мария Федоровна проводила нас до ворот. Маленькая Алина, как хвостик, семенила за бабушкой.
- Бережить сэбэ, дивчынки, - с какой-то особенной теплотой обратилась она к нам. - Дай бог, щоб все цэ швидчэ закинчилося.
Москва — ЛНР — Москва.
