Освещение трагедии в Израиле дало отсвет на всю нынешнюю политическую обстановку. Во времена СССР, что бы жуткое ни происходило на Земле обетованной, еврейское государство всегда считалось агрессором и захватчиком. Однако после распада Страны Советов все кардинально изменилось. Наладились дипотношения (а раньше-то их не было вовсе), Израиль стал скорее друг, чем враг (и с каждым годом все больше друг), зато прежние креатуры арабского мира явно уходили на второй план (а ведь когда-то скольких советских руководителей лично господин-товарищ Ясир Арафат не расцеловал взасос). С приходом к власти Путина дружба с бывшим агрессором просто расцвела. Гласно и негласно мы поддерживали политику израильтян, а тесные личные контакты наших начальников (до сих пор перед глазами картинка идущих вместе, рядом, Биньямина Нетаньяху и Владимира Путина на московской акции «Бессмертный полк» в День Победы 9 Мая).
Но сейчас… Сейчас ситуация кардинально изменилась, и вот как отработали начало войны на Ближнем Востоке «Вести недели» («Россия 1»). Сначала репортаж бессменного корреспондента там, руководителя бюро Сергея Пашкова. Дана позиция Израиля, показан (насколько это возможно) весь ужас происходящего, и всем дано понять, кто тут жертвы, а кто террористы-агрессоры.
Однако теперь для баланса присутствует иная точка зрения. Военкор ВГТРК Евгений Поддубный после многомесячной командировки на Украину становится шефом Северо-Африканского бюро. Его версия из сектора Газа прямо противоположная: Израиль сам во всем виноват, разведка проморгала, хваленая армия разбежалась, а непробиваемый танк «Меркава» горит как свечка. Поддубный не жалеет эпитетов в адрес дерзкого неожиданного рейда воинов ислама, а все тот же танк «Меркава» сравнивает с немецкими «Леопардами» на Украине, которые тоже горят за милую душу.
Что ж, объективно, вы скажете, соблюдены все каноны журналистики: с одной стороны, с другой стороны. А почему?
Да потому, что ХАМАС мы опять ценим. И Иран ценим (который всеми силами поддерживает «Хезболлу», уже начавшую минометный обстрел израильских военных баз севера из Ливана). Столь важными друзьями не разбрасываются, поэтому именно так освещается эта война, а не иначе.
Ну и Владимир Соловьев не мог не сказать свое слово. И сказал: «Посмотрите, что они сделали со стариками, детьми, женщинами. Русский солдат на такое не способен, потому что он христианин, православный. А вы говорите Буча».
БРАВО, ТОЛСТАЯ!
На днях на отечественном ТВ произошло неординарное событие: после долгого, просто огромного перерыва состоялось явление Татьяны Толстой народу.
Ее беспримерную программу «Школа злословия» совместно с Дуней Смирновой закрыли в 2014 году. Так телевидение понесло тяжелую и безвозвратную утрату. Потом Дуня вышла замуж за Чубайса, сняла несколько хороших фильмов, а Татьяна Никитична будто бы ушла в свой склеп и писала, писала, писала. Что? Известно только знатокам из «Что? Где? Когда?», потому что после неподражаемого «Кысь» следы писательницы исчезают в темноте. Нет, был еще ютуб-канал «Белый шум», но кто это видел?
В общем, по Толстой я соскучился (не говорю «мы», потому что вы, возможно, уже и забыли, кто это).
И вот она появилась в программе «Открытая книга» у Сергея Шаргунова на канале «Культура». Ну что сказать… Прекрасно выглядит, прекрасно говорит. Написала книжку памяти Александра Тимофеевского, и если бы вы видели, с какой любовью о нем…
Как бы они ни злословили, она великолепна. Именно таких людей не хватает в нашем долгом голубом крикливом ящике. Браво, Толстая!
МОЛЧАНИЕ — ЗОЛОТО
Случилось чудо — великий немой заговорил! Ну, может, не великий, а просто очень хороший тренер Виктор Гончаренко (иногда его фамилию пишут через «а», белорус все же).
Да, он прервал обет молчания, а неделю назад дал самое лучшее, самое знаковое, самое глубокое и интересное в мире интервью. После матча «Ростов»—«Урал», который и тренирует наш герой, к нему подошел корреспондент и задал всего три вопроса. И получил три полноценных ответа. Вот они.
— Начнем с пенальти — вы поняли этот эпизод?
— …
— По красной карточке аналогичное мнение?
— …
— Давайте по заменам. Пять замен во втором тайме в разные периоды времени. Чего ждали от парней, которые выходили на поле?..
— …
Это не запикивание мата, хотя тренер, несмотря на всю свою интеллигентность, может. Он же тренер! Нет, это молчание — знак согласия. Или молчание — золото.
Действительно, а зачем? Как много мы говорим, произнося пустые, никчемные, бессмысленные слова. Слова, слова, слова. Сотрясение воздуха.
Ведь и так понятно, без слов. Суду все ясно. Не надо лишних слов, не надо вообще слов.
У нас абсолютно ушлые люди, умные (до определенных пределов), понятливые. Тогда и вопросы, и ответы могут быть на одном уровне, уровне немого кино. Вот так, например:
— … (это вопрос).
— … (это ответ).
Беседуйте одними глазами. Или как там, в «Том самом Мюнхгаузене»: «А вы на ощупь, на ощупь».
