Особенно такая процедура важна в холодное время года. Потому декабрьский День чая – это для нас с вами.
В России данный продукт часто называли «китайской травой». Впервые о необычном растении, листья которого заваривают в кипятке и получают приятный, бодрящий напиток, на Руси узнали еще в 1567 году от казацких атаманов Ялышева и Петрова, побывавших незадолго до того в Поднебесной Империи. А позднее Н. Спафарий, бывший русским послом в Китае, писал: «Чай есть питие зело доброе и, когда привыкнешь, гораздо укусно...».
Благодаря архивным документам можно узнать, когда наши предки, проживавшие в Московском государстве, смогли отведать китайского чуда. Презентация чая состоялась в 1638-м, благодаря монгольскому властителю Алтын-Хану. Когда посольство, отправленное в Монголию царем Михаилом Федоровичем, отправлялось в обратный путь, степной владыка подарил боярину Василию Старкову, возглавлявшему русскую дипломатическую миссию, 4 пуда чая, расфасованного в 200 бумажных пакетиков.
Справедливости ради следует уточнить, что взбодряющее питье завоевало популярность среди российских водохлебов далеко не сразу. Поначалу импортный напиток у нас применяли как лекарственное средство. «Китайский эликсир» рекомендовалось употреблять в небольших дозах «для отвращения ото сна» и «для очищения крови». Высушенные листики чайных кустов продавали исключительно в аптеках, а стоила такая чудо-флора в 100 раз дороже черной икры! Но и по прошествии нескольких десятилетий, когда употребление чая уже окончательно перешло для россиян из категории лечебных процедур в категорию удовольствий, далеко не все могли позволить себе роскошь регулярных чаепитий. Даже купцы и горожане среднего достатка баловались чайком лишь по праздникам.
х х х
Первый официальный торговый договор на поставку в Россию чая был заключен в 1679 году. Поначалу этот товар попадал к нам в страну из далеких китайских краев «по земле». Высушенные листики замечательного растения, из которых можно приготовить такое питье, отправляли через границу в обмен на русское сукно, кожу, ценную сибирскую пушнину... Караваны верблюдов, груженные тюками с чаем, двигались к маленькому городку Кяхта, расположенному в забайкальских степях, на границе Поднебесной Империи и России. Здесь распоряжались несколько сноровистых купцов-«экспертов», которые проверяли качество «китайской травы» и по поручению известных столичных фирм закупали крупные партии товара. Чай перегружали на повозки, запряженные лошадьми, и отправляли в дальнее путешествие до Первопрестольной, до Киева, до Нижнего Новгорода...
Среди организаторов чайных караванов бытовала тогда своя особая терминология. Чай мерили «цыбиками» – ящиками по 30-45 кг. Каждую такую единицу товара в Кяхте подвергали «ширке» – зашивали в коровью шкуру для лучшей сохранности от осадков и пыли. Потом на кожаной упаковке писали «паспорт»: сорт чая, его количество и фамилию заказчика.
Позднее, после открытия Суэцкого канала, был налажен и морской путь для чайных припасов. Пароходы грузились ценным товаром в порту Кантона и долгие недели плыли в Одессу.
Начиная с 1860-х годов на российский рынок помимо китайского стал поступать в больших количествах чай из Индии и Цейлона.
Три столетия назад, в конце царствования императора Петра I, на всю матушку-Россию приходилось 45-50 тонн чая в год. Именно столько завозили тогда данного растительного товара через границу. Однако уже к началу XIX века объемы российского чайного импорта возросли десятикратно — почти до 500 тонн. Эта восточная экзотика стала в нашей стране поистине народным напитком. Появилось множество поговорок, относящихся к чаепитию. «Где есть чай, там и под елью рай», «Пей чай, не вдавайся в печаль!», «Чай не порох – не разорвет!»...
«Китайской травкой» наши прадеды наслаждались в несколько заходов – утром, в полдень, после обеда, за ужином... Пили терпкий напиток для пущего вкуса с молоком, с вареньем, а то еще «с позолотой» – то есть с ромом. Но чаще всего – с сахаром (были любители отхлебывать «вприкуску», а другие предпочитали «внакладку», размешав сладкие кристаллики в стакане или в чашке). Традицией стало заказывать «пару чая». В такой комплект входил малый чайник с заваркой, установленный на самоваре или на большом чайнике с кипятком. К слову сказать, упомянутый способ подачи чая к столу – чисто русское изобретение, ни в одной другой стране подобной сервировки не практиковалось.
Количество выпитых «за один присест» стаканов могло измеряться и двузначными числами, особенно если это мероприятие происходило в дружеской компании. Под задушевный разговор подливают и подливают из чайников да самоваров! Но если уж почувствовал человек, что наполнился буквально «до краев», тогда нужно решительным жестом перевернуть пустой стакан и со стуком поставить его в таком виде на блюдечко. Мол, не могу больше, господа хорошие!
