Почему — «Северный ад»? Так гонку, которая проводится, кстати, аж с 1896 года, прозвали давным-давно: еще после Первой мировой войны.
И не только потому, что мчались велогонщики от Парижа до Рубэ, что недалеко от бельгийской границы, по местам недавних сражений, усеянным воронками и окопами.
А потому что — брусчатка. Почти 255 километров трассы, ныне стартующей в городке Компьень, просто нашпигованы ею — по булыжникам гонщики трясутся более 50 км!
* * *
Брусчатка — это вам не горы. Это покруче даже.
Выдерживают эту тряску немногие. Да что говорить, вы сами попробуйте проехать в такой адской обстановочке хоть километр-другой…
— Те ребята, что стартуют сейчас на Париж—Рубэ в первый раз в жизни, пока даже не вполне понимают, что им предстоит, — щурится на утреннее воскресное солнце генменеджер славной нашей «Катюши» 3-кратный олимпийский чемпион Вячеслав Екимов. — Постарался им объяснить. Доходчиво. На собственном опыте.
* * *
Екимов — сам в недавнем прошлом топ-гонщик. Собственно, единственный человек из России, поднимавшийся на пьедестал в Рубэ.
Было это ровно 10 лет назад — в 2003 году.
— Конечно, та гонка мне больше всего и запомнилась, — удивляется моему вопросу про «самый памятный «Северный Ад» Слава (ой, уже Вячеслав Владимирович). — Пьедестал пьедесталом, но я же ее вообще выиграть должен был. Ехал первым. Но будущего победителя бельгийца Петера ван Петегема мотоциклисты из сопровождения фактически «привезли» ко мне. Проиграл ему доли секунды.
Понятно и ежу: за мотоциклами ведь, кто бы там ни сидел — фотографы ли, телевизионщики ли, организаторы ли, — куда легче, они «тащат» за собой.
— И если сегодня, допустим, Фабиан Канчеллара уедет в отрыв — первым делом на ум, разумеется, приходит знаменитый швейцарский гонщик по прозвищу Спартак, — преследователей к нему также «подтащат»?
— Нет, думаю, если так случится, мотоциклы будут перед ним ехать — снимать лидера спереди…
— Так это же нечестно получается! — не могу удержаться от дилетантского (что уж с журналиста взять) восклицания.
— Ну что значит — нечестно? — вскидывает брови уже Екимов. — Как получается — так и получается.
Профи!
* * *
Тезка Екимова Вячеслав Кузнецов — один из тех, кто в 2013-м стартует на Париж—Рубэ впервые.
— Страшно, Слав? — спрашиваю у гонщика, с которым познакомились еще зимой. На сборе «Катюши» в Австрии.
— Страшно интересно! — улыбается он. — Знаю, что будет тяжело. Но надо же испытать себя, правильно?
А еще правильно — договориться пообщаться после финиша. И мы договариваемся.
* * *
С ходу ни Канчелларе-Спартаку, ни кому бы то ни было в отрыв уйти не удастся. Когда мы обгоним велосипедистов по объездным трассам и бросим якорь на финише 4-го «паве» (то есть отрезка с брусчаткой; а всего их 27, говорю же — ад!), то вскоре увидим две плотные «пачки», как выражаются сами спортсмены.
Гонщиков «Катюши» разбросает по этим двум «пачкам». К отстающим (будут уже и такие), по счастью, наших не занесет.
Но при этом одного из лидеров российской команды — норвежца с именем Алекс и типично норвежской фамилией Кристофф — будет украшать солидный слой грязи. Судя по всему — падение…
А падения на брусчатке — не редкость (некоторые цепляются даже за глупых зрителей, зачем-то вылезающих на трассу). В 2001 году до финиша так и вовсе добралось всего-то 55 гонщиков. А стартовало 190!
* * *
«Замучаетесь пыль глотать!» — это же про Париж—Рубэ как раз.
На 2-м «паве» (для нас втором, конечно; для гонщиков — уже на 15-м, кажется) я это понимаю. На сей раз мы с коллегами располагаемся прямо в начале отрезка с брусчаткой. Хотя начало, конец — какая разница… Обувь все так же покрывается слоем пыли. Изрядным слоем.
Но обувь — ладно. Лица гонщиков! Лица у многих просто черные — после финиша ребята будут долго отмывать их в автобусе.
— Сегодня еще хоть погода хорошая, — поясняют мне на ходу в штабе «Катюши». — Солнышко светит… А вот когда дождь льет, лужи — тогда грязь забивает все. Абсолютно! Очки, даже глаза — под толстым таким слоем грязи. Вот так потом веки оттягиваешь — и выковыриваешь ее оттуда…
* * *
Финиш — на старом велодроме в Рубэ. И это тоже фирменная фишка гонки. Нигде больше шоссейники на треке (пускай и открытом ветрам) не финишируют.
Атмосфера — что и говорить — фантастическая! Всем праздникам праздник!
Все забито под завязку: понимаешь — люди реально ждут этого дня целый год… Ах, как они будут приветствовать Канчеллару, который в итоге и победит!
Приедет на велодром швейцарский Спартак, кстати, синхронно с бельгийцем Зепом Ванмарке: как Канчеллара ни будет стараться уехать в отрыв — не выйдет. И там они устроят… да-да, натуральный сюрпляс, привычный трековикам, но никак не шоссейникам же! И на финише гениальный швейцарец выиграет все-таки буквально два-три колеса. И рухнет на траву в сердце велодрома.
* * *
«Катюшинцев» в первой пятерке не было. Наш во всех смыслах норвежец Кристофф — 9-й, выигравший в своей группе преследователей финишный спринт.
Неудача? Ни в коем случае! Давайте не ждать пока от нашей дружины суперпобед — после того как команда выдержала беспрецедентную судебную битву с Международным союзом велосипедистов (UCI), пытавшимся лишить «Катюшу» права участвовать в главных гонках сезона…
Сейчас, мне кажется, важно не побеждать, а просто быть на виду. Демонстрировать, что нас не сломать. Да и разве таких, как Екимов и Кузнецов, сломаешь?
— Ощущения — непередаваемые! — Слава, который Кузнецов, как ни странно, вовсе не выглядит после гонки «живым трупом». Вот что значит молодость!
— Ну теперь ты понимаешь, почему Париж—Рубэ называют «Северный ад»?
— Еще бы не понимать! Слушай, все болит. Все! Вот на руки посмотри. Сплошные мозоли…
— Босс твой и тезка Екимов говорил, что после этой гонки неделю не мог даже ручку держать!
— Думаю, так и у меня будет. Даже не сомневаюсь.
— Мог бы лучше проехать?
— Да, кое в чем ошибся. Конкретно — с питанием. Нужно было что-то посерьезнее есть, батончики например. А не ограничиваться пищевыми гелями.
— А почему ты ограничивался?
— Хотел сэкономить время и силы. Все же на батончики и того, и другого больше уходит. А гель чего — выдавил и порядок! В итоге сил на концовку и не хватило… Ладно, будем опытнее: на ошибках учатся, правда?
* * *
Конечно, Слава!
Неспроста же Екимов Вячеслав Владимирович сказал, что жалеет: поздно начал Париж—Рубэ ездить. Только в середине 90-х.
— А надо было лет на пять раньше! — чуть заметно вздыхает. — Глядишь, и выиграл бы разок…
Что ж, прожитого, как в песне поется, не вернешь. Впрочем, это и без песни понятно.
Зато можно поделиться опытом с молодыми. С теми, кто хочет учиться.
С такими, как Кузнецов, например.
И тогда, может, у России появится еще один призер легендарной гонки. Которую, как я убедился, не зря называют «Северный ад»…
ПАРИЖ — РУБЭ В ЦИФРАХ
Минимальная разница между победителем и 2-м призером гонки — 1 сантиметр. Именно столько разделило бельгийца Эдди Планкерта и канадца Стива Бауэра в 1990 году.
Француз Жильбер Дюкло-Лассаль в 1993-м взял Париж—Рубэ в 38 лет и 8 месяцев, что является рекордом «долголетия» для победителей гонки.
Рекордсмены «Северного ада» — бельгийцы Роже Де Флеминг и Том Боонен, которые выиграли гонку по 4 раза. У Канчеллары — это 3-я победа в карьере.
