45:55. Это расклад по Ходорковскому. Защитников Кремля оказалось больше. Вчера слушала радио в машине. Рассказали, как в прямом эфире звонили «кремлевским». Канделаки оказалась в самолете – свою позицию не прояснила. Калягин отказался дать комментарий: «В обращении все сказано», Винер была занята тренировкой. Только Запашный ответил, но нес непонятно что и явно жалел, что снял трубку. Позиция радиоведущих была ясна: звезды-подписанты для них померкли. И это правильно.
В российском обществе не принято давить заключенных. И, как бы вы не относились к Ходорковскому, какую бы острую ненависть не питали к олигархам, все равно придется признать, что суд абсолютно не справедлив.
Мне интересно, что заставляет людей (Калягина, Третьяка, Расторгуева, Канделаки и т.д.) подписывать такие обращения? Если их позиция искренняя, в чем я сильно сомневаюсь, тогда это вопрос мировоззрения. Но большинство поставило свой автограф по другой причине. Не знаю, как это осуществлялось чисто технически, хотя тоже любопытно.
Понятно, что в хрущевско-брежневские имена интеллигенция, за крошечным исключением, брала под козырек. Рисковали многим: работой, благами, свободой, в конце концов! Недавно Галина Вишневская рассказывала, как Фурцева заставила ее петь арию медсестры в какой-то советской опере: «Споете на премьере и еще раз, а, если откажетесь, больше не поедете за границу!» И Вишневская спела. Замечу, что при всем желании сделкой с совестью это не назовешь. Галина Павловна просто выполнила свои профессиональные обязанности.
Но в данном конкретном случае чем рисковали эти 55? Кто знает?
