Релиз проекта, написанный художником Сосной, красноречиво заявляет тему: «Чтобы в коридорах-туалетах Госдумы, Конституционного суда и других официозных учреждениях исчез бытовой похабный мат??? Да ни в жисть! Как матерились, так и матерятся. Мерзко и тупо. Закон не для них. Закон для нас. В ряду других не менее идиотских...» И чуть ниже читаем: «Запретить употребление главных слов бытия – вступить в конфликт с самим бытием.»
В «конфликт с самим бытием» Россия вступила 1 июля, когда был принят «закон о мате» (изменения в федеральном законе «О государственном языке Российской Федерации» и еще ряде государственных актов РФ). Он поставил крест на показе фильмов и театральных постановок, не говоря уже о литературе и песнях, где используются мат. Художественное сообщество по этому поводу негодовало все лето, а к концу осени, похоже, приготовилось к смирению.
«Смена полюсов, несомненно, близка, потому что когда все слова и понятия стремятся поменять значение на полностью противоположное, когда добро и зло по несколько раз на дню меняются местами […], кое-что все-таки остается вечным и неизменным – это наша русская амбивалентная любовь к родине», — значится в анонсе выставки. Визуализацией этой идеи о том, что родину не выбирают, даже если она отвечает на любовь «противоречивой взаимностью, принимающей иногда крайне причудливые и даже извращённые формы, к чему мы, как народ, по-своему притерепелись» станет поэтическая акция «ПРОЩАНИЕ-С-МАТЁРОЙ: Стихи о любви. К родине.».
— Вы сами ругаетесь матом? - спрашиваем организатора Марата Гельмана.
— Редко в речи, почти никогда. Только, если рядом близкий друг.
— Если можно обойтись без мата, то где же «конфликт с бытием»? - провоцирую галериста.
— Они запрещают мат не мне, а писателю и режиссеру, которые отображают реальность. А без мата — это фальшь. Я против фальши. Сами матерятся, а искусство хотят причесать.
— Что такое цензура в капиталистическом обществе, и как с ней бороться?
— Цензура — это запреты. Здесь важно то, что в современном обществе они контрпродуктивны. Как только что-то в искусстве запрещаешь – так привлекаешь к этому внимание. Например, я до 50 лет мало что знал про геев и их проблемы. После того, как они начали громко обсуждать тему и что-то там запрещать, я стал обращать внимание и на геев, и на их права.
— Почему вы уехали в Черногорию? Действительно ли вы "рвете с Россией", как написали в facebook? И почему?
— Я уезжаю, потому что в Черногории интересный проект. Уверен, что у этой молодой страны большое будущее. Для меня это профессиональный вызов. Ну а то, что происходит в России, подталкивает. Нет, не рву. Даже галерея в определенном виде сохранится.
Впрочем, не все согласны с Маратом. Звонок одному из участников выставки — художнику Александру Шабурову, лидеру группы «Синие носы».
— Что вы думаете по поводу темы выставки: границы употребления мата нельзя определять законодательно?
— А я думал она про цензуру! Эта тема надумана. Что сказать? В публичной жизни люди не употребляют таких слов, какие употребляют в пивной. Есть разные формы общения. Было бы нам 15 лет, мы бы возмутились, какое у нас двуличное общество. Но сейчас мы уже 50-летние дедушки, чтобы на такое разводиться… Книжки с матом будем читать в полиэтилене, только и всего.
— Считаете, что это односторонний закон: «для них, а не для нас»?
— Я про закон мало, что слышал, но это демагогия. Те, кто принимает законы, так же не будет материться в публичном месте. И так же, как мы, буде продолжать материться в непубличном. Вот так…
— Почему же вы участвуете в этой выставке?
— А мы демократы, участвуем в разных выставках. А с Маратом нас и вовсе связывает много совместных проектов, полжизни, можно сказать. Я даже и не понял, что это про мат. Думал про цензуру. Думал какая-то политическая конъюнктура. Потом зашел на форум в Манеж, организованный Капковым, смотрю, и там тоже про цензуру. Думаю, что за бред? Цензуры в прежнем понимании у нас нет. Государственная цензура была в СССР — там государство контролировало все публичные выражения мнений. Ели хочешь спеть песню на эстраде — должен ее «литовать». Сейчас что-то другое. Новые капиталистические времена. СМИ выражают точку зрения их владельцев. Журналист не может плюнуть мимо кассы. При том у нас это свободнее, чем в США, у нас больше бардака. Все интересуются тем, что вокруг. А там включишь новости: только Эболакризис в разных штатах и чуть-чуть про Сирию. О Джен Псаки никто не слышал. Это не цензура, это медиа-планирование.
