За три дня до невероятного по нашим временам юбилея она начала готовиться.
— Мы с Павочкой выбираем платьице, ботиночки. Уже подстрижена, готовится идти в театр, — говорит Антонина Аксенова, уже немолодая женщина, выросшая в магаданском бараке вместе с сыном Паулины Мясниковой — Евгением. Она специально приехала из Германии на юбилей к своей второй маме. А первая — Евгения Гинзбург, писательница, автор знаменитого “Крутого маршрута”.
Маршрут Паулины Мясниковой круче всяких крутых. В четыре года узнала о Первой мировой войне, в 13 уже участвовала в революционных стихиях, а в 17 — поняла, что такое первый арест и первый допрос. В 27-м девятиклассницу Мясникову арестовали в Баку, заподозрив в сочувствии оппозиции, которая до 30-х годов еще подавала признаки жизни. И с этого момента девичьи платьица, незатейливые украшения она сменила на тюремные робы.
На нее посмотреть — одни слезы умиления: маленькая, худенькая, на тонкой шейке — головка в венчике седых волос. Одно слово — божий одуванчик. Никакая она не Паулина, а Павочка.
— Всегда ее звали Павочкой, и на Колыме, и в Магадане, — продолжает Антонина Аксенова. — Доброты такой человек, что… таких не знаю больше. Когда в бараке жили, она моей маме помогала. Да она всем помогала. Многие хотели выжить через трупы, а она выживала через свою доброту.
Вот после этого и думай: в каком теле должен помещаться могучий дух? Ну уж ни в таком же, как у Павочки, — живого веса не больше 45 килограммов. Глядя на нее, физический закон откроешь: за единицу измерения силы духа можно смело принять 1 Павочку.
А еще про нее можно фильм снимать: как не сошла с ума в одиночке, как пережила “конвейер”. Это страшно, и это хорошо знают только те, кто на нем побывал. Сталинский “конвейер” — не метафора, а когда сутки не дают сесть и заставляют стоять по колено в воде. Павочка и это пережила. И научила переживать артистку Марину Неелову.
29 лет заключения — и никакого образования, никакой конкретной профессии. Работала до своих 70 вахтером, как говорит сын, “что-то сторожила”. Но, когда ей было под 80, судьба сделала такой кульбит — Павочка неожиданно стала актрисой. Галина Волчек в “Современнике” ставила “Крутой маршрут” и, чтобы в спектакле не было ни одной фальшивой ноты, псевдоправды, пригласила консультантов. Не научных, не историков, а тех, кто на своей шкуре почувствовал ужас истории сталинской. Среди них была Антонина Аксенова, которая в свою очередь и привела Павочку. Та сидела в зале, смотрела, рассказывала, как было, а Волчек взяла да и вывела ее на сцену, чтобы Павочка сыграла саму себя. И та сыграла — среди народных и заслуженных смотрелась так органично, что никто не заподозрил: она не артистка. А она и не играла — проживала свою жизнь заново. Наверное, это страшно — заново пережить ужасы. Может быть, поэтому на первом спектакле у нее в руке дрожала алюминиевая кружка.
Марина Неелова, исполнительница роли Евгении Гинзбург в спектакле “Крутой маршрут”, считает, что ее роль — во многом заслуга Павочки. Как это ни парадоксально, но именно спектакль об ужасах сталинских застенков открыл Мясниковой мир. С “Крутым маршрутом” она побывала в США, Германии, Израиле, Финляндии… В общей сложности проиграла на сцене “Современника” почти 15 лет, до своих 93.
А как живет сейчас? В 100-летнем возрасте — на ногах. В 40-метровой “двушке” в Матвеевском с сыном Евгением, родившимся в лагере на Колыме. Он всячески оберегает мать от журналистов. Пока мы говорим с ним по телефону, я слышу ее щебечущий, совсем не старческий голос.
— Что делает Паулина Степановна обычно? Как себя чувствует?
— Сама себя может обслужить, бумажки перебирает, читает, все хорошо помнит, — говорит Евгений и передает трубку Аксеновой. Антонина Павловна (сестра Василия Аксенова) более словоохотлива:
— Еще несколько лет назад Павочка делала гимнастику. Да такую сложную, что я не смогла повторить.
— Ну, например, какую?
— Она показывала мне, как надо стоять у стенки, плотно прижавшись всей спиной, без просвета, и медленно-медленно приседать. Попробуйте.
— Вот было 65 лет Победы. Как поздравили Паулину Степановну?
— Мы получили открытку, кажется, из Кремля. Вот и все, — говорит сын. — О каких благах вы спрашиваете? Мы освободились из-под Магадана в 56-м, в Москву приехали в 58-м, жили в коммуналках. Доживаем в миниатюрной кооперативной квартире.
Ничего не просили и просить не будем. Это Евгений не произносит, но по тону читается так. Зато на расстоянии высокий с дребезжинкой голос его феноменальной мамы говорит совсем о другом. О жизни вопреки всему, о ее силе и доброте, которую можно измерить одной верной единицей — Павочкой.
Сегодня Паулину Мясникову ждут в “Современнике”. В ее честь сыграют, конечно же, “Крутой маршрут”.
