Сегодня Москва оказалась готовой к восприятию шедевра Джона Кандера, создавшего в 1975 году свой мюзикл вместе Фредом Эббом и Бобом Фосси, которого у нас почему-то окрестили Фоссом. Одиннадцать лет назад (когда «Чикаго» был впервые адаптирован для московской сцены) нестандартная для российского менталитета история, в которой нет ни одного «хорошего» героя, еще более нестандартная для российского уха музыка, да и неготовность тогдашней творческой команды осилить сложные театральные технологии помешали желаемому успеху. Всего лишь какое-то десятилетие — и культурный контекст принципиально изменился. Музыка «Чикаго», ставшая чрезвычайно популярной благодаря экранизации Роба Маршала, стала восприниматься чередой легко узнаваемых хитов. Звуковая техника поднялась на уровень мировых стандартов. Но главное — то, как вырос за это время уровень актерского мастерства. Нынешняя премьера «Чикаго» — своего рода тест, который показал: у нас реально есть сильнейший актерский корпус, который может осилить самый сложный музыкальный проект. Так что, вспомнив культовое изречение «есть каст — есть мюзикл», можно констатировать: каст есть.
Сразила группа актеров, играющих по нескольку второстепенных ролей, в то же время образующих ансамбль. «Чикаго» — камерный мюзикл, в нем не предусмотрен огромный бродвейский корус-лайн. Но сценический эффект от этой дюжины некалиброванных, самобытных индивидуальностей покруче, чем от сотни синхронно двигающихся танцовщиков. Трудно понять, кто они — поющие танцоры или танцующие певцы? Или, может быть, танцующие и поющие драматические артисты? Фишка в том, что все это они делают равно профессионально.
Анастасия Макеева и Лика Рулла работают отлично. Две дрянные девчонки Рокси и Велма обаятельны и привлекательны в своем бесстыдстве. Впрочем, весь спектакль — апология аморальности и права на убийство в циничном мире, где «быть убийцей — красота», где важнейшим из искусств является пиар, где юристы продажны, пресса врет, а публика требует кровавых сенсаций. Ой, про что это? Про Америку, конечно!
Алексей Россошанский (Эймос Харт) получился выдающимся мистером Целофаном. Который на самом деле — весьма заметная фигура в шоу. А потрясающая Лариса Долина в роли Мамы Мортон, как настоящая большая актриса, показала себя внимательным и чутким партнером в актерском ансамбле. Хотя что говорить — звезда она и есть звезда.
Отдельный поклон работе Мариам Барской и оркестру. Инструменталисты всегда были сильной стороной русского мюзикла, но в этой работе они продвинулись еще на шаг вперед.
И есть в шоу сюрприз: персонаж по имени Мэри Саншайн в исполнении Н.Далер. Почему Н.? Секрет. Интрига раскрывается в финале, и мы не вправе лишать зрителей удовольствия самим испытать радость открытия.
