— Сколь здоровая обстановка с классической музыкой сейчас?
— Ситуация в столицах сильно отличается от провинции по широте репертуарной и исполнительской палитры. Моя позиция неизменна: должна быть минимальная музыкальная потребительская корзина для значительной части населения. А то мы часто сталкиваемся с такой картиной, что даже в крупных городах десятилетиями могут не исполняться самые-самые хрестоматийные произведения... Не говоря о том, что симфонические оркестры не везде есть. Нет хороших акустических залов достаточной вместимости, хотя бы на
— Часто по российским филармониям мы наблюдаем некое смешение высокой музыки и эстрады...
— Совершенно верно, это серьезная болезнь: в Москве это не очень часто бывает, а в регионах смотришь на афиши и не понимаешь, какое отношение эти концерты имеют к филармонии. А называется похоже.
— Иначе филармонии, так понимаю, не выживут...
— Да, они вынуждены идти на поводу у вкусов публики. Тем более что такое сложное искусство нуждается ТОЛЬКО в высококачественных исполнителях. Ведь только они могут «зацепить» на постоянной основе новых почитателей.
— В Москве «качественных» достаточно?
— Безусловно. Грех жаловаться. По объективным оценкам, московское предложение часто превосходит предложение большинства мировых столиц. Хотя на приезд маститых западных игроков надо пытаться привлекать все больше спонсорских и специальных бюджетных вложений, потому что если, как сейчас, это будет делаться на самоокупаемости, то цены на билеты будут расти.
— До какого уровня можно увеличивать цены на билеты?
— Их диктует спрос. Надо только бороться со спекулянтами всех мастей, и самый действенный и эффективный здесь прием — абонементная система, куда начинают включаться самые большие звезды, вроде Хворостовского.
— О новом зале для Москвы говорится лет десять, а воз и ныне там...
— Рано или поздно это осуществится, ведь когда-то обсуждалось и место, и концепция этого зала. Тем более что в Москве происходит регулярный и планомерный рост аудитории академической музыки. И это беспрецедентная ситуация для традиционных культурных столиц.
— Ощущается ли частый отъезд талантливых музыкантов на Запад?
— Сегодня эта проблема не так остра, как это было двадцать лет назад, когда уезжали волнами... понятно, что любой выбившийся артист чувствует себя гражданином мира. И для нас небезразличны отъезды молодых музыкантов, а таких по-прежнему много. И дело тут в востребованности: одна Москва не может реализовать общероссийский музыкальный потенциал, и здесь мы опять возвращаемся к проблеме приобщения всей огромной страны к высокой музыке.
— Как?
— Надо вкладываться: строить залы, очень четко позиционировать целевое финансирование именно на классическую музыку (чего часто не делается). Плюс — должен вырасти современный менеджмент (а это пропагандисты), который появится вместе с появлением мотиваций в сфере сложных искусств.
— Выравнивается баланс между новой и традиционной академической музыкой?
— Интерес растет, но широкая слушательская аудитория была долгое время отсечена от новых музыкальных языков. Поэтому в России современная музыка расширяет свое поле, но пока все равно остается в резервации. Но мы прилагаем серьезные усилия в этом году, чтобы вставлять произведения нового языка в классические программы. И такая работа на протяжении