Серега: “Я стар для рэпа”

— Было объявлено, что ты завязал с артистической карьерой, но вскоре появилась песня “Кружим” и быстро стала хитом. На уход совсем не похоже.

— “Уход” заключается в том, что я больше не выпускаю альбомов. Поскольку я концептуалист, каждый альбом объединяла цельная концепция — грубо говоря, они были как фильмы. Сейчас такой концепции у меня нет, я буду выпускать синглы, причем тогда, когда хочу, записывать совместные песни с кем хочу. Не застрахован я и от того, чтобы разродиться альбомом, но мне кажется, этого не произойдет — я себя знаю. Мне уже 32 года, рэп мне все менее интересен.

— 33 года — возраст Христа. Часто в этом возрасте с людьми происходят странные вещи, их жизнь переворачивается, они начинают смотреть на вещи иначе.

— Моя жизнь — яркая и насыщенная событиями синусоида; все, что я делал и делаю сейчас, — очень серьезно и энергетически емко. У меня нет времени задумываться о том, к каким глобальным вещам я должен себя готовить или уже готов, — я просто делаю то, что должен. Я давно превратился из артиста в менеджера, 90 процентов своего времени трачу на то, чтобы доставать из воздуха идеи и реализовывать их. Есть несколько уровней восприятия меня: как человека, как друга, как знакомого, как Серегу, который поет “кружим-кружим”, кто-то знает меня как продюсера.


— Сейчас ты работаешь с новой девушкой, песни для нее пишешь, сделал шоу. Как вы нашли друг друга?

— Мы познакомились во время записей в моей студии в Киеве. Многие талантливые люди заходили туда, в том числе и она. У нас завязались дружеские отношения. Она увлеченно занималась балетом. Когда я погрузился в мир ее балетного опыта, я понял, что балет — это больше, чем замысловатый и непонятный мне танец, где мужчины в трико, а девушки исполняют “Лебединое озеро” в коротких свадебных платьях. Я понял, что это очень тяжелый и опасный для здоровья вид спорта. Человек, который с трех лет занимается балетом, должен быть очень цельным и иметь железную волю. Ри — необыкновенно красивая девушка, не влюбиться в нее нереально. Хотя я нормально отношусь к женской красоте, вокруг меня всегда было достаточное количество очень красивых женщин, я привык к тому, что они меня окружают. Поэтому произвести на меня впечатление не так просто, одной красоты недостаточно. Я вижу ее энергию — может, поэтому мы и сработались. В ней есть колоссальное количество энергии — кто-то называет это харизмой. Я ищу именно таких людей. Я ищу в этой жизни энергию, силу. И предпочитаю находиться рядом с теми людьми, которые обмениваются ею со мной. На том уровне, на котором мне это надо.  

— Судя по клипам, в ней действительно что-то от ведьмачества.

— Она и в жизни такая, не от мира сего. Меня постоянно спрашивают, не считаю ли я, что она копирует Линду. В отличие от Линды, эта девушка как раз настоящая. Ей легко, потому что она играет саму себя. Почему нужно стоять на сцене? Не потому, что ты красивый, или хочешь нравиться, или хочешь, чтобы твоя бабушка увидела тебя по телевизору и радовалась. Для меня единственный мотив, по которому ты должен быть на сцене, — это то, что ты родился с избыточным энергетическим метаболизмом. Ты родился свечой и должен гореть. Это ни плохо, ни хорошо, ни честно — это есть.  

— Многие идут на сцену за деньгами.

— Многие идут на сцену, потому что хотят нравиться. Они любят себя и хотят любоваться собой, смотреть на себя по телевизору и чтобы вокруг было много доступного секса.  

— С опаской включала песню “Майя каменных джунглей”: боялась, что колхозное женское айрэнби, а оказалось — там нет ничего общего с хип-хопом.

— Рэп — это всего лишь одно из средств выражения мыслей, эмоций, чувств. Мне неинтересно быть Серегой, как это было в последние годы. Мне интересно сотворчество, эксперименты, пробовать себя в других направлениях. Представь, что ты каждый день готовишь борщ, и готовишь его очень хорошо. Но ты можешь талантливо приготовить и какой-нибудь расстегай, и кулебяку. Если ты добился успеха, производя музыку в одном стиле, ты можешь производить ее и в другом.


— В песне “Кружим” есть сатирические выпады в сторону других рэп-артистов — группы Centr, Тимати. Как ты относишься к их деятельности и к тому, что происходит в рэп-тусовке в целом?

— Они все по-своему талантливые ребята, но некоторые из них просто заигрались. Когда приходит известность, выстреливают первые хиты, ты кажешься себе полубогом. А нужно понимать, что ты стал заложником серьезной и опасной игры, чтобы выжить в которой, нужно прилагать неимоверные усилия, быть осторожным. Я с философской точки зрения на все это смотрю. Надо вовремя переориентироваться, понять, что нужна еще одна опорная нога, вовремя вложить правильно те ресурсы, которые у тебя появились благодаря сиюминутно возникшей популярности. Найти то, что будет тебя поддерживать через год, когда ты уже не будешь таким популярным. Поэтому я, с одной стороны, рад за эту тему, которую я тоже много лет толкал, — все-таки рэпа стало сейчас больше, он стал мейнстримом. С другой стороны, я перешагнул этот уровень, для меня это мелко. Я стал старым для рэпа.

— Эминему 36.

— У Эминема контракт с его продюсером Доктором Дре, которому он должен. Я никому ничего не должен, кроме того, что должен своим близким и родственникам заботу, тепло, обеспечить их. Я могу делать то, что хочу, — это очень удобная позиция.

— А у тебя был период, когда тебе казалось, что ты полубог?

— Конечно, тот из звезд, кто говорит, что звездная болезнь обошла его стороной, лжет! Звездная болезнь — вещь хитрая, находит к тебе дорожку в любом случае, что бы ты ни делал. Это тебе кажется, что все вокруг “звездят”, а ты нет. Это все чушь. Как только ты выходишь на сцену, ты уже болен звездной болезнью. Как только ты начинаешь раздавать интервью, автографы, ты соглашаешься с людьми в их восприятии тебя как звезды. Когда вокруг начинают говорить, что ты особенный, ты потихоньку начинаешь в это верить. На самом деле ты интересен, только пока ты интересен. Пока гремит твой хит — “Кружим” или еще какой. Кто вспомнит эту песню через 10 лет? А Булгакова и “Мастера и Маргариту” будут помнить вечно.

— Возможен ли в нашей стране такой же злобный рэп, как в Америке? Такой же прямой, языкастый, клыкастый, а не из намеков и полушуток, и притом чтоб это было не в андеграунде, а в шоу-бизнесе.

— Я думаю, что по радио жесткие песни не крутят и там, и у нас не будут крутить. Если эфирят песни с экстремальным, провокационным содержанием в Америке или Европе, все равно речь идет о версиях, которые цензуру прошли.

— У того же Эминема нет песен без такого содержания: он предлагает уничтожить гомосексуалистов, лесбиянок залить бетоном и так далее…

— У нас такую песню не пустят в эфир, поэтому нужно делать так, как делаю это я, — полунамеками, с иронией, тогда это будет работать.

— У тебя мелькают шутки относительно гомосексуалистов в шоу-бизнесе. Тебя это реально бесит?

— Я просто смеюсь над тем, что в нашей стране все считают себя “нормальными” — и при этом празднуют “голубых”; у нас даже экран называется “голубым”, и огоньки у нас “голубые”.

— Ты говоришь, у нас рэп выходит в мейнстрим, но ведь большая его часть — в андеграунде, на виду только пять-шесть имен…

— Коллективов море, не так много хороших песен — их можно по пальцам пересчитать. Все, кто есть в эфире, — они самые лучшие, больше никого нет. Остальные считают, что им не дают дорогу, что шоу-бизнес не понимает и не готов их понимать, что они какую-то революцию совершают. Ничего они не совершают, а просто убеждают сами себя, что талантливы и достойны внимания. На самом деле они не достойны внимания, потому что нет песен. Все очень просто: напиши песню — она сама себя раскрутит. Тем более в таком жанре, как рэп.


— Если все сейчас увидят, какой ты крутой продюсер, возьмут и пригласят тебя заниматься “Фабрикой звезд”…

— Я против “Фабрики”! Она убивает шоу-бизнес. Кризис, который сейчас испытывает шоу-бизнес, во многом вызван многочисленными “фабриками”. Убита мистерия, таинство. Артист больше не идол, которому поклоняются. Идол сейчас — олигарх. А артист на корпоративах, на днях рождения выступает. Показали всей стране, что артист — это попка, которую продюсер причесывает, вкладывает в его уста тексты, решает, как ему одеваться, какие песни петь, какие не петь. Все увидели, что большинство из тех, кто на сцене, недостойны этого, пустые, никчемные люди. Не нужно удивляться, что многие новоиспеченные коллективы не собирают кассу на концертах и их перестали приглашать на корпоративы. Страну перекормили инкубаторным шоу-бизнесом.

— Тебя это так мучает?

— Нисколько! Я считаю, что все происходит так, как должно было происходить. Сейчас выживут с клыками и с когтями, которые сами могут что-то создавать. Из-за кризиса обострились все противоречия и в обществе, и в бизнесе, наступило время переоценивать свои вложения, стратегии, людей вокруг себя. Время генеральной уборки и зачистки.